Сувениры Тьмы (СИ) - Вильгоцкий Антон Викторович. Страница 61

Странные люди окружали ее теперь. Бездомные — но не то чтобы бомжи, безработные, но не то чтобы нищие. Не закоренелые преступники, но и далеко не законопослушные граждане. Живущие по причудливому эклектичному кодексу, вобравшему в себя правила коммуны хиппи, законы рыцарской чести, Господни заповеди и блатные понятия.

Легендарные питерские неформалы. Хотя, при более близком знакомстве выяснялось, что большинство из них, чтобы попасть сюда, купили однажды плацкартный билет на поезд…

Одним из основных мест "общего сбора" подобных личностей в Питере была так называемая "Готовальня" — Площадь Искусств близ Невского проспекта. Такое прозвище площадь получила по двум причинам. Во-первых, весьма значительную и самую приметную часть ее посетителей составляли готы. А во-вторых — занятие, которому чаще и охотнее всего предавалась здесь "прогрессивная молодежь", неизбежно приводила к ситуациям, прокомментировать которые можно единственным образом: "Выноси готовенького!". Даже когда сброшенных в чью-нибудь шапку денег хватало не только на выпивку, но и чтобы купить поесть, ребята предпочитали приобрести лишнюю бутылку спиртного.

Стала часто бывать на "Готовальне" и Темная Роза. По доброй воле она никогда не явилась бы в такое место. Но так уж вышло, что жизнью Юли Волошиной в тот период безраздельно владела непонятно чья недобрая воля.

Шел февральский день 2008 года. На Площади Искусств было немноголюдно — во-первых, город стонал под игом царя Мороза, а во-вторых — в светлое время суток у темных личностей есть дела поважнее, чем пьянствовать и обсуждать друг с другом свежие сплетни. На одной из скамеек Юля Dark Rose вела ожесточенный спор с одетым в "косуху" патлатым парнем по прозвищу Крис.

Предметом обсуждения была ее любимая группа. "Что слушаешь?", — поинтересовался Крис полчаса назад, нарисовавшись на площади. "Rene Magritte", — сняв наушники, ответила Юля. "А, та самая девка, что за мужика себя выдает?", — усмехнулся парень. "Ты что?!", — возмутилась Темная Роза. — "Какая девка?!".

И понеслось…

На соседнюю скамейку присел какой-то мужик. Юлька бегло скользнула по нему взглядом. Черная кожаная одежда, темные очки, тяжелые ботинки, крупные, блестящие серебром перстни на пальцах. Из контингента, что обычно гужевался на Готовальне, такой типаж ничем особенно не выделялся. Разве что стрижку парень носил короткую, в пику пышным гривам и тугим хвостам местных готов и металлистов.

Лицо его показалось Темной Розе смутно знакомым. Неудивительно — общее "поголовье" вращавшейся здесь публики зашкаливало за четыре сотни человек, так что, за полтора месяца своего "членства" в этом маргинальном клубе Юлька вполне могла повстречать и этого персонажа. Если так, то он, должно быть, влился в движение недавно — совсем не выглядит потрепанным, в отличие от тех, кто провел на этом пыльном карнавале хотя бы недели три.

Потеряв интерес к мужчине по соседству, Юля вернулась к своему спору с Крисом:

— Понимаешь, контр-тенор — это редчайший голос, божественный дар! Известных певцов, у которых он есть, можно по пальцам пересчитать! И Даниэль — один из них!

— А может, все-таки, одна? — поддел ее металлист.

— Один! Это мужчина! — Юлька заскрипела зубами. В этот момент она готова была заехать Крису кулаком по физиономии, но сдерживалась, понимая, что, скорее всего, получит "в обратку". Да-да, законы чести и благородства соблюдались многими неформалами исключительно на словах. А впрочем… вы бы как поступили, если вас ударила по лицу неадекватная с виду девица, отстаивающая право какого-то женоподобного визгуна принадлежать к мужскому полу? А именно этой логикой руководствовался бы Крис, случись такое.

— А как же фотографии, где "он" в женском платье щеголяет? — ухмыльнулся волосатик. — Я в Интернете видел.

— Это "Фотошоп"! — взревела готесса.

— А скан паспорта, где черным по белому написано "Андреева Диана Романовна"?

