Ярость (ЛП) - Ловелл Лорен. Страница 45

Я с трудом сглатываю.

– Я не позволю Джуду взять вину за то, что сделала я, – задыхаюсь я, пытаясь скрыть свою слабость.

– Ох, милая, – она слегка смеётся. – Он загремит в тюрьму в любом случае, я имею на него отмывание денег, незаконные азартные игры, вымогательство, препятствие правосудию. У меня достаточно улик, чтобы упечь его за решётку на пятнадцать лет, но как я уже сказала … – агент наклоняется вперёд на своём месте. – Я хочу его прижать, и мне нужно что-то более существенное, – она снова садится и разглаживает свой костюм. – У тебя есть выбор. Вы оба можете отправиться в тюрьму, или ты можешь спасти себя и воспитать своего любимого ребёнка, – она поднимает бровь.

– Я уже сказала другим офицерам, что убила Джо.

Она пожимает плечами.

– Запутавшаяся затравленная девушка, страдающая от синдрома Стокгольма.

Моё сердце учащено стучит, а дыхание рваное. Я собираюсь в тюрьму за убийство Джо. Это кажется таким несправедливым, чтобы страдать от того, что я вытерпела от рук этого человека, а затем остаться в тюрьме на всю ставшуюся жизнь из-за его убийства.

Я качаю головой.

– Если они думают, что у меня синдром Стокгольма, я могу пойти за сумасшедшую, – прошептала я.

– Да, можешь, и они разделят вас с ребёнком, как только он родится, – агент наклоняет голову в сторону. – Я даю тебе выбор, мисс Дево. Как я уже сказала, ты мне не нужна, мне нужен он. Мне нужно заявление свидетеля от девушки, которую он похитил. Мне нужно, чтобы присяжные увидели человека, каким на самом деле является Джуд Пирсон.

– Он неплохой человек… – протестую я.

Вздохнув, она закатывает глаза.

– Да, да, я знаю. Ты его любишь. Наверное, у тебя действительно этот синдром Стокгольма, – женщина встречается со мной взглядом. – Через несколько месяцев твоего пребывания в тюремной камере, ты осознаешь эту маленькую вещь, которая у тебя была против твоего похитителя, ты пожалеешь, что не воспользовалась этой возможностью.

Я качаю головой, прерывая её.

– Нет, я не стану этого делать.

Она сжимает свои губы, и замолкает на мгновенье, барабаня пальцами по столу.

– Значит, поступим так, я даю тебе неделю. Иди домой, побудь со своей семьёй, и подумай о том, что Джуд Пирсон является преступником, который похитил тебя. Твои привязанности к нему неуместны. Подумай, только долго и упорно о том, готова ли ты потратить свою жизнь за решёткой из-за человека, который убил достаточно людей, чтобы отбывать десять пожизненных заключений.

Я ничего не отвечаю. Она загнала меня в безвыходное положение, и ей об этом известно.

Женщина встаёт и подходит к двери, держа её открытой для меня. Я прохожу мимо неё.

– Только неделя, – повторяет агент. Я ухожу, не оглядываясь на неё.

– Я буду на связи, – окликает она меня. Но я продолжаю идти.

Они связались с моей сестрой и сказали, что я жива.

Я сижу в небольшой семейной комнатушке, тупо уставившись на телевизор на стене. Раньше я не хотела ничего, кроме как вернуться к своей старой жизни, увидеть мою сестру, вернуться к своей работе. Теперь же, я не могу даже подумать об этом, я не могу чувствовать. Моя сестра кажется далёкой памятью о ком-то другом, ком-то кто не видел и не испытывал всего того, что испытала я, кто-то не охваченный тьмой, которая цепляется за все уголки моего мира. Я ужа не та, кем была несколько месяцев назад.

Через несколько минут дверь открывается. Психиатр заглядывает в комнату, на её лице властная улыбка.

– Виктория, твоя сестра пришла. Хочешь, я её приведу?

Я ненавижу это, все ходят на цыпочках вокруг меня, словно я жертва жестокого обращения. Я киваю. Рано или поздно я должна покончить с этим. Женщина исчезает, а затем моя сестра заходит в комнату.

– Ох, Рия! – от звука этого имени на её губах, я вздрагиваю. Я тут же думаю о связи с Калебом, потому что в последние несколько месяцев он был единственным, кто звал меня этим именем.

