Кому на руси жить (СИ) - "Константин". Страница 5

Минут через пять, покачивая роскошными бедрами, к нам подплыла грудастая официантка далеко не первой свежести. Надменно надув пухлые, расцвеченные красной помадой губы, с полминуты она с откровенной неприязнью нас разглядывала. Спортивные костюмы парней не вызывали в ней никакой симпатии и даже моя фирменная джинсовая куртка не смогла помочь делу.

- Выбрали что-нибудь?

Тетка вытащила из кармана передника блокнот с остро отточенным карандашом и приготовилась записывать.

- Макароны есть? – поблескивая золотой фиксой, спрашивает Зуб.

- Макаранов нет.

- Нет макаронов? – убивается неожиданным известием Зуб. – А что есть? Хотя, какая разница, тащи все, покажи, на что способна ваша тухлая рыгаловка.

- Все? – удивляется мадам. – Мальчик, а тебе не поплохеет?

- Где ты была, когда я был мальчиком? – нагло щерится Зуб, самодовольно откидывается на спинку трона и шлепает тетку ладонью по обтянутой черной кожаной юбкой ягодице.

Буба с Квадратом хором заржали.

- Вы жрать пришли или выёживаться?

Очень похоже, что эта расфуфыренная кукла в переднике видала и не таких перцев, самообладания ей не занимать.

- Дайте жалобную книгу! – неожиданно для всех фальцетом вопит Буба. – Сейчас я тебе, мымра щекастая, такого понапишу, Толстой охренеет! Оскорбляешь посетителей, а мы, между прочим, уважаемые люди!

- Ты писать-то умеешь?

Официантка сдаваться не желала, она чуть не свернула себе шею, оглядываясь через плечо в зал.

- Лёш! Лёш, пойди сюда!

Откуда-то сбоку материализовался неслабо прокачанный детина в черной футболке с изображением человеческого черепа, с ментовской дубинкой в волосатых лапах и явным вызовом в глазах. К нему на подмогу из-за стойки вырулил тщедушный бармен с бейсбольной битой наперевес. Они собирались нас выгнать, к гадалке не ходи...

- Что, парни, здоровья много?

Качок явно не понял с кем имеет дело и по привычке решил взять непослушных хулиганов на испуг.

- Ты – хозяин? – медленно поднимаясь с места, спрашивает Квадрат.

- А что, похож?

- Нет. По-моему, ты больше на кусок говна смахиваешь! Козлиного.

Мужик моментально покраснел как рак, по-львиному рыкнул, сделал широкийзамах дубинкой, но опустить ее кому-нибудь на голову не успел – со сломанной челюсть упал под соседний столик и затих. Официантка закрыло лицо руками и визгливо вскрикнула. Квадрат подул на кулак и широко оскалился.

- Зови хозяина, тётхен! Мы с ним децл потолкуем и отпустим.

Бармена как ветром сдуло, наверное, побежал звонить кому надо. Как раз то, что нужно! Я понял, что пора брать бразды правления в свои руки.

- Тебя как зовут, красавица?

- Тебе какая разница, сопляк?! Говнюки... Сейчас люди приедут, по стенкам вас размажут, понял?!

- Да понял я, понял.

Ее руки ходят ходуном, ей очень хочется склониться над глубоко спящим Лешей и как-то помочь ему. С обворожительной улыбкой на лице я подошел к ней и слегка приобнял за талию.

- Ты успокойся, мы посидим, трогать больше никого не будем, если нас самих не заденут. Леша немного полежит и встанет, не переживай сильно. Принеси нам кофейку и бутербродов каких не то, мы хозяев твоих тихо-мирно подождем, поболтаем и уйдем. Хорошо?

Убаюканная вкрадчивым тоном, она быстро кивает. Я понял, что непредсказуемых последствий женской истерики удалось избежать.

- Натальей меня зовут, – оборачивается прежде, чем отправиться передавать заказ на кухню.

- Вот и славненько, Наташ! Ну, неси кофейку поскорее!

Леша очнулся, когда мы уже выпили по чашечке довольно крепкого кофе. Очнулся и молча удалился в подсобку. Трофейная дубинка осталась лежать у меня на коленях.

Ждать нам пришлось недолго. Через полчаса к самому входу подъехала тачка, и в ресторан собственной персоной ступил Валек. Переступив порог, он оглядел помещение шалмана гордым орлиным взором. За ним в помещение вошли двое качков и жгучий, носатый брюнет с большими, масляными глазами.

