Возвращение (СИ) - Марченко Геннадий Борисович. Страница 52

- Отчего же, с удовольствием провожу наших гостей в его гримуборную, - расплывается в улыбке Александр Иванович и предлагает следовать за ним.

Саймону я по пути объяснил, что нас хотят познакомить с исполнителем главной роли, самым известным тенором Советского Союза. Тот пожимает плечами, мол, ну если он, как вы говорите, суперстар, я не против. По коридорам закулисья снуют актёры, всё ещё не избавившиеся от грима и костюмов. Резонирует с ними одетая довольно скромно симпатичная, чернявая девушка, сиротливо подпирающая спиной стенку. Две косы цвета вороного крыла, свисающие на холмики скрытых под блузкой грудей, густые, тёмные ресницы, чувственные губы... И при этом, похоже, ни грамма косметики.

- Мистер Бёрд, - тормозит меня Стетсон.

Держит за локоток, а сам глазами пожирает ту самую девицу, до которой нам ещё с десяток метров. Анисимов тоже притормаживает, не понимая, в чём заминка.

- Что случилось, Саймон?

- Она... Кто она? Можно это узнать?

- Ты что, влюбился?

Спросил-то ради хохмы, а вижу - Стетсон на глазах краснеет. Ого, такого мне видеть ещё не доводилось! Сколько по жизни моему помощнику встречалось красивых девиц, включая голливудских красавиц, строивших ему глазки - сам тому был свидетелем - он на всех ноль внимания. Даже заставил сомневаться в своей ориентации. А тут вон чего... Ну да, девушка миленькая, но не сказать, чтобы уж красотка. И чем она покорила беднягу Стетсона?!

- Александр Иванович, - тихо обращаюсь к директору, - похоже, мой помощник попросту втюрился вон в ту девушку. Интересуется, кто она такая. Не знаете, случайно?

- Ах, эта? Почему же, знаю я её, это Галя Вишневская из Ленинградской филармонии. Мечтает стать артисткой Большого театра, хотя и без консерваторского образования. Сопрано у неё мощное, голос от природы поставлен. Мы не против, когда она за кулисами появляется, пусть привыкает... А что, смотрите, как ваш товарищ краснеет, и впрямь, похоже, влюбился.

Анисимов хохотнул и тут же зажал рот ладошкой, но несчастный Стетсон этого даже не заметил. Ох ты ж, бедолага! И только спустя несколько секунд до меня дошло, что это, выходит, та самая Галина Вишневская, которой предстоит стать примой Большого театра. Ту-то, из своей реальности, я видел несколько раз по телеку, знал, что она жена Ростроповича, и скончалась, кажется, в 2012-м.

- Только ничего у него не выйдет, - продолжил тихо Александр Иванович. - Галя сейчас замужем за директором Ленинградского областного театра оперетты Марком Рубиным.

- А почему она Вишневская? Девичья фамилия?

- Нет, это она недолгое время замужем была за каким-то моряком, Вишневским, оставила в наследство звучную фамилию. Так-то она Иванова.

Вон как ситуация поворачивается... Своего Рубина она всё равно бросит, свяжет свою жизнь с будущим великим виолончелистом, который в августе 91-го с автоматом Калашникова будет защищать Белый дом, помогая Ельцину и его подручным устанавливать новые порядки. Думаю, ничего страшного не произойдёт, если я познакомлю Галину с Саймоном.

- Её зовут Галина, она молодая певица, мечтает работать в Большом театре, - перевёл я Стетсону.

- Галина, - повторил русское имя Саймон, словно пробуя его на вкус, при этом так и не сводя зачарованного взгляда с Вишневской.

- Александр Иванович, а вы нас не представите? - повернулся я к директору театра.

- Отчего же, с удовольствием.

Наша троица прошествовала по коридору и остановилась возле вопросительно вскинувшей ресницы девушки.

- Здравствуйте, Галя, рад снова видеть вас в нашем театре, - с улыбкой объевшегося сметаны кота начал Анисимов. - Господа, позвольте представить, очень перспективная певица из Ленинграда Галина Вишневская. Уверен, лет через десять её с нетерпением будут ждать ведущие оперные сцены мира. Галя, это наши гости из Соединённых Штатов, мистер Бёрд, - мой лёгкий кивок, - и мистер Стетсон, его помощник.

