Коронный разряд - Ильин Владимир Алексеевич. Страница 23

Медленно приближался центр города через традиционные пробки, куда быстрее росли цены за квадратный метр на рекламных баннерах, а Артем все молчал, обдумывая что-то свое.

Университет, в общем-то, далеко не в середине города — корпуса и общежития вынесены ближе к северо-востоку, забирая от столицы добрый десяток квадратных километров. Просто навигатор, который Артем пробудил в машине, вел нас напрямик через центр, не признавая сложности передвижения по перегруженной транспортом столице. Вернее, вел он правильно со своей точки зрения — ведь для княжеского авто допускалась куда большая свобода по правилам дорожного движения. Те же выделенные полосы со значком «А» — для автобусов, но Артему можно читать и для «аристократов». Только вот после новости о сложном статусе машины — толи в угоне она, толи нет — двигался он по дороге с осторожностью пенсионера, у которого на день просрочена страховка, в багажнике тело случайно сбитого оленя, а сам он немного нетрезв в связи с поминками по сохатому. А вокруг, как бы, столица страны…

— И ты занялся танками? — Произнес наконец Артем недоверчиво.

— А что ты мне предлагаешь делать в такой ситуации? Начать курить?! — Отозвался я на его недоверие.

Он только головой покачал.

— Ладно, замяли, — буркнул Артем, уступая нагло влезшей из соседнего ряда «мазде».

«Мазда» моргнула габаритами «спасибо». Потом, видимо, присмотрелась к княжеским номерам, и замигала «спасибо» совсем уж отчаянно…

— Ну мы едем, нет?! — Рыкнул товарищ и длинно бибикнул.

Впереди сорвались вперед, обгоняя движение через две сплошные.

— Вот же сумасшедшие, — отозвался Артем, набирая скорость в, наконец-таки, приободрившемся потоке машин.

Дорога стремительно расширялась, уходила витками в высь, падала под землю, пронзая ее на протяжении доброго десятка минут, потом вновь взметнулась на широкий мост, открывая вид на изгибы спокойной реки, к которой вплотную подступал лес — настоящая чащоба, тут, все еще почти в самом центре… А на вершине лесного склона, шедшего к реке, горделиво смотрели в небо шпили главного корпуса МГУ, цвета платины и алебастра, с темно-алым кантом у карниза. Если приглядеться, виделась и свита из университетских корпусов — невысоких, максимум в пять этажей, окруживших главное здание. К слову, частенько перестраиваемых практически с нуля — нервные студенты, обладающие Силой, в период сессии иногда срывались…

— Мы будем там учиться, — спокойно произнес Артем, не сомневаясь ни мгновение.

— Разумеется, — кинул я, неотрывно глядя вперед.

Дорога повернула вправо под зеленую стрелку светофора и завершилась перед бетонным блоком с крупной и убедительной схемой, как выбраться на парковку. За бетонным же блоком кипела пешеходная жизнь — по асфальту, по тротуарным дорожкам уже расхаживали сотни людей самого разного возраста — от тех, кому предстояло сегодня сдать или не сдать экзамены, с группами поддержки из друзей и родни, до праздных зевак, кому дни поступления в центральное учебное заведение год от года служило неплохим шоу.

— Вот сюда поверни, — указал я на полностью заставленную «восьмерку» парковочных мест, ближнюю ко входу в главный корпус.

— Там все занято. — Отметил очевидное Артем, вытягивая шею в поисках свободного места.

Гигантская, без шуток, парковочная площадка была заставлена полностью и переплетена медленно двигающимися машинами, занятыми тем же самым, что и Артем — выглядыванием тех, кто-то может отъехать.

В цепочке гражданских машин бесшумно сверкали синими люстрами постовые автомобили, зорко пресекая через громкоговорители попытки запарковаться вторым рядом. В общем, многие, проехав всю парковку насквозь, выбирали обратный путь в город, потеряв всякую надежду. Благо, еще можно было оставить железного коня у станции метро и вернуться по персональной ветке до университета.

— Поверни, — добавил я просительно и мягче.

— Ладно, сделаем круг, — проворчал он, выруливая и медленно двигаясь вдоль заставленных с двух сторон рядов.

