Узник чёрного камня 3. Цена Равновесия (СИ) - Гришаев Евгений Алексеевич. Страница 9

– Удачи! – Адэр пожал мне руку, и отправился в комнату ожидания. Эту комнату здесь уже прозвали камерой смертников, и сидеть там, ожидая своей очереди, было очередным испытанием для психики.

Как и в прошлый раз, я снял всю одежду, и хотел идти занимать место в скафандре, но меня притормозили.

Два медика (судя по фигурам, это были девушки), провели короткий осмотр моего тела. Потом мне в шею вкололи какую-то дрянь, и только после этого проводили до скафандра. Зачем провожали, я так и не понял, сам мог прекрасно дойти без посторонней помощи. Скафандр немного отличался от того, в котором я проходил первый тест вчера. В этом было много разных устройств на внутренних стенках и совсем другой фиксатор для головы и шеи. Этап вдыхания жидкости прошёл легче, чем вчера, и вскоре я был готов к началу испытаний перегрузками.

– Готов? Начали! – центрифуга начала плавное вращение, постепенно увеличивая скорость. – Начальный показатель в 0,5 единиц Ойра, достигнут, увеличиваем до 1,5 – голос инструктора слышался на удивление чётко, я даже слышал его дыхание. Перегрузки как таковой, я пока не чувствовал, на «Призраке», выдерживал до четырёх этих самых Ойров, и ничего, жив до сих пор.

– 1,5 единицы достигнуто, увеличиваем до 3 – Мои истязатели решили добавить, увеличив нагрузку сразу вдвое. На этот раз я ощутил, как тело стало тяжелеть, а движения стали немного медленнее, но через несколько секунд всё пришло в норму, скафандр погасил большую часть воздействия перегрузок на моё тело.

– Жизненные показатели в норме, увеличиваем до пяти – тяжесть навалилась снова, но через несколько минут не исчезла, а лишь снизилась, оставив на теле невидимый груз. Дальше в течение получаса, по моим ощущениям, я выполнял упражнения по управлению истребителем. К перегрузке за это время почти привык, она лишь немного мешала, но я нормально справлялся с управлением.

– Можно увеличить до семи? – я сам попросил, кое-как напечатав слова на сенсорном экране системы связи. Ответа ждал долго, инструктор не решался добавить ускорения вращающейся с огромной скоростью центрифуги.

– Увеличиваю до шести и на этом остановимся, мне ещё один труп сегодня получить не хочется.

Я нормально выдержал перегрузку в шесть Ойров, после чего центрифуга стала останавливаться. Из скафандра меня пришлось вытаскивать, потому что ноги меня не держали, руки повисли как плети, а в ушах звенело. На носилках меня отнесли в медблок, где уже другие работники «шприца и скальпеля» привели моё самочувствие в норму. С Адэром мы встретились только вечером, за полчаса перед тем, как медики вкололи нам снотворное. Из короткого рассказа моего друга, я узнал, что он тоже прошёл тест, выдержав перегрузку, в пять Ойров. Взгляд Адэра даже сейчас был каким-то мутным, было заметно, что тест дался ему тяжело, но он был готов идти дальше, и занять место в кабине настоящего истребителя «КА-01».

Снотворное подействовало на меня очень странно, вместо нормального сна пришёл глюк, я вновь увидел металлический куб, находящийся на флагманском крейсере катари. В какой-то момент, наблюдая за действиями катарианцев, обслуживающих свои разного назначения устройства, я заметил, как куб стал менять цвет, становясь прозрачным. Я первоначально предполагал, что в кубе находится очередной Бог, но вместо мумии увидел сгусток энергии, он был похож на земное ядро, только изумрудного цвета. Устройства катари выкачивали из куба эту энергию, и использовали её как оружие. Главный калибр флагманского крейсера стрелял исключительно сгустками этой силы, и при определённых условиях одним выстрелом мог уничтожить не очень большую планету.

– Димон! Димон! Проснись! – голос Адэра доносился откуда-то издалека, снимая с моего сознания странное видение. Потом мне ощутимо влепили пощёчину, после которой я окончательно проснулся. – Фух, я думал, что ты умер – Адэр сел на край моей кровати, и вытер выступивший на лбу пот.

