Фатум. Самые темные века - Корнев Павел. Страница 8
Темный Властелин Хегертон растерялся. Чувство оказалось неожиданно неприятным. Он не помнил, чтобы хоть что-то заставляло его растеряться с той самой поры, когда жидкий огонь эликсиров Обращения превратил его из живого человека в бессмертную нежить.
– Знакомая персона?
Вопрос Темного Властелина Гримо прозвучал скорее утверждением. Темный Властелин Хегертон кивнул.
– Я знал его когда-то. Мы бились плечом к плечу в битве у Грифоньих Врат, когда выскочки Темноземья начали мятеж. А потом… Потом он…
– Был приближен Королевой, верно?
Глаза Темного Властелина Гримо были хитро прищурены.
– Да! А потом он пропал.
– Как видишь, не совсем. По крайней мере, не полностью. Эй ты! А ну, просыпайся!
Темный Властелин Гримо обращался к лежащей на полу голове и весьма непочтительно пинал ее в ухо.
Голова застонала и открыла глаза.
Белесая пленка, затягивавшая глазницы, сделалась прозрачной, и Темный Властелин Каллегрен хмуро взглянул на своего обидчика.
– Настанет день, Гримо, и даже твои рефлексы тебя не спасут, – басом сказала голова и попыталась сплюнуть на пол, но безуспешно. – Привет, Хегертон. Я вижу, ты тоже с нами? Как там поживает ее величество? Что, не оправдал возлагавшихся на тебя надежд?
Потом голова шевельнулась, качнулась из стороны в сторону и утвердилась в вертикальном положении на обрубке шеи.
Только теперь Темный Властелин Хегертон разглядел то, что должно было броситься ему в глаза с самого начала.
Две пары кистей – грубые, мозолистые, поросшие курчавым волосом, – были пришиты к шее неровными стежками. Кисти шевельнулись, и голова Темного Властелина Каллегрена на двух десятках пальцев подошла к самым ногам Темного Властелина Хегертона, словно огромный безобразный паук.
Темный Властелин Хегертон подавил в себе непроизвольное желание как следует пнуть отвратительное создание, и удалось ему это с превеликим трудом.
– Я вижу, ты удивлен, найдя меня здесь и в таком состоянии, мой бывший соратник, – сказал Темный Властелин Каллегрен, вдоволь налюбовавшись изумлением и отвращением, написанными на лице Темного Властелина Хегертона. – Признаться, я тоже не чаял встречи, и не могу сказать, что очень уж ей рад. Ты был неплохим парнем, да, – ну, для Темного Властелина, разумеется!
Каллегрен заржал.
– Я не понимаю… – начал было Темный Властелин Хегертон.
– И неудивительно, – ответил Темный Властелин Каллегрен. – Видишь ли, Хегертон… Я – твое будущее.
Идя неспешным шагом вдоль рядов высоких, почти до самого свода подземелья, стеллажей, Темный Властелин Хегертон рассматривал лежащие на полках предметы с чувством благоговейного ужаса.
Перед ним была вся история грехопадения Королевы начиная с ее первой супружеской измены после Обращения.
Все фавориты Королевы были здесь. Все до единого. Об этом они поведали Темному Властелину Хегертону сами.
Все те, кто обманул ожидания ее величества, все те, кто не оправдал ее надежд, все те, кто предал и кого предала она сама, – все они лежали на грубых досках в этом затерянном в недрах лабиринта дворцовых подземелий уголке.
Лежали частями.
Бронзовые таблички цинично сообщали Темному Властелину Хегертону то, что Темный Властелин Гримо знал и так. Он обстоятельно рассказывал своему спутнику о причинах, приведших каждого из бывших фаворитов Королевы на этот склад, – и делал это даже прежде, чем Темный Властелин Хегертон успевал прочесть надпись на очередной табличке.
Темный Властелин Каллегрен зловещим пауком семенил следом.
– А здесь ждет помилования Темный Властелин Сторм, победитель драконаров Большой Пустоты – это в джунглях дельты Великого Хаама, если ты не знаешь. Ждет уже больше четырех столетий. И будет ждать еще столько же. Уповает на то, что ее величество смягчит его смирение.
– Жалкий трус даже не пытался бороться! – прошипел снизу Темный Властелин Каллегрен.
