Ненавижу! Люблю! И Снова Ненавижу! (СИ) - Дубягина Анна. Страница 34
Приняв контрастный душ, надела легкий халатик и, обмотав волосы полотенцем, вернулась в комнату. За окном уже не было того чисто-голубого неба, солнце иногда закрывали тучи. И когда успели появиться? Настроение, само по себе, верно скатывалось вниз. Вот тебе и весна...
Чтобы не впадать в меланхолический настрой, загрузила стоящий на столе ноут и включила одну из самых весенних, (по крайне мере для меня!) песен любимого исполнителя.
Включив по громче звук, пусть и соседи слушают, пошла на кухню.
"Эй, привет! Давай, вдвоем потанцуем под дождем.
Он нам рисует на лужах сотни виражей.
Наяву, а не в мечтах, мы стоим на облаках,
В зеркале улиц, а в душе...
Ла-ла-ла-ла-ла-ла... Ла-ла-ла-ла-ла-ла ''
Подпевала я, пока готовился завтрак. Позавтракав, прибрала на кухне и стала решать, чем себя занять.
Решила полазить по просторам интернета. Зашла в свои социальные сети, поболтала с некоторыми знакомыми. Зашла, на сайт группы, посмотрела новые фотографии, и несколько уже готовых танцев. Солнце уже полностью скрылось за тучами, и начал моросить мелкий дождь. Вместе с этим дождем в душе появилось какое-то беспокойство, предчувствие чего-то плохого. Решила позвонить Владу. Абонент не абонент... Странно...
Последний раз мы виделись позавчера на тренировке, и то он сорвался с середины и уехал, так ничего и не объяснив.
Странное поведение настораживало не только меня, но и остальных ребят. Артем даже порывался с ним поговорить, но был остановлен фразой:"Не лезь", на что друг обиделся. Набрав еще пару раз Влада, и наткнувшись на все тот же вежливый механический голос, я стала собираться. И вот итог...
До приезда Львова осталось полчаса, а я еще в нижнем белье перед грудой вещей.
Быстро убрав, так и непонятно для чего вытащенные, вечерние платья в шкаф, стала думать. Натянула темно-синие джинсы, наверх белый в темно-синюю полоску джемпер, с рукавами три четверти. Волосы собрала в высокий хвост. Так, что еще... Провела пару раз тушью по ресницам, немного увлажняющей помады. Накинула белую куртку, а на ноги черные сапожки без каблуков. Схватила сумку. Все. Готова.
Ровно в три я уже садилась в белую хонду.
- Привет. Готова? - улыбнулся Саша.
- Привет. Всегда готова, - улыбнулась я, сложив руки как пионер. Мы дружно рассмеялись. То беспокойство, что было еще несколько минут назад, бесследно исчезло.
По дороге мы молчали. Но молчание не угнетало, а наоборот, казалось каким-то уютным. Все было так правильно, можно сказать. Из колонок играла IOWA - "Улыбайся", что еще больше поднимало настроение. Мысленно стала подпевать.
"Я птицу счастья свою отпускаю на юг.
Теперь сама я пою, теперь сама летаю.
Аа-a, Uh! Aga! Yeah-Yeah!
В открытый космос лечу, кометы огибая.
Тебя мечтать научу, теперь одна мы стая.
Аа-a, Uh! Aga! Yeah-Yeah!
Yeah-Yeah! Yeah-Yeah-Yeah!
Только улыбайся, улыбайся!
Невесомости поверь и отдайся!
Улыбайся, улыбайся!
Uh! Uh! Uh! Uh! Улыбайся!
Невольно стала наблюдать за Сашей. Куртка была снята и отложена на заднее сиденье. Сегодня на нем не было костюмов, рубашек, брюк. Белая футболка, словно вторая кожа, обтягивала накачанное тело. Черт... у меня сейчас слюнки потекут. Ну, нельзя быть настолько красивым, это должно быть запрещено законом. Брюки сейчас были заменены темно-синими джинсами. Мне аж на минутку показалось, что одеты мы одинаково, по крайне мере по цветовой гамме. Обе руки были на руле. Машину он вел умело и уверенно. В этом я и не сомневалась. Любитель быстрой езды, Саша никогда не рисковал. Он знал, когда нужно остановиться.
