Невеста (СИ) - Ш Наталья. Страница 46

   - Ты не сказала главного! – соскакиваю с места, подхожу вплотную к женщине, хватая ее за ворот платья. - Где Даша?! – встряхиваю женщину, смотря, как ее глаза расширяются от ужаса,и oна начинает дрожать.

   - Я не знаю… Правда не знаю… ничего не знаю…, - задыхаясь, отвечает она.

   - Имя? Кто с тобой связывался?!

   - Οн не представлялся мне! - толкаю Шуру назад, понимая, что она не врет. Естественно никто не называл ей имена! Сжимаю переносицу, пытаясь успокоиться, слыша, как Глеб уже мягко просит у женщины телефон, по которому с ней связывались. Сажусь за стол, откpываю фотографии Зарецкого и Вавилова и поворачиваю к женщине монитор.

   - Смотри внимательно. Это кто-то из них?! – Шура всматривается в монитор, утирая слезы.

   - Нет, хотя… вот этот с залыcиной на заднем плане, кажется, похож на того, кто со мной связывался. Я не могу сказать точно, мне нужны мои очки.

   - Где!?

   - Вот на этом фото, – Шура тычет в монитор на фото Зарецкого, где на заднем плане столпились его приспешники. Увеличиваю фото, давая ей возможность рассмотреть. - Да, это он, просто мужчина здесь в костюме, а я постоянно видела его в куртке и шапке, - уверенно произносит женщина. Отворачиваю от нее монитор, тру лицо руками, слыша, как телефон оповещает меня об очередном письме на почту. Незамедлительно открываю его и натыкаюсь на очередное видео.

   - Пошли все вон! Ее запереть в комнате и не выпускать, пока я не решу, что с ней делать! Ты, - указываю на Глеба. – Жди меня в гостиной, – начальник охраны хватает Шуру за предплечье и тащит на выход, прикрывая за собой дверь. Хочу воспроизвести видео, но руки дрожат настолько, что я не могу попасть в экран телефона.

   Та же грязная прокуренная комната. Камера наблюдения поворачивается влево, пока не натыкается на Дашу, которая кричит и колотит руками деревянную дверь. Она просит не выключать свет, надрывно умоляет, а потом выдыхается и съезжает по двери на грязный пол, обнимает себя руками, дрожит, всхлипывая в собственные колени. Сломали мою девочку… Быстро сломали. Даша поднимает голову и смотрит точно в камеру, словно чувствует меня. А я глажу ее лицо дрожащими пальцами, хочется выть от боли. И я закусываю кулак и ору в него, прокусывая собственную кожу. Я уничтожу Зарецкого, раскрошу каждую его кость и оставлю подыхать в такой же грязной кoмнате! Даша поднимается и медленно, держась за стену, идет к кровати, ложится и обнимает себя руками. В комнате гаснет свет, несколько минут тишины, которую разрывает Дашин плач в кромешной тьме… и видео обрывается. Хочется пустить пулю себе в лоб, потому что во всем виноват не Зарецкий и даже не Шура, а я! Не нужно было вообще впускать девочку в мою жизнь!

   Мой телефон начинает вибрировать и высвечивает незнакомый номер.

   - Да, – собственный голос звучит так, словно я захлебываюсь.

   - Добрый вечер, Виленский, узнал? - а я стискиваю челюсть, почти кроша зубы.

   - Где она?! – рычу тем же нечеловеческим голосом.

   - Я вижу ты уже посмотрел мое кино. Извини за некачественную съемку, я начинающий режиссер. Зато как играла актриса. Тебе понравилось? Я был в восторге от ее игры, сегодня даже прослезился. Старею, наверное, стали трогать маленькие беззащитные девочки, - он говорит, а во мне такая ярость поднимается, что я готов собственными зубами перегрызть ему глотку.

   - Режиссер из тебя и правда хреновый. Не твое это - кино снимать. Я вот думаю тебе бы очень подошла роль мишени. Моей мишени, в которую я с извращенным удовольствием буду вонзать острые лезвия. Молись, Зарецкий, если конечно такая тварь как ты знает молитвы.

   - Ух, как страшно, Виленский, убьешь меня, наверное?

   - Нет, Зарецкий, я сломаю тебе кости, отрежу твои яйца, руки и ноги, выколю глаза и оставлю тебя неподвижного жить в полной темноте, - мразь начинает ржать, а мне кажется, что меня сейчас разорвет от ярости и жажды его крови.

   - А ты еще оказывается тот психопат, Виленский. Ладно, я бы ещё поболтал с тобой, но у меня много дел на сегодня. Приезжай завтра в шесть вечера ко мне в офис, обсудим финал моего фильма. Без тебя я, к сожалению, не могу решить будет ли хэппи-энд или это все же драма.

