Талер чернокнижника - Гладкий Виталий Дмитриевич. Страница 23

– А я от чистого сердца даю тебе деньги. Это мой взнос в ваше застолье. Имею я право внести и свой пай?

– В общем, да, но…

– Никаких «но». Все, Вася, начинай «веселье». Мне пора. Я и так здесь засиделся. Спешу.

– Ты всегда спешишь, – буркнул Васька недовольно, но радость от моего «пая» скрыть ему не удалось.

Он буквально засветился от счастья, когда засунул руку в тот карман своей куртки, куда я положил деньги. У него что, глаза на пальцах? – подумал я удивленно. Похоже, Васька сразу определил, какая сумма ему привалила от моих щедрот.

– Митроха, пойдем! – позвал он с собой крепкого мужичка с лицом проказливого фавна.

Видимо, Митроха исполнял в бригаде роль заводилы. Есть такая «специальность» у драчунов.

Обычно заводила не впечатляет ни статью, ни габаритами. Он лишь востер на язык и быстр, словно хорек. Главная его задача – завести противника, вынудить его броситься, очертя голову, в драку. А потом в дело вступают другие, у кого кулаки пудовые и дури полно.

Как я и предполагал, с мышом сцепился Митроха. Он сначала якобы нечаянно зацепился ногой за стул, на котором сидел мой преследователь, а затем устроил с ним словесную перепалку.

Но мой топтун оказался Митрохе не по зубам. Он вежливо извинился и всем своим видом показал, что очень уважительно относится к собеседнику и желает ему только добра.

Наверное, в другое время и при иных обстоятельствах Митроха остался бы доволен и инцидент был бы исчерпан. Но у него был другой наказ. И Митроха начал «разогревать» клиента разными обидными слова.

Однако, тот продолжал крепиться – отвечал милыми улыбками и ужимками и не лез на рожон. Он быстро допил свое пиво и уже вознамерился уйти, но тут на сцену вышел Васька Штык. Со словами «Ты что моего друга обижаешь!» он схватил мыша за грудки и начал трясти его как дурень вербу, считая, что на ней растут груши.

Дальнейшее произошло настолько неожиданно, что я оторопел. И не только я, а все свидетели этой сцены. Невзрачный мыш, эта серая тля, вдруг извернулся, провел очень знакомый мне прием, и Васька Штык, мелькнув в воздухе копытами, со всего размаха грохнулся на крепкий дубовый стол, за которым обычно помещалось восемь человек.

На удивление, стол выдержал, только жалобно застонал. А может, это подал голос ошеломленный таким жестким приземлением Васька. И тут все завертелось. Ну просто как в кино.

С криком «Наших бьют!» Митроха засветил худосочному, но крепкому, как оказалось, топтуну под глаз и тот улетел на другой ряд, роняя по пути стулья и клиентов пивбара. Бригада Васьки при виде поверженного бугра дружно взревела и бросилась ему на выручку.

Я не стал досматривать постановку, хотя и был ее режиссером. Быстро шмыгнув за стойку, я сказал:

– Гриша, пора!

– Вижу, – кротко вздохнул бармен, не отрывая глаз от кучи малой, образовавшейся у выхода. – Пойдем…

Он выпустил меня через черный ход, который тоже был продуктом инженерной мысли Гриши. Уж не знаю, для чего он его сделал. Можно было только предполагать.

– Никитушка, боюсь, могу здорово огорчить тебя…

– Это как?

– Разве может обрадовать счет за поломанную мебель? Там такое творится…

– Какие мелочи, Гриша, – отмахнулся я с облегчением. – Дела житейские. Будь спок, денежки я принесу завтра или послезавтра. Это уже мои проблемы. А за помощь – огромное спасибо. Я твой должник.

– Будь здоров, Никитушка. Береги себя…

Я вышел на другую улицу и взял такси. Сколько я не оглядывался, никто за мной не следовал.

Глава 9

Возле своего дома я расплатился с таксистом, вышел из машины и, облегченно сказав «Блин!», вытер пот со лба. Нет, на улице не парило, так как солнце то и дело закрывали плотные облака. Жар шел изнутри – от волнения.

Какая зараза бегает по моему следу!? Что нужно от меня этому невзрачному неприметному мышу!? Тут я вспомнил о драке в «Чебурашке» и невольно рассмеялся.