– С чего вдруг такие мысли? – я с трудом смог сесть, опустив ноги на холодный пол.

– Ты же не отвечал, лежал с открытыми глазами, думаю, что и не дышал, но проверять некогда было. Я уже хотел искусственное дыхание сделать.

– Хорошо, что до этого не дошло, представь мою реакцию: я просыпаюсь, а ты пытаешься меня поцеловать!

– Да ну тебя, вечно ты думаешь не так как надо. Я вообще пришёл сказать, что нам надо в медблок явиться, анализы сдать. Кровь, а не то, о чём ты подумал!

– Не думал я ни о чём.

– Ага, как же, так я тебе и поверил, по глазам вижу, что хотел предложить какую-нибудь шутку устроить.

Не знаю, что у меня в глазах увидел Адэр, но шутить я сейчас не сильно хотел, чувствовал, что голова раскалывается на две части. В одной из половин моей головы, я жил в этом реальном мире, а в другой, я уже жил в мире, где был куб. В этом мире не было катари, не было паккари, там вообще никого не было кроме меня и этого куба, ну и энергии конечно.

За четыре часа до начала очередного занятия на тренажёре-симуляторе, мы с Адэром успели много чего сделать. Первым делом, конечно, сдали кровь, потом пообедали, так как завтрак благополучно проспали, после обеда побеседовали с местным психологом, который был сам натуральным психом, и всё время срывался на крик. После беседы с психом, успокаивали нервы в тире, показав, всем кто там был, как надо стрелять. Показывал в основном Адэр, он стрелял лучше меня. В назначенное время прибыли в зал, где меня опять первого засунули в скафандр.

Сегодня перегрузки получил по полной программе, они, то увеличивались до шести Ойров, то снижались, почти до нуля, и всё это происходило быстро. В какой-то момент, я стал терять ориентацию в пространстве, и получил сдвоенную инъекцию в шею, которая привела меня в чувство. Катание на этой адской карусели продлилось больше часа, и в завершении, перегрузки возросли до восьми Ойров.

Из скафандра меня опять вынимали, на этот раз, я не то чтобы на ногах стоять, я говорить не мог, только мычал и глупо улыбался. Сам конечно этого не помню, мне об этом медики рассказали, когда в чувство привели.

Вечером из рассказа Адэра, узнал, что он был в таком же состоянии после тренировки, как и я, только ещё и блевал. Спустя несколько часов, когда мы отошли от последствий перегрузок, и собирались ложиться спать, пришли медики. Я думал, что опять вколют снотворное, но не угадал, они проверили моё общее состояние, и отвели на очередную тренировку, вторую за неполные сутки.

Я ещё раз прошёл все круги ада, но на этот раз сам смог вылезти из скафандра, надеясь что, увидев это, от меня отстанут хотя бы на некоторое время. Не тут-то было, медики меня осмотрели, взяли кровь на анализ, и через полчаса обратно загнали в скафандр. После такого короткого отдыха, система жизнеобеспечения скафандра, каждые десять минут вкалывала мне дозу стимулятора. После третьей по счёту инъекции, я решил, что меня хотят просто убить с помощью максимального значения единиц Ойра.

Я на это дело разозлился так, что готов был поубивать их всех, после того как вылезу из скафандра конечно.

– Достигнуто показание в девять единиц, состояние пилота удовлетворительное – услышал я голос помощника инструктора или медика, или ещё какого-то человека, наблюдающего за процессом моего пилотирования. Я подумал, что после этого тренировка закончится, но опять не угадал, эти гады нажали кнопку катапультирования. Ощущение было таким, будто скафандром выстрелили из пушки, забыв о том, что я нахожусь внутри. Перегрузки возросли ещё как минимум на пару единиц, и я на какое-то время потерял сознание.

– Эй, пилот, как себя чувствуешь? – медик заглядывал в мои глаза и, поняв, что они электронные переключился на уши, вдруг у меня перепонки лопнули.

– Я тебя сейчас самого в этот железный ящик засуну, и ты сам сможешь, на себе ощутить то, что досталось мне – несмотря на боль во всём теле, а особенно болел позвоночник, я схватил медика за воротник и притянул к себе. Больше ничего сделать не успел, лошадиная доза вколотого мне транквилизатора, отключила сознание почти мгновенно.