Заложница красных драконов (СИ) - Чекменёва Оксана. Страница 4

— Прости…

Я молча обняла её в ответ. Знаю, она меня любила, просто… Богдана она любила сильнее.

Вышла Любава, рыдая, притиснула меня к себе, дед по голове погладил, батюшка в лоб поцеловал. Братишка, шмыгая носом, сунул в руку любимую свистульку. А потом все долго махали мне вслед, когда, посадив перед собой на коня, бородатый повёз меня в новую, неизвестную жизнь.

Солнце уже клонилось к закату, когда мы втроём приехали на берег залива. Мои спутники спустили меня на землю, тот, что с усами, сунул леденец на палочке, бородатый сказал:

— Храни тебя боги, девочка, — и оба уехали.

А я осталась. Стало немного не по себе, хотя за несколько часов пути мы едва обменялись парой фраз — ни мне, ни им не хотелось говорить, было что обдумать. Лишь раз я спросила, а не убьют ли нас жёлтые драконы сразу же, просто в отместку? Никто ж проверить не сможет. Бородатый покачал головой:

— Да кто бы вас жёлтым отдал? Красные и заберут, говорят, драконий король так распорядился. У красных к людям ненависти нет, детей они не обидят.

Это меня немного успокоило. А теперь мои спутники, чьих имён я так и не узнала — да и они моё не спросили, может, безымянную меня им проще было драконам отдавать? — тоже уехали, оставив меня одну. То есть не совсем одну, конечно. Кроме меня на берегу были ещё люди. Две женщины средних лет присматривали за десятком малышей, сидящих на траве. Кто-то из них плакал, кто-то затеял какую-то игру, один спокойно спал. Ещё трое бегали рядом, женщины лишь присматривали, чтобы к воде близко не подходили.

Неподалёку стояли три парня, спокойно наблюдая за происходящим, но близко не подходя. Наверное, братья, подумалось мне. Волосы у всех троих были такие рыжие, что аж в красноту отливали. Может, это лучи заходящего солнца так отсвечивали?

Когда я подошла ближе, одна из женщин, с жалостью оглядев меня, спросила, не голодная ли я, и, не дожидаясь ответа, сунула кусок хлеба с сыром. Поняв, что проголодалась, я стала жевать, наблюдая за детьми.

Все они были гораздо младше меня, года по два-три, может, кому-то четыре, не больше. А ведь они даже не понимают, что с ними происходит, даже не осознают, что родителей больше никогда не увидят. Бедные малыши.

Пока я ела, привезли ещё двоих. Передав детей женщинам, ратники сразу же уезжали. Интересно, у них такой приказ был? Раздумывая над этим, заметила две точки над морем, которые, приближаясь, превратились в красных драконов. Кто-то из детей испугался, кто-то смотрел на диковину, раскрыв рот, и, каюсь, я была среди вторых.

Драконы опустились на берег, неподалёку от нас. Они мне показались огромными, наверное если бы дракон лёг, то батюшка смог бы дотянуться рукой до его спины. А когда стоял на лапах — мог легко заглянуть в окно второго этажа нашего дома.

Как заворожённая, я рассматривала переливающуюся в закатном свете красную чешую, огромные крылья, сейчас сложенные за спиной, длинные хвосты, как у ящериц, головы, украшенными небольшими гребнями, похожими на плавник ерша. И огромные пасти, в которых, наверное, поместилась бы половина меня. Бррр… Жутковато.

Тот из драконов, у которого гребень был покороче, поставил на землю большую корзину и, рассмотрев детей, молча указал пальцем с когтём, размером со столовый нож, на одного из малышей. Один из рыжих, до этого стоящих в стороне, подошёл, взял выбранного ребёнка, не обращая внимания на его вопли, завернул в вынутое из корзины одеяло, уложил в саму корзину, крепко привязал ремнями — кажется, они были специально прикреплены к ней. Очень странная корзина.

Второй дракон подхватил корзину, и обе огромных крылатых ящерицы улетели в сторону другого берега. Не успели они скрыться, как подлетели ещё две пары. Эти так же выбрали детей, кого помладше, и унесли их.

Потом это стало чем-то едва ли не обыденным. Драконы прилетали, всегда парами, забирали по ребёнку и улетали. За это время ратники привезли ещё четверых детей, их забрали тоже. И в какой-то момент из всех детей на берегу осталась одна я. Подъехала телега, обе женщины уселись в неё и уехали, оставив мне узелок с остатками хлеба и сыра и кувшин с водой. На берегу, кроме меня, осталось лишь три рыжих парня, которые уже не стояли, а тоже сидели на траве, глядя вдаль, наверное, ожидая драконов, которые заберут меня.

