Но я люблю его (ЛП) - Грейс Аманда. Страница 32

Коннор сказал одеться удобно, поэтому я выбрала миленькие джинсы, туфли на низком каблуке и пару маек: нежно-голубую и желтую. Волосы забрала в небрежный пучок и надела маленькие висячие сережки. Звездочки. Надеюсь, я хорошо выгляжу. Надеюсь, взглянув на меня, он не передумает и не решит, что зря позвал на свидание.

Он приезжает на стареньком «Форде F-150» – том же, что и в день нашего знакомства. Я вижу его из окна спальни. Минуту машина громыхает у тротуара, затем мотор глохнет, и Коннор выходит, скрипя дверью. Мне хочется еще понаблюдать за ним, но не стоит держать его на крыльце. Беру сумку и, бегом спустившись по лестнице, открываю дверь – как раз в тот момент, когда Коннор к ней подходит.

Выглядит он потрясающе. На нем темные джинсы и голубая футболка, а на лице играет самая широкая улыбка на свете. Она озаряет его глаза. Коннор достает руки из-за спины и протягивает мне ромашки с гипсофилами. Желтое и белое – идеальный летний букет.

По телу разливается тепло, и мне с трудом удается скрыть удивление и радость. Я мило улыбаюсь и надеюсь, что моя улыбка хотя бы наполовину так же прекрасна, как у Коннора.

– Спасибо!

Поддавшись порыву, я встаю на цыпочки и целую его в щеку, после чего мы оба немного краснеем. Не знаю, откуда взялось мое безрассудство.

– Сейчас быстренько поставлю их в вазу, и можно идти.

Наверное, нужно было пригласить его войти, но я слишком поздно это понимаю, поэтому, пока бегаю на кухню и ставлю букет, Коннор ждет меня на крыльце. С другой стороны, это занимает всего пару секунд, я возвращаюсь к нему в мгновение ока.

Проводив к пикапу, Коннор открывает мне дверь, и как только я залезаю на потрескавшееся виниловое сиденье, меня окутывает запах его одеколона. Делаю глубокий вдох, наслаждаясь ароматом. Не успеваю даже пристегнуться, как парень обходит машину, запрыгивает в кабину и заводит мотор. Внутри все громыхает, но он этого словно не замечает, просто переключает коробку передач, и вот мы уже мчимся по Сноб-хиллу, а в опущенные окна задувает соленый океанский бриз.

– Куда мы едем? – любопытствую я.

Коннор лишь качает головой и улыбается своей милой полуулыбкой – приподняв уголки полных губ. Почему я пялюсь на его губы?

– Все равно не скажу.

Я закатываю глаза и ухмыляюсь, радуясь его игривости. Больше ничего не спрашиваю. В каком-то смысле мне нравится, что он так и не проговорился. Обычно люди сдаются и открывают свои секреты.

У подножья горы Коннор поворачивает направо, отдаляясь от города и пляжа, и теперь мне не на шутку становится интересно, куда же мы все-таки направляемся. Петляя по дороге, через какое-то время он съезжает на гравийку и паркуется на обочине.

– Пошли. Нас ждет небольшая прогулка.

Кивнув, вылезаю из пикапа и тут же понимаю, что каблуки – даже невысокие – не подходят под критерий удобной обуви. Теперь мой наряд выглядит совершенно неуместно.

Мы проходим совсем немного, как у меня случается беда. Летние дожди все размыли, и мои каблуки вязнут в земле. Чтобы сохранить равновесие, когда одна нога застревает сильнее второй, мне приходится махать руками как какой-то сумасшедшей. И это точно не круто.

– Давай ты возьмешь рюкзак, а я понесу тебя на спине?

Я слегка краснею при мысли залезть ему на спину. Мы знакомы всего три дня. Но если я хочу увидеть, какой сюрприз он приготовил, то мне понадобится его помощь.

– Ладно.

Коннор присаживается на корточки и придерживается за дерево, пока я цепляюсь за него как обезьянка: обвиваю руками шею, а ногами – талию, после чего он встает, и мы продолжаем путь, только теперь движемся намного быстрее.

– Боже, ты легкая как перышко! – восклицает он.

Мои щеки вспыхивают. Это одновременно и неловко, и очень-очень мило. Я снова улавливаю запах его одеколона – мужского, с нотками мускуса, – и еле сдерживаюсь, чтобы не уткнуться лицом ему в шею. С этого ракурса его плечи кажутся еще шире и мускулистее.

