Краути (СИ) - Бэйн Екатерина. Страница 48

— Боги, только не говори мне, что теперь все княжество погрузилось в вечный траур. Я этого не вынесу.

— Нет, — Фодэ покачала головой, — но ведь ты и не наложница князя теперь.

— А я никогда ею и не была. Не успела.

— Знаешь, что говорят? Что князь заперся в своем доме и никуда не выходит. Говорят, что он скорбит в связи со смертью княгини.

— Погоди, — остановила ее Аурин, — ты не говорила, что госпожа Томин умерла.

— Она жива, — удивленно посмотрела на нее Фодэ, — почему ты решила, что она умерла?

— Ты сама только что сказала это.

— Я сказала, в связи со смертью княгини. То есть, жены князя.

— Да? — Аурин пожала плечами, — что-то поздновато он начал о ней скорбеть. Я слышала, что его жена умерла несколько лет назад.

Фодэ посмотрела на нее, как на ненормальную.

— Я имею в виду не ту жену.

— А какую? Рэкти?

— Рэкти никогда не была женой князя. Боги, Аурин, ты что, совсем ничего не соображаешь? Я говорю о тебе! Поняла, наконец? — вышла из себя девушка.

— А причем тут я? — Аурин смотрела на нее широко раскрытыми глазами, — я-то уж тем более не была женой князя. Надо же такое сказануть! Нищая рыбачка и торговка рыбой! У госпожи Томин от таких слов запросто мог удар приключиться.

— Я не знаю, что могло приключиться с госпожой Томин, я говорю о том, что было на самом деле. И если ты не хочешь слушать, то нечего было просить меня об этом, — обиделась Фодэ и отвернулась к очагу.

— Да ладно тебе. Что ты надулась? Я просто ничего не могу понять. С какой стати ты утверждаешь, что князь скорбит в связи со смертью супруги? Я — не его супруга, ясно? По-твоему, у меня совсем память отшибло?

Фодэ покачала головой и посмотрела на нее лукаво.

— Уж об этом обычае ты должна знать. У любого властителя есть символ власти, который передается из поколения в поколение. Такой имеется у нашего князя, такой есть и у госпожи Томин. Точнее, он был у нее до недавнего времени. Теперь он находится у истинной княгини.

— И кого ты имеешь в виду? Меня? — Аурин ткнула себе в грудь пальцем, — но у меня нет и никогда не было никакого символа власти. Что это вообще такое?

— Это амулет. Он сделан в форме четырехугольника, символизирующего четыре стороны света. Каждый из углов украшен драгоценным камнем. Север — бирюза, восток — изумруд, запад — аметист, юг — рубин. А в центре, как символ могущества — величайший из драгоценных камней — алмаз.

— И там еще есть какие-то непонятные загогулины, — хриплым от волнения голосом добавила Аурин, — он золотой и очень тяжелый. Прямо как кирпич.

— Видишь, ты и сама знаешь. Ты его видела?

Гостья похлопала себя по груди ладонью, потом вытащила длинную золотую цепь и продемонстрировала оторопевшей Фодэ вышеописанный амулет.

— Этот, что ли?

Девушка издала невнятный вопль, а потом рухнула на пол и уткнулась в него лицом.

— Простите меня, о великая! — вскричала она, размеренно стуча головой об пол, — простите меня за мое невежество и отвратительную глупость! О, нет мне прощения!

Аурин глядела на все это, вытаращив глаза и раскрыв от изумления рот. Она довольно долгое время не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляда от Фодэ, которая продолжала стучать и выкрикивать всевозможные поношения в свой адрес.

— Простите меня, я глупая курица! — выдала она напоследок.

— Это точно, — согласилась Аурин, отмерев, — вот это ты верно заметила. Ну-ка немедленно встань на ноги и прекрати нести всякую дурь.

Фодэ подскочила и вытянулась в струнку. На ее лице застыло выражение испуга и вместе с тем, какой-то подобострастности.

— Ты круглая идиотка, — продолжала Аурин, — ну, сама подумай, какая из меня княгиня! Мне уже сто раз говорили, что я родом из сточной канавы.

— Неважно, кем вы были, госпожа, важно то, кем стали.

— Да, что-то в этом есть.

Теперь гостья поднялась на ноги.

— Кем я стала, говоришь? Ну и подумай о том, кем я стала. Я — краути. Краути не может быть женой князя.

Так как Фодэ ничем не дала понять, что это произвело на нее впечатление, Аурин оскалила зубы.