— Подделка! — еще секунда, и Юля точно вцепилась бы Крису ногтями в физиономию, но именно в этот момент к дискуссии присоединилась третья сторона — тот самый коротко стриженый парень, которого Юля, как ей казалось, где-то видела.

— Извините, что вмешиваюсь в вашу беседу, — сказал он, приблизившись, — но я, кажется, знаю, о чем вы спорите. Группа Rene Magritte, верно?

— Ну да, — усмехнулся Крис. — Юлька утверждает, что там мужик поет. А ведь ежу понятно, что это баба!

Только присутствие свидетеля не позволило Темной Розе выбить наглому соседу по скамейке глаз ударом кулака с огромным перстнем.

— На что-то спорите, или просто так? — уточнил тем временем подошедший.

— Да просто так, — пожал плечами Крис.

— А не могли бы вы по-настоящему поспорить? — сняв очки, хитро прищурился парень. — Я и разобью, и спор ваш рассужу.

— Легко, — тряхнул патлами Крис. — На что спорим, Роза?

"Голым разденешься и с кукареканьем будешь вокруг скамейки бегать до вечера!", — хотела выпалить Юлька, но необходимость поддерживать температурный баланс вынудила ее скорректировать запрос:

— На бухло.

— Вот и отлично, — молвил судья, легким ударом разъединив их сцепленные ладони. — А теперь — смотрите, — достав из кармана куртки сверхсовременный мобильный телефон, каким не мог похвастаться никто из обитателей Готовальни, незнакомец принялся демонстрировать молодым неформалам фотоснимки.

Глаза округлились у обоих. У Криса — от осознания того, что он проиграл, да еще, пожалуй, от неожиданности. А у Волошиной — от того, что она нежданно-негаданно увидела то, о чем мечтала уже несколько лет.

Голый Даниэль Дроу! На нескольких фото — один, на других — в компании Ленни Дрима, хозяина телефона, еще каких-то людей… Широкий стол, уставленный выпивкой и закуской. Бассейн — Дроу запечатлен в момент прыжка в воду. Парилка — Ленни азартно охаживает Даниэля веником по спине. Мужские посиделки в финской бане.

Исключительно мужские…

— Слушай, мужик, откуда у тебя это? — промямлил Крис, тыча в экран телефона дрожащим пальцем.

— Все очень просто, — улыбнулся разрушитель легенд, убирая мобильник обратно в карман. — Я менеджер Rene Magritte. Паша Перегруз, слыхали про такого?

У Темной Розы словно бомба в мозгу разорвалась. Ну конечно! Вот, где она видела это лицо! Вовсе не на Готовальне, и вообще не в Питере. А за кулисами ставропольских концертов Дроу и Дрима! Естественно, она не обращала на него внимания, принимая за мелкую сошку из технического персонала. Да и как вообще влюбленная готесса может обращать внимание на кого-то другого в присутствии несравненного Даниэля Дроу?!

Имя "Паша Перегруз" тоже было ей знакомо. Оно часто встречалось в сетевых обсуждениях, посвященных Rene Magritte. Менеджер группы взял себе англоязычный ник Overload, но в русской речи такое слово, в отличие от множества прочих наводнивших ее за последние десять лет англицизмов, смотрелось донельзя нелепо. Так что прозвище быстро перевели, и Overload превратился в Перегруза. Видно, в конце концов, сдался и он сам, раз даже представлялся теперь так.

— Не, не слыхал, — буркнул Крис, чувствовавший себя так, будто ему разом предъявили неопровержимые доказательства существования чупакабры, снежного человека и лох-несского змея.

— Ну, это, в принципе, и неважно, — развел руками Паша. — А вот что для тебя сейчас важно, приятель — так это угостить даму качественным алкоголем. Ты же проиграл.

— Блин, тут такое дело… — замялся Крис. Лицо его медленно заливал багрянец. — Это… Денег нет у меня, короче.

— Плохо, — укоризненно покачал головой Перегруз. — Зачем же спорил тогда? Очень плохо. Но поправимо. В этот раз я, так и быть, возьму твой долг на себя. Как-нибудь потом свидимся, отдашь. Ты ведь здесь часто бываешь? — при этих словах Паша посмотрел на Криса с намеком. Тот намек понял.