Вот только помещусь ли я в корзину? Что-то не верится…

Наконец, когда солнце уже наполовину ушло в воду, вдали показалась последняя пара, и парни оживились — тоже устали ждать. Но задолго до того, как драконы прилетели, к берегу подъехали двое. Уже немолодой мужчина, чьи рыжие, совершенно нетронутые сединой волосы сияли не менее ярко, чем у парней — наверное, это их отец, — спешился и бросил поводья своего коня второму всаднику, русоволосому подростку, который тут же развернулся и ускакал, уводя коня в поводу.

Мужчина, чуть нахмурившись, оглядел меня и троицу сыновей — у меня появилось ощущение, что он не ожидал нас здесь увидеть, — потом разглядел вдали драконов, понимающе кивнул и, скрестив руки на груди, стал дожидаться их прилёта.

Когда пара опустилась на берег, мужчина поднял бровь и как-то умудрился посмотреть на огромных драконов сверху вниз.

— Туилан, Борена, что вас так задержало? — поинтересовался он.

— Прости, Риалор, — покаянно склонил голову тот дракон, у которого гребень был длиннее.

Я даже рот открыла — дракон разговаривал! Хотя… Если бы они не разговаривали — как бы вообще о перемирии договорились? И о заложниках тоже. Просто все остальные драконы молчали, вот я и подумала…

— Где ребёнок? — недовольным голосом перебил мои мысли второй дракон. Точнее — перебила, поскольку, судя по голосу, это была самка.

— Вот же он, — мужчина указал на меня. — Ты вроде моложе меня, а с глазами уже проблема?

— Это не ребёнок! — возмутилась драконица. — Мне велели взять малыша. Я смирилась, с королевским приказом не спорят. Но это — подросток! Про подростка речи не шло. Я не стану её забирать.

— Борена, мы должны, — попытался урезонить её второй дракон.

— Ничего я не должна! Дайте ребёнка — я заберу, а подростка бери сам, братец!

И она швырнула корзиной в мужчину. Братец? Она сказала — братец? Хотя, может, это она тому, кто с ней прилетел? Я совсем растерялась.

— Ты же знаешь, Борена, что я не могу, — возразил мужчина, поднимая корзину. — Моя жена из жёлтых, не могу я ей человеческого ребёнка навязать.

— А мне, стало быть, можешь? — фыркнула драконица. — Даже и не надейся. Девай её куда хочешь, не мои проблемы.

И улетела. Просто взяла и улетела. Второй дракон взглянул на меня, потом на мужчину, вздохнул.

— Я попытаюсь её убедить, Риалор. Но ты знаешь, как это непросто.

— Знаю, — мужчина тоже вздохнул. — Ладно, лети, я что-нибудь придумаю. — И когда тот улетел, повернулся ко мне. — В корзину ты явно не поместишься. И что же мне с тобой делать, девочка?

— Может, домой отпустить? — робко предложила я.

— Я бы и рад, — покачал головой мужчина. — Думаешь, мне нравится, что детей пришлось от родителей отнимать? Но такова цена мира, который нужен вам, людям. А я лишь исполняю приказ моего короля.

— Может, я слетаю за креслом, ваша светлость? — предложил один из парней, впервые подав голос.

— Ночь скоро, — нахмурившись, мужчина взглянул на солнце, почти целиком ушедшее в воду. — Нужно лететь. Скажи, девочка, ты на лошади ездить умеешь?

— Умею, — кивнула. Ещё бы, дочь старосты — и верхом бы ездить не умела. Да нас чуть ли не с рождения взрослые с собой в седло сажали, а с пяти лет мы уже сами ездили.

— Это хорошо, — я и глазом моргнуть не успела, а рядом со мной, там, где только что стоял мужчина, появился дракон. Красный.

А рядом с ним — трое таких же. Ещё минута, и я уже сижу на спине дракона, на одеяле, которое вынул из корзины и расстелил один из бывших парней, а потом усадил меня туда.

— Прижмись ко мне и обхвати руками за шею, — велел тот дракон, на котором я сидела, которого драконы называли Риалором, а парень — «вашей светлостью», что это значило, я не знала. — Не бойся, я полечу аккуратно, а если что — тебя поймают.