Воины столетия. Дар (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна. Страница 20

— А смысл здесь торчать?

— На свидание что ли?

— Будто других дел нет, — Арес даже не пытался скрыть раздражение.

— Не с Лизой ли? — мне бы замолчать, но Остапа понесло. — Ты её, говорят, провожал вчера со всеми вытекающими.

— Ну, провожал, и что?

Во мне закипала злость. Голова пошла кругом.

— То есть то, что и у неё родители состоятельные, тебя не смущает? — в голове завыла сирена: "Зааатнкись, зааатнкись, зааатнкись".

Раздражение сменилось недоумением. Арес часто заморгал.

— Тёма, ты о чем?

— Тот факт, что Лизка при деньгах, тебя не нервирует? Чем ты её удивить-то сможешь? Вот в таком виде, — я махнула на него рукой. — Она тебя не увидит.

— То есть, по-твоему, — ледяным тоном заговорил напарник. — Девушку мне привлечь совершенно нечем?

— Нет, я не о том. Ну, тебя же смущают мои деньги, правильно?

— Смущают? Твои? — он слабо усмехнулся, покачал головой. — Нда… Не ожидал я от тебя подобный бред услышать.

Он протянул мне половинку Камня, и мы вмиг оказались в проходе.

— Бред? Серьёзно, бред? — рассвирепела я. — Что ж ты вечно недоволен, стоит мне…

— Хватит, — он оборвал меня так резко и злобно, что я от неожиданности прикусила язык. — Сама нарвалась, тогда слушай. Чихать я хотел на ваши деньги. Если девчонка мне нравится, мне параллельно, богаче она, беднее. Это мне не помешает хорошо проводить с ней время. А между тобой и мной, если ты ещё не заметила, ничего нет и выдумывать тут нечего. Теперь поняла?

Я открыла было рот и снова закрыла.

Ничего нет…

Но зачем же поцеловал?

Я опустила глаза. Захотелось унизить его, оскорбить, поставить на место. Да как он смеет!

Мне огромного труда стоило унять злость и снова посмотреть на него.

— Извини, — смущенно произнесла я. — Нервы на пределе. Я… так не думаю, как говорю…

Он едва заметно кивнул, и мы разошлись. Руки тряслись, когда я набирала Настю.

— Отрепетировали? — почти спокойно спросила я.

— Ага. Домой иду. Что стряслось?

— Ты… Ты знала, что Кирсанов с Лизой…, - я как-то уж совсем жалко всхлипнула.

Настя выругалась и мрачно добавила.

— Слышала. Не поверила. Иду к тебе.

Отец был дома, но уже собирался уходить. Мы столкнулись на пороге.

— Послезавтра едем за подарками, — весело напомнил он. — Ты готова?

Я бросила сумку на обувницу.

— Готова.

— А ну-ка посмотри на меня.

Я хмуро глянула на отца.

— Почему глаза красные?

— Просто.

— Что случилось?

Я отмахнулась. Об этом с отцом я пока говорить не хотела.

— Ну…, - он пожал плечами. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Заедешь завтра за мной после выступления? Часов в шесть?

— Хорошо. А как же вечеринка?

Я отрицательно покачала головой и поплелась в гостиную.

Чуть позже пришла Настя, и мы поднялись ко мне.

— Что там стряслось? — Настя открыла рюкзак и протянула мне маленькую бутылочку вина, предусмотрительно открытую.

Я забралась на подоконник и отодвинула штору. Падал снег, и на душе снова было паршиво.

— У нас с ним был разговор, — я сделала глоток. — Фу, ну и кислятина!

— Первое попавшееся схватила, — Настя развала руками. — Мама все на работу перетаскала. Вот, я ради тебя домой пошла, вино сперла, а ты… Не кривись, дальше-то что?

— Ну… Я у него спросила про Лизу. Психанула сильно. Короче, он мне прямым текстом сказал. Между нами ничего нет — нечего выдумывать.

— А ты?

Я посмотрела в окно.

— Извинилась и ушла.

— Так это оставлять нельзя! — возмутилась Настя. — Лизу надо поставить на место! На чужой каравай…

— Ой, да она причём?

— Причем?! Она в курсе, что ты с Кирсановым!

— Да уже не имеет значения, — я прижалась лбом к стеклу.

— Ты что? Сдаешься?

— Сдаюсь, — у этого слова был кислый привкус. — Сашка не тот человек, с которым можно играть и крутить мозги. Он прямо сказал, что я ему не нужна. Зачем тогда…

Я замолчала и глотнула вина.

