Моя цель — звезды - Бестер Альфред. Страница 10

Престейн достиг своей крепости, кланового замка Престейнов на Уолл-стрит, 99. У входа выстроилась гвардия наемных джонтеров в клановой ливрее. Престейн с величественной неспешностью кланового вождя проследовал к себе в офис под звуки волынок стражи. Вообще говоря, он был больше чем клановый вождь, и невезучему чиновнику правительства, ожидавшему аудиенции, выпал случай в этом убедиться. Этот бедолага, завидев Престейна, вырвался из толпы просителей.

— Мистер Престейн! — начал он. — Я из Департамента внутренних сборов. Я должен поговорить с вами сегод…

Престейн заткнул его одним ледяным взглядом.

— Престейнов тысячи, — промолвил он. — И ко всем обращаются «мистер». Но я — Престейн из Престейнов, глава дома и септ, первый в своем роду, вождь клана. Ко мне следует обращаться просто Престейн. Я не «мистер» Престейн. Я — Престейн.

Он развернулся и проследовал в офис под нестройный хор клерков:

— Доброе утро, Престейн!

Престейн кивнул, улыбнулся, как василиск, устроился за грандиозным столом. Джонт-стража дула в волынки и била в барабаны. Престейн жестом велел им заткнуться и начинать аудиенцию. Вперед выступил конюший замка, разворачивая лист бумаги. Престейн терпеть не мог мнемосережек и прочих механических устройств.

— Доклад по предприятиям клана Престейнов, — начал конюший. — Среднее верхнее значение курса: 201 с половиной. Среднее нижнее значение курса: 201 с четвертью. Среднее значение по Нью-Йорку, Парижу, Цейлону, Токио…

Престейн пренебрежительно махнул рукой. Конюший убрался, уступив место церемониймейстеру Черного Жезла.

— Необходимо провести инвеституру очередного мистера Престо, Престейн.

Престейн волевым усилием подавил нетерпение и провел занудную церемонию посвящения четыреста девяносто седьмого мистера Престо в иерархии Престо клана Престейнов. Эти существа отвечали за предприятия розничной торговли клана. До недавних пор человек, приводимый к присяге, обладал собственными лицом и телом. Теперь, по завершении многолетних испытаний и наставлений в клановой доктрине, он пополнил ряды Престо. Шесть месяцев пластических операций и психокондиционирования сделали его неотличимым от четырехсот девяноста шести прочих мистеров Престо и идеализированного портрета мистера Престо, стоящего у престола клана Престейнов. То был добросердечный, услужливый человек, напоминавший обликом Авраама Линкольна, спроектированный так, чтобы вызывать у покупателей расположение и доверие. По всему миру они являлись в магазины сети Престейн и сталкивались с идентичными друг другу менеджерами, воплощениями мистера Престо. С ним конкурировали, но превзойти не могли, мистер Квик клана Кодаков и дядюшка Монти клана Монтгомери Уорда^[6].

Когда ритуал завершился, Престейн резко встал из-за стола, давая понять, что публичная инвеститура окончена. Из офиса убрались все, кроме высшего менеджмента. Престейн мерил зал шагами, с трудом подавляя растущее волнение. Он никогда не чертыхался, но эта его напускная сдержанность внушала больший страх, чем проклятия.

— Фойл, — произнес он сдавленным голосом. — Обычный флотский. Букашка. Шваль. Помоечный побирушка. И этот урод стоит между мной и…

— Если позволите, Престейн, — вежливо вмешался церемониймейстер, — я напомню: сейчас одиннадцать часов по восточному времени, восемь часов по тихоокеанскому.

— Что?

— Если позволите, Престейн, я напомню, что в девять часов по тихоокеанскому времени состоится торжественный спуск со стапелей. Необходимо ваше приветствие персоналу ванкуверской верфи.

— Спуск? Какой еще спуск?

— Спуск нашего нового грузовоза, «Принцессы Престейнов». На установление трехмерной широкополосной связи с верфью потребуется определенное время, так что лучше нам…

— Я отправлюсь туда лично.

