Убежище - Дуглас Пенелопа. Страница 7

Она была холоднее льда. Лицо, руки, волосы… даже уши.

– Ты такая холодная.

Незнакомка прильнула к моей ладони, обдав кожу горячим дыханием.

– Я не чувствую холода.

Ее губы едва касались моей руки, и мне хотелось преодолеть оставшийся сантиметр, дотянуться и прильнуть к ним, но я этого не сделал. Эта девчонка от меня не сбежит. Хотелось растянуть удовольствие. Обхватив ее шею сзади, я провел по ней большим пальцем и почувствовал, как она судорожно сглотнула.

Девушка не шевелилась, словно действительно боялась. Краем уха я уловил вдруг донесшийся из церкви шум – стук баскетбольного мяча. После стольких лет, проведенных на площадке, я знал этот звук так же хорошо, как голос собственной матери.

– Сегодня Ночь Дьявола, и она только начинается, – наконец-то проронила незнакомка. – Может, ты найдешь, кого еще напугать.

Я крепче сжал пальцы.

– А если я хочу напугать тебя?

Ее тело затряслось от смеха.

– Тогда, возможно, я буду где-то поблизости, – игриво произнесла она, отстранившись. – Удачной охоты.

Послышался шорох. Я увидел, как кабинку с ее стороны залил свет, после чего дверь захлопнулась и снова стало темно.

– Эй. Эй!

Высунув руку из прорези, я поднялся, распахнул штору, вышел из исповедальни и огляделся вокруг, затем открыл дверь кабинки священника. Там было пусто. Я резко обернулся и осмотрел церковь, заметив на скамейках только нескольких человек, среди которых не оказалось юной девушки, потом проверил ряд колонн, протянувшийся напротив окон, но и там никого не нашел.

– Какого черта? Куда она делась?

Снова раздался стук мяча. Подняв глаза, я увидел Дэймона, вышедшего из-за последнего ряда скамеек мне навстречу. Должно быть, его встреча с Бейром только закончилась.

– Что происходит? – спросил он, держа между зубов незажженную сигарету.

Я закрыл рот и выпрямился, стараясь дышать медленнее.

– Ничего, – ответил я, не имея ни малейшего представления, как объяснить то, что сейчас случилось. К тому же было бы глупо привлекать его внимание к девушке, которую я планировал приберечь для себя. По крайней мере, первое время.

Придерживая мяч у бедра, Дэймон нагнулся и прикурил сигарету от одной из молитвенных свечей.

– Слушай, прекрати, – я сделал ему замечание, пытаясь сдержать порыв оглянуться в поисках незнакомки. Я до сих пор ощущал ее присутствие.

Дэймон выпрямился. Конец его сигареты вспыхнул оранжевым огоньком, и в воздух поднялось облако дыма.

– Можно подумать, нас это заботит. – Он вытащил сигарету изо рта и выдохнул.

– Нет, но это оскорбительно для людей, которых заботит. Не удивительно, что ты исповедуешься каждую гребаную неделю. – С этими словами я прошел мимо него. Мое терпение иссякало, сам не знаю почему.

Дэймон всегда вел себя по-свински. Но такова уж его неизменная природа.

Почему-то мне вдруг опостылели привычные вещи, окружавшие меня. Я не хотел, чтобы Дэймон был Дэймоном. Не хотел быть собой. Сегодня я не желал что-либо скрывать.

«Сегодня Ночь Дьявола», – сказала девчонка. Она знала, чем мы занимались, знала, кто я такой. Если она не найдет меня, я сам ее найду.

Глава 3

Кай

Достав пару бутылок воды из емкости со льдом, стоявшей около стопки полотенец, я направился в сауну. Горячий влажный пар заполнил мои ноздри, едва я открыл матовую стеклянную дверь и вошел внутрь.

В мужском клубе «Хантер-Бэйли» было тихо в такой час. Невзирая на занятость или разную степень похмелья, мы с друзьями собирались здесь практически каждое утро.

Посмотрев вверх, я сразу заметил Майкла, сидевшего на втором ярусе мраморных скамеек, опоясывающих помещение. Уилл, сгорбившись, сидел на уровень ниже, справа от меня. Когда он поднял голову, я увидел последствия вчерашних опрометчивых решений на его бледном, утомленном лице с темными кругами под глазами. Опустив голову, мой товарищ проворчал:

– Твою мать.