— Ань. Мне очень жаль, но ты не права. Ты должна…

— Ничего я не должна. Все и так ясно.

На следующий день, отсидев три урока, мы разъехались по домам переодеваться, а в три уже толпились в актовом зале. Макс носился по школе, проверяя, все ли готово, попутно пряча выпивку в туалете, а вторую заначку, на случай обнаружения первой, в нашем классе в шкафу с методлитературой.

Настя немного нервничала, постоянно повторяла текст и, когда улучала минутку, подбегала ко мне и бросала.

— Все будет хорошо!!!

Ящик вел себя, как ни в чем не бывало. Мы наскоро отрепетировали выход и текст, изобразили хоровод под елкой, и пошли наряжаться. Лиза помогла прицепить к костюму снежинки и напялила диадему мне на голову.

— Серьги в тему — синие, — похвалила она.

Мне хотелось её послать, но я решила войти в роль на весь день, и всем мило улыбалась, приветливо кивала и раздавала комплименты. На представлении нам надлежало быть за кулисами, и выйти в конце, после поклона, а потом проводить всех в облагороженную столовую и начать танцы у ёлки. Сашка помогал ставить декорации, я избегала на него смотреть. Когда в зал начал набиваться народ, мы оказались по разные стороны от сцены. Я села на огромный сундук и, прислонившись к стене, так и просидела весь спектакль. Ящик не пытался со мной заговорить, а самой мне ни с кем разговаривать не хотелось. Спектакль получился очень даже неплохим — Настя, конечно, малость переврала свой текст, у черта заорал мобильный, когда Солоха прятала его в мешок, а у императрицы на спине треснуло платье.

Ворчание Зинаиды Матвеевны вывело меня из полудремы.

— Фролов, поправь бороду и возьми посох. Львова, стряхни с себя паутину, нашла, где сидеть, — командовала завуч. — Быстрее, ваш выход!

Я встряхнулась, нацепила улыбку, и мы вышли на сцену под шумные аплодисменты. Настроение даже попыталось вернуться, но стоило бросить взгляд за сцену, где Лиза стояла рядом с Сашкой, как его снова как не бывало. Ящик низким голосом поздравлял всех, я, как положено, поддакивала. А в голову лезла мысль — я знаю его лучше, видела, что он может, а Лиза… Да ни одна девушка никогда не поймет, кто Сашка на самом деле!

— А теперь милости просим на наш праздник! — проревел Ящик, и под гром аплодисментов занавес опустился.

— Молодцы! — наша классная выглянула из-за декораций. — Справились на отлично! Ребят, переодевайтесь! Аня, Ярослав, а вас через пятнадцать минут ждут в столовой.

Настя подскочила ко мне.

— Снегурочка, не грусти! — она чмокнула меня в щеку.

— Настя, супер сыграла! — Ящик сгреб её в охапку. — Молодца!

— Ой, — Настя расхохоталась. — Дедушка-то уже бухой! Ты хоть жвачку пожуй.

— Да мы для храбрости дерябнули у ларьков, — Ящик стянул бороду и кивнул на Артёма. Тот хмуро посмотрел на одноклассника.

— Это ты выжрал всю бутылку.

— А из-за бороды не пахнет. Она воняет клопами.

— Эй, я все в химчистку возила! — возмутилась Лиза.

— Ну, Снегурка, ты куда? — Ящик поймал меня за руку, когда я двинулась к лестнице. — Нам до столовой еще накатить надо.

— Успеется, — огрызнулась я, и, подняв занавес, прошмыгнула на лесенку, ведущую со сцены.

Моему появлению все искренне радовались, и это грело душу. Протолкавшись через поток зрителей, я прошла на кухню и встала за углом, перед стойкой. Нас с Ящиком должны были позвать одноклассники. Ярослав подплыл ко мне, когда в зале уже вовсю орала музыка.

— Чуть не опоздал, — заметила я. — Бороду поправь.

Ящик прищурился, глядя на меня.

— Ну что? Кинул тебя этот пес беспородный?

Я скрестила руки на груди, и, отвернувшись, процедила.

— Не лезь, куда не надо.

— Ах, даже так? — Ящик резко подался вперёд и прижал меня к стене. — А если полезу?

— Ой, да отвянь ты, — я оттолкнула его и поправила диадему. — Идём, нас зовут уже.

Ярослав шибанул посохом об пол так, что треснула плитка, и вылетел в зал, как ядро из пушки.