Ярость (ЛП) - Ловелл Лорен. Страница 55

Акушерка встаёт рядом со мной, промокнув лоб прохладной влажной тряпкой.

– Постарайся не напрягаться — это только сделает роды труднее.

Часы проходят, и с каждой минутой боль становится все более невыносимой. Такое чувство, что этот ребенок собирается убить меня, прежде чем родится. Солнце садится, и боль плавно перетекает теперь уже в ночь. Когда это всё закончится?

 Всё, что я чувствую, это давление между моими бедрами, так как весь мой живот сжался. Я не могу думать ни о чём, кроме как вытолкнуть этого ребенка из себя. Моя кожа горит, в то время как слезы текут по щекам, давление почти невыносимо. Я кричу, когда мой таз чувствует, что его раздвигают, а потом ... ничего. Я откидываю голову назад на подушку и пытаюсь отдышаться. Я закрываю глаза, но они тут же распахиваются, когда я слышу крошечный искажённый крик. Я смотрю вниз, акушерка держит на руках мою малышку, очищая её рот. Она протирает полотенцем её крошечную спинку, убирая остатки крови, а затем кладет мне её на грудь.

Я смотрю на розовое личико дочери, когда она плачет, на её крошечные маленькие пальчики, сжимающиеся в кулачки, и плачу. Я плачу, потому что моё сердце чувствует, что оно готово взорваться. Я плачу, потому что больше всего хочу, чтобы её папа был здесь и встретился с ней. Я нежно провожу пальцем по её мягкой щечке и улыбаюсь сквозь слёзы. Я никогда не хотела быть матерью, и путь, который привёл меня сюда, был проложен через сам ад, но я знаю этого маленького человека всего две минуты, и уже вся моя любовь к ней поглощает меня. Я сделаю всё ради неё, и даже умру, если придётся. Она просто стала моим всем.

Я любила Джуда всем своим сердцем, но теперь я должна сосредоточиться на нашем ребёнке. Я должна отпустить его ради этого маленького комочка, в котором он оставил частичку себя.

— Как ты её назовешь? — спрашивает акушерка.

Я смотрю вниз на большие глазки малышки, на зелёные, как у Джуда или мои синие, но у них есть какой-то коричневый оттенок, как у Калеба.

— Кайла, — шепчу я.

В течение следующих нескольких недель я чувствую счастье впервые за несколько месяцев. Печаль никуда не пропала, да я и не уверена, что она куда-нибудь исчезнет совсем. Джуд оставил во мне дыру, которая не может быть заполнена полностью, но каждый раз, когда смотрю на Кайлу, я ощущаю покой.

Я стою на балконе, прижимая крошечное тело дочери к груди, пока укачиваю её. Закат окрашивает океан в оранжевый цвет. Этот вид никогда не надоест.

Дыхание Кайлы становится ровным, маленькие пальчики по-прежнему хватаются за прядь моих волос. Возвращаюсь внутрь и кладу её в кроватку, наклоняюсь над ней и убираю мою доченьку от своих волос. Я улыбаюсь и целую её в лоб, пока она крепко спит.

Я люблю её, но чувствую, что никогда не смогу так же крепко спать. Я ложусь на кровать, на какую-то минутку и закрываю глаза.

Руки поднимаются по моим бедрам, медленно раздвигая их. Горячее дыхание касается моего живота, когда его губы скользят вниз, целуя и лаская меня. Моё дыхание становится прерывистым, пульс учащается в ожидании. Я дрожу и стону, когда его губы касаются меня, но не прикасаясь полностью, как мне нужно. Мои пальцы сжимают его волосы, пытаясь приблизить его. Низкий хриплый смешок покидает его губы.

— Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь, Тор? — его тёплое дыхание опаляет мой клитор, а бёдра автоматически поднимаются, ища его.

— Да, — выдыхаю я.

Его зубы царапают внутреннюю часть моего бедра.

— Ты же знаешь, что тебе нужно сделать, куколка, — я слышу улыбку в его голосе, и мне хочется дать ему пощёчину, но не так сильно, как я хочу, чтобы его губы коснулись меня.

— Прошу, Джуд, — а затем его язык начинает ласкать меня, сильные руки прижимают меня к кровати, когда он мучает меня так, как может только он.

Я дёргаю его за волосы, пока он не начинает шипеть, и скользить зубами по моему клитору, заставляя меня хныкать. Он дразнит мой вход одним пальцем, прежде чем толкнуть его внутрь меня.

       Я откидываю голову назад на подушку, когда моё тело напрягается. Удовольствие взрывается, воспламеняя всю мою сущность. Я кричу, и моя голова кружится.