Коннор пробирается по лесу, осторожно переступая через камни и корни деревьев. Пара минут, и мы на месте. Тут что-то гудит. И громко.

– Это водопад, – объясняет Коннор, пока я сползаю с его спины. – Нам осталось добраться до той площадки. Здесь есть деревянные ступеньки, так что ты сможешь спуститься сама, просто держись покрепче за ту веревку.

Следуя его указаниям, я кое-как преодолеваю пятиметровый спуск и оказываюсь на небольшой полянке, где вокруг огромного пня лежат несколько поваленных бревен – этакие скамейки и стол, созданные самой природой.

Коннор расстегивает рюкзак и раскрывает свой секрет – это пикник. Он расстилает скатерть на круглом пне и выкладывает на нее бутерброды, чипсы, большой термос и салфетки.

– Тут бутерброды с индейкой и лимонад, дома было особо не из чего выбрать...

– Идеально, – перебиваю его. – Спасибо.

Это лучшее свидание на свете. Оно еще даже не началось, но уже стало лучшим. Кафе и кино? Фигня. Я выбираю пикник и водопад.

Присаживаюсь на одно из бревен и наблюдаю, как Коннор накрывает на стол, затем он передает мне одноразовую тарелку и устраивается напротив.

Видно, что он слегка нервничает, и это мило. Его щеки порозовели, а в перерывах, пока пережевывает бутерброд, он беспрестанно теребит свои светлые волосы или вертит на руке часы.

– А чем ты увлекаешься? – спрашиваю я после затянувшегося молчания.

– Баскетболом, игрой на гитаре, скейтбордингом, готовкой – хотя в ней я ужасен, – коллекционированием бейсбольных карточек и монет, рыбалкой, парусным спортом, починкой машин – особенно классических моделей, – еще люблю концерты и фильмы.

– Ничего себе, – со смехом отвечаю я. – У тебя много хобби.

Коннор кивает.

– Да, наверное. Мне нравится занимать себя чем-то... и многое вызывает интерес, поэтому я решил, почему бы и нет? Ненавижу, когда люди просто болтают, но ничего не делают, понимаешь?

– Да, точно. А мне нравится бег. Будь моя воля, я бы бегала все время. Я занимаюсь кросс-кантри и бегом по треку.

– Это круто, – подхватывает он. – Какое-то время я занимался баскетболом. Приятно общаться с таким же увлеченным человеком.

– Согласна.

Между нами снова затягивается молчание, и мне хочется его нарушить.

– У тебя есть братья или сестры?

Он мотает головой.

– Нет. Я один. Слава богу.

Я смеюсь, но затем понимаю, что это не шутка.

– Почему «слава богу»?

Коннор пожимает плечами.

– Потому что мой отец... мой отец алкоголик, – произносит он.

Так просто. Так лаконично. И все же я вижу, с каким трудом ему далось это признание.

– Ох.

Он отрешенно передергивает плечами.

– Не знаю, зачем тебе это рассказал. Обычно такое не обсуждают на первом свидании. Поэтому… давай сменим тему.

Водопад все так же поет, омывая нас редкими каплями воды. Все кажется таким... эфемерным. Наше свидание похоже на сон, словно мои всевозможные фантазии претворились в реальность.

– Ты красивая, – говорит Коннор.

Ого. Это и есть смена темы? Я улыбаюсь и опускаю взгляд на руки. Это точно сон.

– Даже когда краснеешь.

От этих слов я еще больше заливаюсь краской. У меня горит все лицо.

– Наверное, такая девушка, как ты, привыкла получать комплименты.

М-да, ничего подобного. На меня мало кто обращает внимание и уж тем более делает комплименты.

Но каким-то чудом Коннор сидит напротив и по-настоящему видит меня.

Думаю, я смогу к этому привыкнуть.

30 августа

Один год

Когда я просыпаюсь, в комнате уже темно. Буря несколько поутихла, и сквозь струящиеся капли дождя на окне можно разглядеть уличные фонари. Я долго лежу в ожидании, но молнии все нет.

Вернется ли Коннор?

Существует ли еще мир за пределами этой комнаты? Есть ли люди, которые не разучились смеяться? Моя улыбка истерлась. И уже давным-давно.

Когда это случилось? После его первого грубого слова? Злой усмешки или первого раза, когда он меня толкнул?