- Кто это с ним? – спрашиваю я как-то странно дернувшегося Бубу.

- Джаба, двоюродный брат Анзора.

Я не особо удивляюсь этому прискорбному факту. Прав был Миша

Хозяйской походкой Джаба подошел ближе. От его новенькой куртки нестерпимо понесло кожей, хоть нос затыкай. Я не мастак определять возраст по внешности, особенно у кавказцев, но мне показалось, что Джаба мой одногодок.

Отодвинув стулья, мы встаем навстречу.

- Здорово, пацаны! – Брат Анзора приветливо улыбается, точно старых друзей повстречал.- Вы чего тут борзеете, нюх потеряли или район перепутали? Зачем людей моих обижаете, вас мама хорошим манерам не учила?

Буба вспыхнул как порох от поднесенного фитиля.

- Слышь ты, сраный Мимино! Горец манерный! Сиди у себя в районе, хлебай «боржом» и не суй свой клюв куда не следует! Усекаешь?

Большие, круглые глаза Джабы сужаются в две амбразуры.

- Ты за базар отвечаешь, рожа колхозная?

- Сам ты колхозник! – оскорбленно парирует Буба. – Джигит вонючий! Валите отсюда, пока мы вам ноги не переломали!

- Это наша точка, – негромко, но с нажимом говорит Джаба.

Мне вообще не понравилось, как он с нами разговаривает. Неспешно, спокойно, будто читает ребенку на ночь сказку. За этим чувствуется уверенность в собственных силах.

- Кто у вас старший? – спрашивает Джаба, точно не ему сейчас прожужжал все ухо Валек, указывая небритым подбородком на меня.

- Я главный, – говорю с чувством совершенной непоправимой ошибки. – Старым меня кличут. Слушай, Джаба, давай стрелу забьем, люди подъедут, перетрут... Чего мы как гопота помойная друг на друга тявкаем. Эта территория спорная, ты ведь знаешь.

Собственно, дело свое я сделал – раскрыл истинного владельца шалмана, теперь очередь «тяжелой артиллерии», пускай встречаются и решают.

- Хорошо, Старый, как скажешь, – неожиданно легко соглашается родственник Анзора. – Но мы заберем с собой этого!

Желтый и прямой как стрела палец Джабы протыкает воздух в Бубином направлении.

- Он меня оскорбил!

У меня все упало.

- Зачем он тебе?

- Шкуру спущу, не люблю болтливых, – отвечает кавказец и обаятельно так улыбается. – Шкуру спущу, а потом отпущу, если извинится.

Обнаглел Джабик, ох обнаглел! Это был прямой вызов, нужно адекватно реагировать, но я пока не видел, где тут подвох, ведь и дураку ясно, что мы сильнее...

- Слышь, бригаденфюрер, я что-то никак не въеду...

Квадрат поворачивается ко мне всем телом, на широком как стол лице недоумение.

- Их ведь четверо всего, не порвем что ли? Какого хрена он выпендривается?

Только я хотел сказать, что порвем, не фиг делать, снаружи взвизгивают тормоза, хлопают автомобильные двери. В шалман вбегает еще восемь человек. Все быки как на подбор, с крепкими борцовскими шеями и бритыми затылками. У троих в руках бейсбольные биты, кое у кого блестят на кулаках кастеты.

А вот и припрятанный козырь. Пришло отчетливое понимание, что сейчас раздерут на куски. Сбоку тяжко засопел Квадрат. Прикусив язык, завертелся как вошь на гребешке Зуб. Буба цыкнул сквозь зубы себе под кроссовки и начал наглухо застегивать куртку. Я сую Зубу дубинку Леши, чтобы немного успокоился. Соратник благодарно шмыгает носом и немного воодушевляется.

- Будешь прорываться к нашим, – говорю тихо. – Всех, кого найдешь – сюда.

Зуб и не думает отнекиваться – надо, так надо.

- Ну что, Старый, побоксируем? – издевательским тоном спрашивает Джаба.

- А ты умеешь?

- Пойдем на воздух, покажу.

- Вот уж хрена тебе, нам и здесь неплохо дышится, давай, подходи, кто смелый!

Джаба заметно помрачнел, видать, надеялся избежать разгрома заведения. Мы с Квадратом встаем плечо к плечу. Буба приводит в боевое положение складную телескопическую дубинку с металлическим шариком на конце, Зуб мерно хлопает себя по ляжке дубинкой отнятой у вышибалы.

Парней Джабы наши приготовления не слишком смутили, видать, не впервой махаться по-серьезному.