Неожиданно в двух метрах от нас ожил двигатель габаритного белого микроавтобуса и выехал, освобождая нам место.

Отличное место, надо сказать — в сорока метрах от главного входа. От такого чуда, кто-то даже выскочил из машины, надеясь занять место собственным телом. Но, углядев номера на машине Артема, с досадой остановился.

— Хочешь сказать, у тебя все распланировано? — Покосившись на меня, запарковался Артем.

— Смею на это надеяться, — ответил я ему улыбкой.

— То есть, вообще все? Куда нам идти? Как, к кому? — Не отрывая от меня взгляда, открыл дверь со своей стороны друг.

— Есть такое, — выбрался я из машины.

— Раньше ты любил неопределенность.

— В спокойствии и размеренности есть свои преимущества. — Прищурился я на солнечный свет и повернулся. — Документы не забудь.

— А твои где? — Достал он из машины укладку бумаг.

— В приемной комиссии, разумеется.

— Ну-ну, все просчитано, все учтено, — хмыкнул он. — Сколько у нас еще времени? — Мурлыкнул дважды брелок в руках Артема.

Никогда он ее на сигнализацию не ставил — и вот…

— Полтора часа.

Полтора часа — это до момента открытия регистрации на первый экзамен. Статус Артема позволял его там же и «сдать», как и все остальные, которые будут позже. Но общего порядка никакой титул не менял.

— Быстро мы. — Повернулся Артем в сторону площади и посмотрел с высоты роста на деловитую и чуть нервную суету абитуриентов. — Могли бы что-нибудь посмотреть интересное по пути.

— Вон, смотри, — указал я на площадь. — Самое интересное в Москве — это москвичи. — Произнес я убежденно.

И смотреть действительно было на что. Наверное, когда прическа может стоить со среднюю заработную плату в нашем княжестве, так и должно получаться — необычный вид, необычные одежды, стили, цвет волос, бижутерия, линзы в глазах. У парней. И почти то же самое, но при этом — длинные, ниже колен и почти до пола, летние платья у девушек с красными, синими, золотистыми и зелеными волосами, причудливыми браслетами и сверканием каменьев в ожерельях и сережках.

И все они — с книгами, конспектами, стоя, на ступенях, на брусчатке площади, привалившись к стенам, на траве, на парапете. Ощущение возбужденного предвкушения и легкомысленной радости последним теплым дням лета. А еще — флер причастности к этому могучему зданию, чтобы охватить взглядом которое приходилось задирать голову.

— Да ну, и обычные есть, — увидев ту же самую картину, явно впечатлился Артем, и невольно искал привычное.

— Приезжие, — с гарантией в голосе отреагировал я.

— Спасибо тебе, Максим, — отчего-то искренне произнес он.

— А?

— На фоне их, я нормальный. — Мельком и явно с довольством оглядел себя княжич.

— То-то же.

— Давай хоть пройдемся, — тронув затылок, шагнул он к зданию.

— Где машина стоит, запомнил?

— Так напротив парадного входа? — Не понял Артем.

— Мы сейчас вообще сбоку. — Хмыкнул я, глядя на чудо архитектуры, обладающее удивительным визуальным эффектом. — Справа.

— Да ну? — скептически огляделся он, и предложение лично в этом убедиться принял, как розыгрыш.

Но, в общем-то, убедились, повздыхали над красотами, полюбовались девушками («— В длинных платьях — местные, запомнил?») и уже с видом бывалым повторили круг по сторонам здания.

— Ощущение, как будто на открытку смотрю, — выдал сложные и противоречивые чувства Артем. — Как ненастоящее. И день такой же ясный, как на фото. Надо внутрь зайти, руками стены и перила потрогать.

— Наша очередь через двадцать минут подойдет, — глянул я на часы. — Вернее, нам уступят место, — уточнил я на вопросительный взгляд. — Но можно и сейчас. Ты, к слову, где жить собрался? Если тебе домой звонить нельзя, то в клановой башне, выходит, тоже не желательно появляться?

— Найду жилье, — отмахнулся Артем. — Я взрослый и самостоятельный мужчина.

— У тебя шнурки развязались. — Обратил я внимание на важное.