— Лично?! — Церемониймейстер чуть в обморок не упал. — Но, Престейн, мы не успеем долететь до Ванкувера за час! Мы…

— Я джонтирую, — отрезал Престейн из Престейнов. Так велико было его возбуждение, что он не мог оставаться на одном месте. Шокированная свита начала приготовления. Во все офисы Престейна по стране джонтировали порученцы — расчистить частные джонт-площадки. Престейн тем временем взобрался на платформу в своем нью-йоркском офисе. Она была круглая и располагалась в звукоизолированной комнате без окон: мера предосторожности и маскировки, чтобы посторонним сложнее было разнюхать и запомнить координаты. По тем же соображениям дома и офисы оснащались односторонне прозрачными окнами и снабжались лабиринтами.

Для джонта, среди прочего, существенно, чтобы человек мог запомнить, откуда и куда направляется, иначе надежды прибыть живым куда бы то ни было почти никакой. Невозможно джонтировать из неопределенной стартовой точки, немыслимо появиться в неизвестном заранее месте. Все равно что стрелять из пистолета: надо знать, куда метишь и за какой конец держишь оружие. Однако при этом единственного беглого взгляда за окно или дверь опытному человеку хватало, чтобы запомнить МВО-координаты.

Престейн ступил на платформу, представил себе координаты следующей площадки в филадельфийском офисе, тщательно визуализировав картинку и свое размещение в ней. Расслабился и единым сконцентрированным усилием Веры и Воли переместил себя к цели. Он джонтировал. В глазах у него на мгновение помутилось; площадка в Нью-Йорке выплыла из фокуса, площадка в Филадельфии появилась в фокусе. Ощущение падения и затем подъема. Он оказался на месте. Церемониймейстер Черного Жезла и прочие, почтительно выждав минуту, последовали за хозяином.

Так, джонтируя на сто-двести миль зараз, Престейн пересек континент и прибыл на ванкуверскую верфь точно в девять часов утра по тихоокеанскому времени. Он покинул Нью-Йорк в одиннадцать часов утра. Он выгадал два часа дневного света — в мире джонта это также было не в новинку.

Верфь занимала квадратную милю; территория была сплошь забетонирована, но без ограды, да и какая ограда способна остановить джонтера? Она походила на устланный белой скатертью стол с разложенными по нему аккуратными концентрическими кружками черными пенни. Если приблизиться, становилось ясно, что каждое пенни на самом деле представляет собой стофутовой глубины яму, вгрызающуюся в недра земли. Горловину ямы гребешком обрамляли бетонные здания, офисы, КПП, склады, зоны отдыха.

Исполинская взлетно-посадочная площадка, сухой док и конструкторское бюро звездолетов. Как и обычные морские корабли, космические суда не в состоянии сами совладать с железной хваткой гравитации: земная сила тяжести переломит кораблю хребет, как скорлупку^[7]. Поэтому звездолеты сооружались в глубоких шахтах, где покоились вертикально в сети опор и конструкционных перетяжек, огороженные и поддерживаемые антигравитационными экранами. Из таких же шахт они брали старт, взбираясь в небеса по антигравитационному лучу, как мошки, роящиеся в поисковом луче прожектора, пока наконец, перебравшись через предел Роша, не переходили к ускорению за счет собственных двигателей. Приземляясь, звездолет глушил движки и спускался в посадочную шахту по таким же лучам.

Следуя по ванкуверской верфи, свита Престейна видела, что часть шахт активно используется: то там, то сям торчали носы и части корпусов, возносясь на четверть или полмили над бетоном в антигравитационной страховке, а рабочие сновали, присоединяя новые компоненты на нужных уровнях. Три транспортных корабля клана Престейнов класса В, а именно «Вега», «Весталка» и «Ворга», вздымались почти в самом центре верфи. Сооружение звездолетов уже входило в завершающую стадию: их корпуса покрывали теплоотводными плитками, как об этом свидетельствовало непрестанно пляшущее вокруг «Ворги» кольцо сварочных факелов.

Перед бетонным зданием с надписью ВХОД свита Престейна остановилась. Указатель гласил:

Вступив на территорию верфи без разрешения, вы рискуете жизнью. Вы предупреждены.

Новоприбывшим выдали гостевые бейджики, и даже Престейн из Престейнов получил свой. Он тщательно приколол его на лацкан, поскольку понимал, чем может закончиться появление на охраняемой территории без такого пропуска. Свита продолжила путь, петляя между ям, пока не достигла шахты O–3, ободок которой разукрасили в цвета клана, а рядом воздвигли небольшую трибуну.