Я присмотрю за тобой - Черкасова Галина Геннадьевна. Страница 33

"Что ж ты делаешь?", — как запертая в клетку птица билась мысль. — "Что ты творишь? За себя боишься, а что же он? Ты разве не видишь, как ему больно?"

— Ира…

Либо уходи, либо иди вперед. Только не мучай больше ни его, ни себя.

Сердце выпрыгивало из груди. Рука тряслась, когда Ира протянула её и положила свою ладонь на раскрытую ладонь Сергея.

Мгновение длилось вечность. Он сжал её пальцы и вывел в прихожую.

— Я, правда, не смогу поехать, — Ира посмотрела на примолкших Раю и Шилова. — Мне нужно в приют.

Александр пожал плечами. Рая закатила глаза.

— Их… Их выселяют.

— Кого? — Сергей отпустил её у самой двери.

— Машу и животных. Арендатор не хочет проблем. Надо всех перевезти в область. Мне…

— Постойте, — Шилов вскинул руку. — Это тот самый приют, которому ты перечисляешь деньги?

— Да, — Сергей насторожился. — А что?

— И их выселили? Земли нет в собственности?

Ира кивнула. Она не понимала, к чему клонит Шилов. А тот уже улыбался и потирал руки.

— Просто прекр-а-а-асно. Сергей, я, кажется, знаю, как мы отметим завершение съёмок у Рряби.

Сергей наморщил лоб.

— Пока не пон… Ох, Шурик! Гений! Благотворительный вечер!

— Благотворительный вечер!

— Супер!

— Класс!

Оба, чрезвычайно довольные, посмотрели на растерянную Иру.

— Ну что, зеленоглазая, — Шилов подмигнул ей. — Поехали к вашей Маше.

Будем составлять список гостей.

Маша, всегда такая жёсткая и непробиваемая, едва не расплакалась от счастья. Подготовку вечера Шилов взял на себя. После долгих разговоров, вопросов и даже аплодисментов, Сергей отвез Ирину домой и высадил у подъезда. Выйдя из машины, она придержала дверь.

— Большое вам спасибо. Я снова у вас в долгу.

— Брось, — Сергей мотнул головой. — Это идея Шилова. Но… Есть у меня к тебе одна просьба…

Ира внимательно, если не настороженно посмотрела на собеседника.

— Я слушаю.

— Я бы очень хотел, чтобы ты пошла на это мероприятие со мной.

Ира сглотнула. Она ещё и подумать не успела о своем присутствии на благотворительном вечере, поэтому, растерявшись, замялась. Сергей, подождав и не дождавшись ответа, вздохнул и отвернулся.

— Извини. Я не должен был так ставить вопрос.

— Сергей, — она с вызовом посмотрела на него. — Я пойду. С вами.

— Правда? Ты уверена?

Она прикрыла глаза, вздохнула и улыбнулась — уверенно, открыто, как умела улыбаться много раньше.

— Совершенно.

Ночью Ире снился сон. Она шла по тёмному коридору без потолка, а впереди, в прямоугольнике болезненного желтого цвета, стоял, прислонившись к стене, человек. Она слышала его дыхание. Он дышал тяжело, хрипло, словно с трудом втягивал воздух. Ира хотела протянуть руку, коснуться его, но увидела, что вся её кисть в крови. И она точно знала, что это не её кровь.

Она проснулась резко, замерла, прислушиваясь к сонным звукам глубокой ночи. Страха не было. Но от тягостного ощущения тревоги ныло сердце. И почему-то на ум пришла брошенная кем-то, кажется, Шиловым фраза: "Я все не пойму, то ли в вас беда, то ли вокруг".

Глава 11

Тоня пожевала губу, бросила очередной оценивающий взгляд на стоявшую перед ней Иру, и скрылась в бездонных недрах шкафа-купе.

— Может, свернем поиски? — спросила Ира, присаживаясь на пуф у кровати. — Мне как-то неудобно отнимать у тебя столько времени.

Спросив Тоню, что лучше надеть на благотворительный вечер в актерской среде, Ира ожидала получить совет, а не потерять полдня. Тоня уж очень рьяно отнеслась к её просьбе и решила непременно подобрать знакомой "сногсшибательное платьишко".

— Все удобно. Ты же начальника охмурять будешь.

Ира вздохнула. Тоня пришла к таким выводам не на пустом месте, но как всегда утрировала. Сама девушка потеряла интерес к Сергею через пару дней после знакомства. С её слов — в клубе столкнулась с бывшим, и теперь думала только о нем. Ире казалось, что подруга лукавила. Впрочем, Тоня вообще редко о ком думала долго.

