Казанские "Тандерболты" (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 82

- Я уже видел такое на учениях в Луизиане и Теннесси. Участки на северном фасе беззащитны и находятся близко к нашим основным авиабазам. Колонны снабжения постоянно находятся под угрозой атак с воздуха, а их части испытывают нехватку топлива и боеприпасов. Дальше на юг дороги проходят в основном по лесам, и расстояние до наших аэродромов больше. Соответственно, снабжение лучше. Поэтому они навострили лыжи на юго-восток. Чёртовы колбасники повторяют ту же ошибку, которую уже однажды совершили в 1914-м. Вот ничему не учатся!

Внимать его велеречивости было некому, и Паттон вернулся к карте.

- Они хотели двинуть на Казань, но удары, нанесённые 9-й воздушной армией Кесады [221], завернули их на юг. Это открывает нам возможность отвесить им хороший пендель. Для этого нужны ваши большие мальчики.

- Где?

На краткость ответа генерал внимания не обратил вообще. Он ткнул стеком в карту.

- Вот здесь, на севере, где к линии фронта подходит выступ. Колбасники оставили здесь очень слабую оборону, а мы, наоборот, подвели на свою сторону реки три бригады, почти целиком бронетанковые. Единственный укрепрайон немцев находится в Синьял-Яушах [222]. Фрицы устроили там опорный пункт и используют мобильные силы, базирующиеся там, для патрулирования фланга. У них не хватает численности для прикрытия всего фронта, вот они и ведут такую... кочующую тактику. Мне нужно, чтобы ваши бомбардировщики раздолбали там всё в пух и прах.

- Это работа для Кесады.

- Знаю. Просто у нас есть ещё одна проблема. То, что осталось от 83-й дивизии, отрезано в Канаше, и проклятые колбасники постепенно их душат. В-26 заняты поддержкой наших парней. Поэтому мне и нужны ваши бомбардировщики.

- Следом мы нацеливаемся на Тулу. Сейчас весь город - один огромный склад. Утром мы получили свежие снимки. Топливо и боеприпасы лежат прямо на улицах, ожидая вывоза. Мы можем сжечь там всё дотла. И тогда все подразделения немцев на Чувашском плацдарме не сойдут с места и останутся без патронов.

- Но это не поможет нашим парням прямо сейчас. Пара предстоящих дней чрезвычайно важна. Перед нами открытый фланг. Вы сносите укрепрайон, проламываете фронт, и мы врываемся колбасникам на задний двор. И вот тогда уничтожение запасов, накопленных в Туле, будет своевременным. Сколько машин вы хотите туда направить?

- 40-е и 41-е бомбардировочные крылья в полном составе. Пятьсот B-17. Несмотря на то, что последние сто пятьдесят километров придётся пролететь самостоятельно.

ЛеМэй задумался. Если мы оставляем эту задачу на после Тулы, то нам может не хватить резерва бомбардировщиков, чтобы накрыть Синьял-Яуши. Но зато там у нас будет истребительное прикрытие на всём пути.

- Джордж, мне понадобится договариваться с 8-й авиадивизией, но так, чтобы не было трудностей потом. Если я воспользуюсь вашими средствами связи, прокатит. Нам придётся изменить запланированный порядок вылетов, а Кесаде - вернуть "Тандерболты" исходя из того, что рейд пройдёт завтра во второй половине дня. Это совпадает с вашими планами?

Паттон кивнул.

- Да. Мы уже сократили число вылетов на вечер. Все, что нам требует, сконцентрировать усилия по времени. Сейчас пойдём на узел связи, если он ещё на месте. Мы переезжаем из этого проклятого подземелья примерно в то же самое время, когда ваши ребята будут перемешивать Синьял-Яуши с землёй.

Паттон и ЛеМэй покинули кабинет. В этот момент им навстречу попался штабной капитан. Стек генерала взметнулся и упёрся в стену у него на пути.

- Капитан, где ваш чёртов галстук?

- Сэр? - он был изумлён от внезапно подкатившего чувства тошноты.