 Пока я наблюдаю за её приближением, не могу не чувствовать, как будто Калеб был скорее мне родным братом, чем женщина, идущая ко мне. Возможно, мой ум слишком извращён. Я должна быть в восторге от встречи с ней, с удовольствием вернутся к единственной семье, которую я оставила. Когда люди, которые отрезали меня от неё, стали моей настоящей семьёй?

Лиззи обнимает меня за шею, её тело сотрясается от всхлипов. Я чувствую… не знаю… вес старых воспоминаний, которые граничат на краю моего разума. Я обнимаю сестру в ответ.

– Не могу в это поверить, – хнычет она. – Я думала, ты мертва, – Лиззи отстраняется, слёзы виднеются в её глазах, когда она встречается со мной взглядом.

Глаза у неё такого же синего оттенка, как и у меня; её светлые волосы аккуратно подстрижены под боб-каре. Лиззи всегда была такой изящной. Она всегда знала, чего хочет, всегда всё планировала, как и я до Джуда.

– Я так рада, что ты здесь, в моих руках, – выдыхает она. Я по-прежнему молчу. Я не уверенна, что надо сказать. Её глаза изучают моё лицо, ища следы эмоций. – Ты… ты в порядке?

Я отворачиваюсь от неё, сосредоточившись на пятнышке позади её плеча.

– Ага, у меня всё просто отлично, – настолько отлично, насколько возможно прямо сейчас. Я не знаю, как много они ей успели рассказать.

– Что с тобой произошло? – шепчет сестра. Я снова встречаюсь с ней глазами и долго смотрю на неё. Она ничего не поймёт из этого.

– Ничего.

Её глаза опускаются вниз и замирают на моём горле, на уродливом шраме, который в длину шесть дюймов. Она тяжело сглатывает, её брови ползут вверх. – Рия…

– Пожалуйста, зови меня Виктория, – прерываю я её. Ей больно, и на секунду мне тоже становится не по себе. Она всегда звала меня Рия, но это просто… Я не могу.

Она кивает и оглядывается, между нами витает напряжение.

– Ну, думаю, я должна забрать тебя домой.

Домой. От этого слова у меня сжимается желудок. Словно это второй шаг назад в мою старую жизнь, моя жизнь с Джудом растворяется, словно её никогда и не существовало. Эти двое не могут существовать бок о бок.

Она берёт меня за руку, соединяя пальцы. Я просто чувствую, оцепеневшая, немая, словно наблюдаю, как кто-то другой двигается дальше, но не настоящая я. Да, а какой, собственно говоря, у меня есть выбор? Джуд в тюрьме. Лиззи – это всё что у меня осталось.

Я сую свою свободную руку в карман большой по размеру толстовки, которую дал мне надеть один из офицеров, после того как изъяли мою одежду. Я ненавижу, что она пахнет другим мужчиной.

Я чувствую, как Лиззи смотрит на меня весь путь назад к её дому. Её муж Джон едет, тихо напевая под радио.

Мои веки начинают тяжелеть. Я эмоционально и физически истощена. Я устала сражаться на каждом шагу, и когда ситуация не меняется, я снова опускаю руки. Я подтягиваю колени к груди и сворачиваюсь около двери машины. Как только я закрываю глаза, вижу только кровь и безжизненное тело Джо. Я засыпаю с улыбкой на губах.

Глава 32

Джуд

Дверь открывается.

– Руки вместе, – произносит охранник. Я делаю, как говорят, и наручники захлопываются на моих запястьях. Он приседает и надевает кандалы на мои лодыжки.

– Это, правда, необходимо?

– Ага.

Я вздыхаю и следую за ним из камеры. Меня завели в комнату и подвели к столу. Через несколько минут открывается дверь, и женщина в костюме заходит внутрь. Она смотрит на меня, даже не пытаясь скрыть отвращение. Она выглядит, как чертова сука из ада, слишком уверенная в чём-то, что собирается доказать.

– Мистер Пирсон, я детектив Лоу, ФБР, – говорит она, когда показывает свой значок.

Я опускаюсь на стул и поднимаю на детектива свой взгляд.

– Ты зря тратишь своё время, я знаю свои грёбаные права.

– Я здесь не для того, чтобы задавать вопросы, – она улыбается и упирается бедром об край стола рядом со мной. – Я здесь для того, чтобы пояснить тебе, насколько ты вляпался.