Я покачал головой, протянув ему воду.

– Тебе нужно сменить пагубные привычки.

Засранец пил днями напролет. Мало того, он спускал каждый цент, полученный от его глупых, безотказных родителей, на три вещи, которым посвятил свою жизнь: алкоголь, женщин и, если мои подозрения были верны, таблетки и порошок.

Взяв прохладную бутылку, Уилл приложил ее ко лбу, часто и неровно дыша.

Со своей бутылкой в руке я забрался на скамейку и сел рядом с Майклом. Его глаза были закрыты, спиной и затылком он оперся о стену. Пар клубился вокруг нас в приглушенном голубом свете, мягко освещавшем сауну. Я почувствовал, как капля пота скатилась вниз по моей груди к полотенцу, обернутому вокруг бедер.

– Как проходит реновация собора Святого Килиана? – поинтересовался я.

Он покачал головой.

– Нет. Даже не думай говорить со мной сейчас о гребаной реновации.

Я прищурился, когда увидел, как мой друг открыл глаза и заиграл желваками, устремив взгляд вперед. Он злился на меня?

Но тут меня посетила догадка: вероятно, это из-за позавчерашнего происшествия с Рикой в додзё.

Замечательно. Я ни в коем случае не утверждал, что поступил правильно, но доверял ей и думал, что она не станет докладывать Майклу о каждой проклятой мелочи.

Выдохнув, я попытался объяснить:

– Старик, извини. Я не причинил бы ей вреда…

– Знаешь, о ком я думал в последнее время? – перебив меня, поинтересовался Майкл, но ответа дожидаться не стал. – О твоей матери Виттории.

Я пристально посмотрел на него.

– Раньше она была лакомым кусочком, а? – продолжил он размышлять вслух с легкой ухмылкой на губах. – И до сих пор остается, как по мне. Шикарная задница. Длинные ноги.

Стиснув зубы, я оцепенел. И хотя было понятно, чего Майкл добивался, во мне все равно начала просыпаться злость.

– Кажется, я никогда не рассказывал тебе, как она меня возбуждала, да? Когда в старших классах я приходил к вам домой и видел ее в облегающей спортивной одежде. Этой женщине по-прежнему не дашь больше тридцати. – Он улыбнулся, упиваясь грязными намеками, которые бросал мне в лицо.

– Знаешь, что я сделаю? – издевательским тоном поинтересовался Майкл. – Думаю, навещу дом твоих родителей сегодня вечером. Подожду, пока твой отец уснет, и проверю, захочет ли она оседлать меня. Точно. – Он кивнул. – Ей со мной понравится, а если нет – кого это волнует? Кого волнует, как сильно она будет сопротивляться и плакать? Я вселю в твою мать страх, чтобы каждый раз в моем присутствии она знала, что я смогу силой получить от нее все, что захочу, при любых обстоятельствах.

Глядя прямо перед собой, я сжал кулаки. Внутри меня закипала ярость. Это уже слишком, черт побери.

Я встал и спустился по ступенькам, затем повернулся к Майклу, который все еще расслабленно сидел у стены. Но его взгляд был прикован ко мне; он был в полной готовности к этому столкновению.

– Я бы никогда не причинил ей вреда, – снова повторил я.

– Не причинил вреда кому?

Майкл не дал Уиллу договорить, подавшись вперед, злобно глядя на меня.

– Просыпаясь в три часа ночи, я ожидаю обнаружить Рику рядом с собой, – процедил он. – А не в тренировочном зале, рыдающую и изо всех сил колотящую боксерскую грушу, потому что ты заставил ее стыдиться себя.

Спустившись следом, Майкл подошел практически вплотную, пытаясь меня запугать.

– И спрашивая ее, в чем дело, я не хочу слышать, как она лжет, защищая тебя. Черт, что с тобой такое? Ты понимаешь, насколько перегнул палку?

– Ей нужно научиться самозащите. Рика не твоя марионетка и сама должна быть готова ко всему.

– Не указывай, как мне вести себя с ней!

– Ты сам сказал, что Рика одна из нас! – возразил я. – Никаких послаблений, разве не так? Ты не нянчишься с Уиллом или со мной. «Рика с нами на равных», – вот твои слова. И как ее друзья, мы тоже заинтересованы в том, чтобы она была способна защищаться. Я не собираюсь держать ее за ручку, словно пятилетнего ребенка.