- Как вы можете ожидать от людей выполнения приказов, если вы сами им не следуете? Дисциплина для всех едина. Есть всего один способ сделать то или иное дело - правильный.

Генерал оглянулся.

- Айк? Издайте приказ по строевой части. Все офицеры должны носить галстуки, гетры [223] и каски. Поймаю одетым не по уставу - оштрафую на 25 долларов. Каждого. А вам повезло, проскочили под шлагбаум. Теперь идите и приведите себя в надлежащий вид.

Капитан облегчённо удрал, чтобы повязать галстук и надеть каску. Паттон проводил его взглядом и повернулся к своим спутникам.

- Если люди не подчиняются в мелочах, ими невозможно управлять в бою - они не будут слушать приказы, когда это действительно имеет значение. Если они не выработают привычку к исполнительности на низовом уровне, то перестанут делать как должно более важные вещи. И когда они этому научатся, сие умение надо поддерживать постоянно - не только в безопасных укрытиях. Пусть выполняют устав не думая, и тогда их шансы вернуться домой будут значительно выше.

ЛеМэй и Паттон переглянулись. Самый молодой и самый старший генералы армии США прекрасно понимали друг друга.

Пестрецы, районное отделение ЧК

- Пончики? - Напалков шутливо поднял брови?

- Пончики. Или, скорее, пышки. Приехал буфет, один из тех переделанных американских автобусов. Женщины сказали вашему заместителю, что их только что выгрузили с поезда, и нужно проверить всё оборудование. И, чтобы не работать впустую, они могли бы накормить наших служащих и сделать для всех чай.

Старший следователь смотрел на смеющегося Напалкова. Они оба понимали, что американцы стараются быть тактичными и не выпячивать свою обеспеченность по сравнению с русскими.

- Короче, они закатали рукава, раскочегарили самовар и духовку... процесс пошёл. Ты представляешь, сколько сахара в их пончиках?

Иван покачал головой. Из-за дежурства в госпитале он лишился возможности впервые попробовать американскую выпечку, но решил, что это была необходимая жертва.

- Ну, много. Наши люди три года не ели сладкого. Иван Михайлович, мы сделали, как ты предложил, и мягко отнеслись к шестерым задержанным женщинам. Первая из них кричала и едва не обмочилась от страха, когда её привели на допрос. Но наш следователь усадил её, налил чая и предложил свежий пончик. Она успокоилась, и они долго говорили о всякой всячине - работе, довоенной жизни, о том, как учатся дети и так далее. За это время она съела ещё два пончика. После стольких лет без сладкого она пришла в эйфорию, потеряла равновесие и едва не выпала из окна.

Чекист и следователь рассмеялись. Довольно многие подследственные ЧК, как и НКВД раньше, пытались сознательно выброситься в окно, но чтобы причиной несчастного случая стал пончик - это что-то новенькое.

- И она всё рассказала?

- Не сразу. Передозировка сахара на самом деле повлияла на неё. Она стала откровенной, разговор пошёл о более личных вещах. Разболталась, в общем. Наш сотрудник внимательно отлеживал её поведение и вовремя заметил: "Анна Ивановна, я вижу, что вы невиновны и вам незачем бояться ЧК. Но именно из вашей невиновности исходить опасность для вас самой. Вы, возможно, знали Нину Кларавину-Хабарову? Она тоже была ни при чём, но глава фашистской агентурной сети приказа, что жёны и дети, не вовлечённые в их деятельность, должны быть убиты жестоко и поучительно для других. Почитайте, что сделал её муж". Затем дал ей посмотреть согласованную часть дела - без лишних подробностей.

- И вот тогда она рассказала действительно всё.

- До последнего. Она, я думаю, не стала бы выгораживать себя, но воздействие сахара и надуманная опасность для детей отрезвили её. Она выдала все известные ей имена. По адресам сразу выехали. Так было со всеми арестованными женщинами. Иван Михайлович, мы с наскоку накрыли, наверное, самую крупную сеть гитлеровских шпионов и вредителей с начала войны. А всё благодаря бдительному американскому матросу, который внимательно сверял накладные, и буфетчице со сладкими пончиками!