Я кончаю так сильно, что от этого просыпаюсь.

Я лежу там, тяжело дыша и дрожа, а потом, как всегда, начинаю реветь. Это благословение и проклятие — видеть его, чувствовать, но просыпаться и осознавать, что он не настоящий, а всего лишь сон.

Я смотрю налево, туда, где должна быть Кайла. Её нет. Я тут же сажусь прямо, слепая паника поглощает меня.

— Надеюсь, тебе снился я.

Хмурясь, я сую руку под подушку и достаю пистолет, целясь в тёмную фигуру в углу. Что-то знакомое вспыхивает в моей голове, но я настолько ослеплена страхом за Кайлу, что не могу этого понять.

— Где моя малышка? — спрашиваю я, а моё сердце колотится от адреналина. Это самое худшее чувство в мире, переживать за своего ребенка.

— Наша малышка прямо здесь, Тор. И она чертовски прекрасна.

Я колеблюсь, мой разум пытается понять ситуацию.

— Джуд? — шепчу я, моё сердце бьётся об рёбра. Этого не может быть. Он умер. Я всё ещё сплю.

Я наблюдаю, как он поднимается и выходит на лунный свет, пробивающийся сквозь открытые двери. Он кладёт Кайлу в кроватку и садится на край кровати рядом со мной. Я протягиваю руку, проводя дрожащими пальцами по его щеке. Грубая щетина на его челюсти касается кончиков моих пальцев. Он поворачивает лицо, прижимаясь губами к моему запястью. Я задыхаюсь от рыданий и прячу своё лицо между его шеей и плечом, вдыхая аромат, который мой разум так и не смог проиграть, сколько бы раз я не пыталась.

Джуд зарывается пальцами в мои волосы и касается лбом моего.

— Я так по тебе скучала, — выдыхаю я, цепляясь за него, в ужасе от того, что если отпущу его — он исчезнет. Джуд нежно тянет меня за волосы, откидывая мою голову назад, и смотрит на меня сверху вниз.

— Эй, куколка, — выдыхает он, проводя своими губами по моим. Его губы мягкие, но требовательные. Он отстраняется от меня, обхватывая моё лицо своими большими руками. — Я же обещал тебе, что не оставлю мою девочку. Ничто не сможет удержать меня подальше от тебя. Ни одна грёбаная вещь!

Если это всё же сон, то я надеюсь, что никогда не проснусь.

Пролог 

Джуд

Я поднимаю взгляд. Тор читает книгу, её ноги покоятся на перилах балкона. Солнца играет в её светлых волосах, подчеркивая загорелую кожу. Кайла шевелится у меня на голой груди, и я осторожно похлопываю её по спине, опускаясь на шезлонг. Дочка хмыкает, шлёпая головой по моему плечу.

- Всё хорошо, малышка. Папочка тебя держит.

Волны разбиваются об берег. Прохладный ветерок проносится по крыльцу, создавая свою мелодию ветра и создавая ощущение умиротворения. Тор закрывает книгу и кладет её на стол, поднимаясь.

- Я собираюсь пойти и приготовить ужин.

 Я улыбаюсь и хватаю её за запястье, притягивая к себе на колени. Она наклоняется вперёд и нежно поглаживает затылок нашей белокурой малышки, в глазах Тор загорается нежность. Я всегда думал, что она прекрасна, но то, как она смотрит на Кайлу, делает мой член чертовки твёрдым. Я свободной рукой обнимаю любимую за шею и притягиваю к себе, целуя в губы.

- Чёрт меня побери, ты красавица, – рычу я. –Я так сильно тебя люблю.

 Она улыбается, лаская пальцами мою челюсть.

- И я тебя люблю, – она снова прижимает свои губы к моим и встаёт, направляясь в дом.

Я снова сажусь в шезлонг и смотрю на бирюзовые воды, мягко обводя пальцем крошечную спину Кайлы, пока она спит.

У судьбы есть чертовки забавный способ решать проблемы. В какой-то момент я думал, что потерял всё, но кто-то бросил мне спасательный круг. Оказывается, я был чертовски хорош в том, что делал, и ФБР было готово заключить сделку даже с осуждённым убийцей. Я отстаивал свою чёртову точку, отказываясь отдавать им что-либо, пока они не предоставили мне свободу. Похоже, отпустить одного преступника в обмен на десятки — это удачная сделка. Эта авария не была случайностью. Это было запланировано, но единственные люди, которые знают — это я и ещё два чиновника правительства. Я схватил пулю за это дерьмо, просто чтобы всё сделать более убедительным, и теперь для всего мира Джуд Пирсон мертв.