— Ну смотри, я покажу тебе, кем я стала. Ты меня разозлила, так что это нетрудно.

Ее глаза вновь засияли невыносимым светом, во рту показались клыки, на руках начали быстро появляться когти. И вскоре перед окаменевшей от страха Фодэ находилось весьма странное полуживотное — получеловек, и это существо издало весьма впечатляющий рык, очень похожий на тигриный.

Впрочем, это длилось недолго. Спустя минуту все вернулось в норму. Аурин наклонила голову и осведомилась:

— Ну как? Теперь ты сама понимаешь, что краути не может быть княгиней. Это невозможно.

Фодэ без сил опустилась на пол.

— Да, — согласилась она, — но у вас на шее символ власти и с этим ничего нельзя поделать, госпожа.

Аурин досадливо поморщилась и поскорее убрала символ власти обратно под платье.

— Перестань называть меня госпожой, — отозвалась она.

Фодэ вяло кивнула головой. То, что она увидела несколько минут назад, произвело на девушку такое впечатление, на прочие эмоции у нее уже не оставалось сил. Аурин принюхалась и поморщилась.

— У тебя каша горит.

Хозяйка ничего не почувствовала, но поверила ей на слово. Она поднялась на ноги и отправилась к очагу, где в котелке булькала аппетитная каша. Она взяла ложку с длинной ручкой и помешала ее, отметив, что еда почти готова. Правда, аппетит у Фодэ пропал напрочь.

— Знаешь, что я тебе скажу? — заговорила Аурин снова, — не относись к этому столь трагично. Да, я могу принимать облик зверя, но я не собираюсь причинять тебе какое-либо зло. И никому другому. Вот, разве что, тем, кто этого заслуживает, вроде тех мерзавцев на той улице. Их бы я с удовольствием разорвала на мелкие кусочки.

И заметив, что Фодэ вздрогнула и съежилась, она хмыкнула и закончила:

— Да, зря я это сказала. Хочешь, я уйду?

— Нет, — девушка помотала головой, — не сердитесь, го… в общем, я просто растерялась.

— Понимаю, зрелище не из приятных.

— Ну что вы. Вы почти не похожи на зверя. Лишь немного, — торопливо запротестовала Фодэ из желания ей угодить.

— Я знаю, на кого я похожа, — усмехнулась Аурин, — и подумай теперь, захочет ли князь назвать меня своей женой, когда увидит такое. Ручаюсь тебе, он умчится на край света прежде, чем я открою рот.

Фодэ издала сдавленный смешок, низко наклонив голову, ее плечи затряслись, она изо всех сил сдерживала смех, но тот так и рвался наружу. Впрочем, Аурин не нашла в ее поведении ничего оскорбительного. Она сама расхохоталась на весь дом, звонко и весело.

Пару минут девушки покатывались от хохота, позабыв обо всем. Но вскоре веселье поутихло. Фодэ подскочила и подпрыгнув, стащила с огня кашу, которая уже начала дымиться.

— Я совсем про нее забыла. Сгорела, — подытожила она, — тьфу ты.

— Да ладно, забудь, — утешила ее Аурин, — у тебя всегда есть лепешки.

— Откуда вы знаете? Ах, да, я забыла. Вы их чуете.

— Нет, я их вижу, — и гостья показала на горку аппетитных лепешек на столе.

Фодэ снова прыснула и потащила чугунок с кашей во двор, чтобы чад не распространился по всему дому.

Ее ужин состоял из лепешек и холодного чая. Аурин вежливо отказалась от того и от другого.

— Я знаю, от чего вы не откажетесь, — заверила ее Фодэ, — завтра с утра пойду на базар и приготовлю это.

— Я не ем человеческую пищу, — напомнила ей Аурин.

— Да, я знаю. Но это нечто совсем иное.

Закончив поздний ужин, она ушла в спальню и вскоре вернулась оттуда, с поклоном сказав:

— Я приготовила вам постель, гос… то есть, м-м-м…

— Не трудись, — остановила ее Аурин, поднимаясь на ноги, — я уже поняла, что ты не успокоишься, пока душу из меня не вынешь. Ладно, называй меня, как хочешь, но я все-таки предпочла бы, чтобы ты называла меня по имени. Кстати, совсем недавно я узнала, что мое настоящее имя — Эрин.

— Эрин? — повторила Фодэ с вопросительной интонацией, — это звучит красиво.