— Посмотри!

— Оно зеленое.

— Ну да. К глазам.

— Кислотное?

Тоня поджала губы.

— Итальянское, между прочим. Померь. Вдруг понравится.

— Нет. Может, я пойду…

— О-о-о, — протянула Тоня, напрочь игнорируя Ирино нытье, и, рывком содрав с вешалки очередное платье, бросила его подруге. — Мне оно мало. Тебе должно быть как раз. Надень, пожалуйста.

Ира опустила глаза, развела руки, приподнимая лёгкое платье кораллового цвета.

— Оно длинное, в пол, — заметила Тоня.

Ира кивнула и молча стала переодеваться. Антонина снова принялась рыться в шкафу.

— Помоги, пожалуйста, — позвала Ира. — Не могу застегнуть.

Тоня подскочила к ней, бросила на кровать цветастую коробку и, быстро застегнув молнию и пояс, ловко поправила лиф.

— Ну-ка, повернись.

Ира послушно развернулась. Тоня бесцеремонно дернула её за хвост и стянула резинку. Светлые волосы упали на плечи. Ира тряхнула головой и вопросительно посмотрела на Тоню. Та как-то странно улыбнулась, отступила в сторону и указала на зеркальную дверь шкафа.

— Сама смотри.

Ира сделала шаг вперед и повернулась к зеркалу. Собственное отражение смутило её. В платье не было ничего особенного — без рукавов, верх лифа — тонкая сетка, по вороту и плечам отделанная металлическими, под серебро, завитушками. В таком же ключе был выполнен тяжёлый на вид, широкий пояс, делающий талию невероятно тонкой. Лёгкие, аккуратные складки из-под него тянулись книзу, где расходились широким подолом. Все чудо платья заключалось в цвете — коралловый, но не насыщенный, в красноту, а кремовый, будто сливочный. И этот цвет сделал Иру другой. Исчезла обычная бледность лица, волосы зазолотились. Но главное — засияли глаза. И без того яркие, они стали глубокими, томными, влекущими.

Ире отчего-то стало не по себе, и она отвела взгляд.

— Офигенно, да? — Тоня сунула ей в руки белые босоножки. — У тебя линзы что ли?

— Нет.

— На шпильках ходишь?

Ира не успела ответить. В дверь постучали и, не дождавшись ответа, в комнату заглянул круглолицый, лысый мужчина.

— Тоник, завтра… Ух ты! Моё почтение!

Мужчина поклонился. Ира, сглотнув, кивнула.

— Пап, — Тоня скрестила руки на груди. — К тебе же в кабинет так не вламываются, а?

— У тебя не кабинет, Тоник.

— А если б Ира тут переодевалась?

— Простите, леди! — мужчина примирительно вскинул руки. — Очень простите, я пошёл.

— А что хотел-то, пап?

— Завтра на стрельбища едем. Определись до вечера, из чего палить будем.

— Заметано! — Тоня подскочила к двери и, захлопнув её у отца перед носом, обернулась к Ире. — Видишь? Даже папашку вштырило. А он — ценитель тот ещё.

— Охотно верю.

— Ну так? Берёшь?

— Беру. Спасибо огромное.

Тоня схватила Иру за руки и, притянув к себе, заглянула в глаза.

— И как, изумрудная? Закадришь актёра?

— Тоня, хватит уже!

— Не хватит! Ты почему-то совершенно себя не ценишь. Так хоть глаза свои красивые разуй и посмотри, как на тебя мужчины глядят!

Ира вздохнула, отвернулась.

— Тоня…

— Что?

— Ты ездишь с отцом на стрельбища?

— Ага. Он у меня военный бывший. Любитель попалить. Сына ему природа не дала, выучил меня.

— Интересно. А из пистолета умеешь?

— Пссс… Обижаешь! В пулевой стрельбе на первый разряд иду.

Ира сглотнула. Не об этом она должна была сейчас думать, но…

— А можешь меня научить?

Забрав платье и пообещав прийти на первый урок в назначенное время, Ира вернулась в квартиру Сергея. С утра они с Раей сидели вдвоём. Теперь же в гостиной собралось человек десять. От неожиданности Ира совсем растерялась и так и замерла у дверей, прижимая к груди пакет с платьем и глазея на разодетых мужчин и женщин, что-то бурно обсуждавших у барной стойки.