Вот и сейчас сосредоточенно смотрел на дорогу, иногда посматривая в боковое зеркало, а губы шевелились, напевая слова песни.
Я завороженно смотрела на его губы, и память услужливо подкинула картинки на день влюбленных, у меня в квартире. Собственные губы, стало покалывать, не двусмысленно намекая, чего они хотят. За своими мыслями и желаниями не заметила, что мы уже приехали и меня позорно застукали за своим занятием. Почувствовала, как краска покрывает мое лицо. Вот черт...
- Мы приехали, - как-то хрипло сказал Саша, после того как я облизнула губы. А что, они просто пересохли.
- Угу, - в голубых глазах светилось тепло, в которое хотелось окунуться и раствориться. Эй, мать, что-то тебя не туда понесло... совсем не туда. - Пойдем?
- Пойдем. - Саша накинул куртку, и первым вышел из машины.
Открыв мне дверь, он протянул руку. Не раздумывая, вложила свою ладошку в его. Выйдя из машины, между нами осталось пара каких-то жалких сантиметров. Глаза в глаза. Воздуха в легких стало катастрофически мало, а как дышать я забыла.
Саша наклонился еще ближе, рефлекторно облизнула губы. То ли стон, то ли рык вырвался из Сашиной груди. Между нами осталась пара каких-то жалких миллиметров... Его дыхание обжигало моё лицо... еще ближе... и... автомобильный гудок. Секунда, и мы отпрянули друг от друга, тяжело дыша.
Парковка была практически заполнена, и сейчас мы мешали проехать очередному автомобилю.
Молча поставив машину на сигнализацию, все так же молча, мы зашли в здание и поднялись на второй этаж. Я чувствовала себя очень глупо, и даже, кажется, покраснела, как помидор... Черт...
Мы остановились перед большими зеркальными дверями. Над головой висела большая вывеска "Вдохновение". Название мне понравилось, о чем я и сообщила парню. Саша искренне улыбнулся, и приглашающе открыл мне дверь...
Когда Львов говорил о загрузе на работе, о том, что они ничего не успевают, я представляла все несколько иначе, чем на самом деле.
В моем воображении, вместо чистого уютного зала, с аккуратно расставленными столиками и диванчиками, представлялся безобразный, с горой пыли и грязи зал, в котором кроме стен, пола и потолка ничего больше нет.
Прошла вглубь зала, и обвела его несколько раз взглядом. Одна стена была полностью отведена под французские окна. По бокам от окон на завязках висели легкие воздушные шторы, нежного кремового оттенка. На гардине, почти под самым потолком, нашли себе место красивые искусственные цветы. Сами стены были в светлых тонах, что придавало помещению некую светлость, несмотря на выключенное освещение. Также на стенах висели красивые картины, пейзажи, моря, океаны. Мебель вся была светлая, кроме столов, они были темно-коричневые
У другой стены находились две двери, ведущие, как я поняла, в служебные помещения и санузел. Между ними стояла большая, просторная барная стойка, за которой стояли два молодых человека, протиравших и составляющих посуду.
Теперь понятно, почему Ваське, понравилось это место. Здесь было просторно и очень уютно.
- Нравится? - я аж подпрыгнула от неожиданности. - Прости.
-Все хорошо, - повернулась я к Саше. - Здесь замечательно. Только я не пойму, что украшать-то надо? - приподняла брови, и выразительно посмотрела на Львова.
-Ну... это все ребята, - показал он на персонал. - Я думал, что тут еще много работы, - невинно похлопал он ресницами. Я только хмыкнула, мужики, что с них взять.
Дальше меня познакомили со всеми, все показали. Я стала невольно гордиться Сашей. Его слушали, его уважали. Он очень изменился, он больше не был тем беззаботным прожигателем жизни, он стал серьезным, ответственным, и от этого он нравился мне больше...
Дело шло в веселой непринуждённой обстановке. "Грозный" начальник - как его величала Ирина Васильевна, работал наравне со всеми. Вместе надували гелиевые шары, возводя из них арку у дверей, не забывая при этом дурачиться.