Судя по тому, как плотно Митроха приложился к физиономии топтуна, тот долго не сможет показываться на людях; огромный бланж под глазом ему гарантирован. Ладони у Митрохи были широкими, мозолистыми, пальцы короткими, а индивидуумы с такой конституцией, насколько я знал, обычно обладали очень большой силой. Что всегда заводило в заблуждение тех, кто мнил в себе богатырскую стать.

Немного поглазев по сторонам и на прохожих – минуты две-три, не больше – я набрал код на двери и вошел в свой подъезд. В холле как всегда было пустынно и тихо. Даже гул машин, который доносился с улицы, казался далеким эхом.

В который раз мысленно посетовав на проектировщиков и советских строителей, по каким-то причинам не удосужившихся поставить в нашем козырном доме лифт, я начал неторопливо подниматься по широким ступенькам к своей квартире.

Только теперь я почувствовал, как сильно устал. Мои бедные ноги едва тащили тело вперед-вверх, заплетаясь, как у пьяного вдрызг. Но самое интересное: несмотря на все мои сегодняшние возлияния, я был трезв, как стеклышко.

Что значит нервы…

Неожиданно я услышал, что по лестнице навстречу мне кто-то идет. Причем ступает он медленно, словно крадучись.

Киллер!!! Меня пришли убить! Так вот почему за мной весь день тянулся «хвост» в виде мыша-топтуна. Убийцы хотели гарантировано загнать меня под выстрел, чтобы я никуда не сошел с обычного маршрута.

Все верно – тот невзрачный мужичишко специально мне подставлялся, чтобы я начал паниковать. И чтобы я не бегал по городу, как вшивый по бане, сбивая с толку своих преследователей, а постарался найти себе убежище. А где самое надежное укрытие? Конечно же, в своей собственной квартире. Где меня уже давно ждут.

От этих мыслей я моментально похолодел, онемел и закаменел. Я не мог двинуть ни ногой, ни рукой. Со мной такое приключилось впервые. А как еще реагировать, если старуха с косой в нескольких шагах от тебя?

Шаги приближались. Меня вроде немного отпустило, но все равно бежать было поздно – предполагаемый убийца уже ступил на мою лестничную площадку, до которой мне оставалось всего пять или шесть ступеней.

С обреченным видом я поднял голову – и увидел нелепую фигуру, как мне показалось, очень дряхлого старика в изрядно потрепанной клоунской одежде. У него были длинные седые волосы, прикрытые высоким остроконечным колпаком, темное морщинистое лицо с большим носом, нависающим как клюв диковинной птицы над полными губами африканского типа, и пронзительные черные глаза, прячущиеся под кустистыми бровями.

Его странный – я бы сказал, несовременный – внешний облик дополняли коричневый кафтан в заплатах, но с многочисленными, хорошо начищенными бронзовыми пуговицами, плотно облегающие худые ноги штаны фиолетового цвета наподобие гамаш, и туфли с длинными и острыми носами; чересчур длинными и острыми, как на мой взгляд.

Я моментально вспомнил нищего, который буквально преследовал меня совсем недавно. Но этот старик в колпаке, который словно сошел со страниц старинных манускриптов, в которых описывались всякий астрологические штучки, совсем не был похож на мерзкого попрошайку.

Этот был умен, очень умен, несмотря на свое жалкое рубище. Чего стоит один его проницательный взгляд, достающий даже до желудка.

Что он тут делает? Кто этот «астролог»? Неужто новый жилец? Вполне возможно. Ведь попасть к нам в дом можно лишь тогда, когда знаешь код электрического замка, цифровое значение которого менялось каждый месяц.

Но как бы там ни было, а на душе у меня немного отлегло. Все мои страхи оказались напрасными. Этот старик явно не тянул на киллера, хотя и держал в руках…

Интересно, что это? Какая-то окоренная ветка, напоминающая двузубые вилы… И она медленно вращается, будто прикреплена у моторчику. Но в руках старика нет никакого движка! Он держит ветку за длинный конец – и все. А она, тем не менее, совершает круговые движение.

Мистика…

– Кто вы такой и что вам здесь нужно? – спросил я резко.

А чего миндальничать? Если это новый сосед, то извинюсь за нахрапистость, а ежели какой-нибудь забулдыга, каким-то образом проникший в нашу «крепость», то выпровожу его вон.