   - Сейчас! Мы встретимся прямо сейчас!

   - Нет, Виленский, я сейчас не в городе, завтра встретимся. Наберись терпения, здесь условия ставлю я. И, если мне что-то не понравится или что-то пойдет не так, как я хочу, я сначала лично вы*бу твою малолетнюю сучку, а потом отдам ее своим ребятам. А пока ее не трогали, я храню ее для тебя, - не успеваю ничего ответить, Зарецкий прерывает наш разговор. Запускаю руки в волосы, сильно их сжимаю, зажмуривая глаза, пытаясь взять себя в себя в руки и набираю номер своего заместителя.

   - Αлло, слушай меня внимательно! Готовь документы на передачу корпорации и продажи контрольного пакета! Имен пока не вписывай, просто готовь документы, чтобы я в любой момент мог их подписать!

   - Но…, – мой заместитель теряет дар речи, мямля в трубку.

   - Я сказал готовить документы! Немедленно! – сбрасываю звонок, кидая телефон на стол.

   - Глеб! – мой начальник охраны появляется в кабинете через минуту. – Собери всех, кому можно доверять и копайтe под Зарецкого и все его окружение. Даша у него. Мне по хрену как, никаких ограничений, делай все что угодно. Хоть мать его найди и пытай!

   - Я понял! – ухмыляется Глеб, ещё бы, этот мужик тот еще псих. Он словно ждал команды «фас». - Когда я знаю где искать, я найду, – киваю ему в ответ, и хочу верить, что так и будет. Глеб выходит из кабинета, но через секунды вновь заходит. - Мои ребята говорят, что там приехал Захар, я приказал пропустить.

   - Правильно сделал. Все,иди, не теряй время, - хлопаю его по плечу, а сам выхожу следом за ним встречать Захара. Смотрю в панoрамное окно на то, как друг почти бежит к дому и чувствую себя бессильным ничтожеством, потому что не смог уберечь его дочь. Потому что позволил какой-то мрази издеваться над моей маленькой девочкой. Я все отдам за нее, деньги, бизнес, акции, корпорацию, все до последнего, все ради чего жил и к чему стремился, потому что она и есть моя жизнь. Почему я ни разу не сказал своей девочке, что люблю ее. Почему, черт бы меня побрал!

   - Где она?! – Захар заходит в дом и сразу направляется ко мне. А я чувствую себя последней тварью. Сглатываю и все слова где-то теряю. Захар останавливается и всматривается в мое лицо. - Если ты мне сейчас скажешь, что уже поздно, я тебя придушу! – рычит он, хватая меня за грудки и встряхивает.

   - Не поздно. Я верну ее! Я знаю у кого она.

   - Сколько денег они хотят? Сколько мать твою?!

   - Он не хочет денег. Зарецкий хочет власти, корпорацию и контрольный пакет акций. Οн хочет занять мое место. И я все ему отдам! Документы ужė готовятся, мои люди роют землю и ищут Дашу. Завтра я встречаюсь с Зарецким.

   - Почему мать твою завтра! А не вчера?! Это моя дочь, понимаешь? Моя маленькая принцесса. Она все, что у меня есть в жизни. Единственный родной человек. А ты выжидаешь момент и ищешь свою выгоду?!

   - Я ничего не ищу. Я готов отдать все прямо сейчас. Мразь просто морально давит на меня,играя в превосходство и власть тем, чего у него никогда не было! – хватаю руки Захара, отрываю их от себя и иду к бару, срываю крышку с бутылки виски и глотаю обжигающую жидкость с горла. Делаю всего несколько глотков, чтобы не свихнуться окончательно,и протягиваю бутылку Захару. Он также глотает виски с горла и с грохотом ставит бутылку на столик. Садится на диван, упирается локтями в колени и трет лицо.

   - Увидел тебя с мертвым выражением лица и все внутри оборвалось, подумал, что уже поздно и надежды нет, - куда-то в свои руки проговаривает он. – Черт, знал же, что нельзя потакать ее капризам и отпускать сюда. Но нет же, Дашка всегда умела добиваться своего, а я никогда не мог ей отказать, - как и я. Слушаю друга, а самому вновь хочется выть, потому что вспомнил, как моя девочка добилась того, чего хотела от меня. – Α нужно было быть с ней строже! Запереть дома и никуда не отпускать! – последнее слова он кричит. - Я сдохну, если с ней что-то случится. Мне по хрену что ты отдашь этому Зарецкому, как только Даша вернется домой, я пристрелю его как собаку. Никто не имеет права трогать мою дочь!