– Смирение есть добродетель, – откликнулся Темный Властелин Сторм со своей полки. – Я уповаю на мудрость Владычицы.
– Она давно забыла о тебе, жалкий червяк!
– О нет, – Темный Властелин Сторм улыбнулся, – она не забывает ничего. Придет время – и Королева вспомнит обо мне и поймет, что я достоин прощения.
– Вспомнит, как же! Через тысячу лет! Жди!
– Я терпелив, – смиренно отвечал Темный Властелин Сторм.
На стеллажах, которые казались бесконечными, стояли банки с органами. За прозрачным стеклом каждой из емкостей в мутноватом растворе консервирующей жидкости плавали части тел Темных Властелинов, ожидая часа, когда их извлекут из банок и снова соединят в единое целое.
Час этот все не наступал.
Большая часть расчлененных Темных Властелинов проводила Вечность своего наказания в бездействии, как Темный Властелин Сторм. Однако некоторые беспокойные экземпляры, подобные Темному Властелину Каллегрену, предпочитали не ждать помилования, а действовать.
Обманом, лестью, подкупом служителей и угрозами мятежные Темные Властелины добывали свободу отдельным частям своих бессмертных тел. Глядя на хитро ухмыляющегося Темного Властелина Гримо, Хегертон понимал, что некоторые из этих частичных побегов были совершены с явного попустительства смотрителя подземелий, существование которого в вечной полутьме подземного лабиринта было лишь немногим веселее, чем унылые будни его узников.
Оказавшись на свободе, сбежавшие части тела старались вызволить из прозрачных застенков остальные части тел Темных Властелинов, порой вступая во временные союзы самым причудливым для непосвященных образом. Правдами и неправдами раздобыв иглы и нитки, фрагменты Темных Властелинов принимались за дело.
Тот престранный квазиорганизм, которым был сейчас Темный Властелин Каллегрен, являлся детищем союза самого Каллегрена с Темным Властелином Юкко, хранившимся полкой выше на стеллаже напротив. Две сбежавшие из заточения кисти рук разных хозяев, встретив друг друга на полу и объединившись для вящей пользы единого дела, похитили голову Темного Властелина Каллегрена и свои недостающие пары, после чего на скорую руку сварганили из самих себя способного передвигаться и ориентироваться псевдопаука, на которого оставшиеся в банках части тел обоих Властелинов очень надеялись.
Заключив союз с еще парочкой таких же ущербных изгоев, Каллегрен со товарищи устроил засаду у входа, намереваясь оглушить смотрителя и завладеть его ключами. Дальнейший побег казался заговорщикам лишь делом техники. При этом у них не было не то что плана дальнейших действий, но даже и плана подземелий. Их миссия была заведомо обречена на провал.
Уныние, пропитавшее это страшное место, проникло в самое сердце Темного Властелина Хегертона. Отчаяние и ощущение собственного бессилия овладели всем его существом – но, встрепенувшись, он отринул эти недостойные воина и мужа чувства, стоило ему оказаться у свободной полки в самом конце ужасающей кунсткамеры.
Надпись на заботливо закрепленной на пустующем месте бронзовой табличке гласила: «Темный Властелин Хегертон».
Именно эта заведомая предрешенность его судьбы возмутила Темного Властелина Хегертона до самой глубины его черной души.
Развернувшись на каблуках, Темный Властелин Хегертон пресек поток злобных причитаний Темного Властелина Каллегрена, брезгливо отшвырнув его с дороги ногой. Кивнув на прощание своему провожатому по кругам ада Проклятых, Темный Властелин Хегертон покинул эту обитель скорби, оставив за спиной тысячи изломанных тел и судеб, которые не смогли противиться железной воле своей Госпожи, предпочтя отдаться на милость ее суда.
Но суд Королевы не был милосердным.
Темный Властелин Хегертон решил попытать счастья, бросив вызов своей создательнице.
Тысячи глаз провожали его взглядами из своих прозрачных тюрем. Уходя, он чувствовал спиной их боль, удивление и ненависть.
– Ты вернешься! – кричал ему вслед Темный Властелин Каллегрен. – Мы будем ждать!
Темный Властелин Гримо задумчиво смотрел вслед уходящему Темному Властелину Хегертону. Когда тот скрылся среди теней и неверного света факелов, Темный Властелин Гримо бережно стер пыль с бронзовой таблички с именем последнего фаворита Королевы.