- Очень приятно, - хлопает ресницами Галя и по очереди протягивает нам узкую ладошку.

Саймон, пожимая её, уже побледнел и лоб его покрылся испариной. Такое чувство, сейчас в обморок грохнется, бедняга. Да что ж его так накрыло-то, господи ты боже мой?! Мужику под сорок, а он как шекспировский юнец, весь во власти чувств.

- Галочка, - с высоты своих лет по-отечески обращаюсь к ней я, - мы с мистером Стетсоном планировали закончить вечер посещением хорошего московского ресторана. В гостинице 'Москва', где мы остановились, ресторан больше похож на столовую. Может быть, посоветуете что-нибудь поприличнее?

- Ой, а вы по-русски говорите? И даже без акцента!

- Мои родители русские, эмигрировали в Америку, когда я был совсем маленьким, - выдаю попахивающую нафталином легенду. - В семье мы общались только на русском, поэтому акцент и не чувствуется. Так что насчёт ресторана?

- Да я больше ленинградские знаю, хотя и в них бываю редко... Может быть, Александр Иванович что-то посоветует?

- Александр Иванович, голубчик, что вы нам посоветуете?

- Хм, приличные места есть, но вечером попасть туда нереально. А у меня, - приподнял левую бровку директор, при этом понижая голос, - у меня есть связи с руководством 'Арагви' в лице его директора Лонгиноза Малакеевича Стажадзе. Там, кстати, любит бывать сам Лаврентий Палыч.

- Ну, мы бы тоже не отказались почтить 'Арагви' своим присутствием. Может быть, сделаете звоночек?

- Без проблем, господа, без проблем! Правда, дороговато там, но вас, думаю, данный факт не смутит... Заказывать столик на две персоны?

- М-м-м... Галочка, а не составите нам компанию? Или вы не одна?

Гляди-ка, теперь и её тряхануло. Правда, пока не от любви, а от нашего предложения. Скромная она пока ещё, многого не видела, хотя с годами наверняка станет светской львицей, сможет побывать в лучших ресторанах мира.

- Одна, но...

- Вот и прекрасно! Александр Иванович, заказывайте на троих, Галочка, надеюсь, вы составите нам компанию? Не отказывайте, идти в ресторан без сопровождения дамы - плохой тон.

- Так вы меня приглашаете только ради соблюдения хорошего тона? - иронично улыбнулась

- Скажу больше - вы нам понравились, особенно моему другу, - доверительно прошептал я Гале на ушко. - Видите, как он переживает ввиду вашего возможно отказа?

- Ну уж прямо-таки и переживает, - всё ещё улыбалась девушка.

- Поверьте, он не простит мне, если мы поужинаем без вас. Вы разобьёте ему сердце.

- А ничего, что я замужем?

И хитренько так на нас со Стетсоном поочерёдно поглядывает. А он-то, убогий, языка не понимает, но чувствует, что и его персона затронута, и начинает нервно сгладывать, кадык вверх-вниз дёргается, вверх-вниз... Ой, долбанет его сейчас инсульт, таскай потом это бревно на себе. А как помощник, как моя реально правая рука, он мне по-настоящему дорог. Чтобы хоть немного успокоился, незаметно, но ободряюще ему подмигиваю - мол, дело на мази - и снова обращаюсь к Вишневской:

- Милочка, вас этот визит ни к чему не обязывает. Вечер в компании новых и добрых друзей, которым ещё неизвестно когда представится возможность посетить СССР и пообщаться с будущей звездой оперной сцены.

- Так уж и звездой, - притворно вздыхает она, густые ресницы опускаются и снова порхают вверх. - Хорошо, я составлю вам компанию. Но до закрытия метрополитена нужно успеть добраться к дому подруги, у которой я останавливаюсь в Москве. А она живет возле станции 'Завод имени Сталина'.

- О, по этому поводу можете не переживать. Товарищ Микоян выделил в наше пользование на весь вечер автомобиль, так что после приятного, надеюсь, времяпрепровождения мы доставим вас по нужному адресу.

- Прекрасно, я позвоню Стажадзе, но сначала давайте всё же заглянем к Лемешеву, - напомнил Анисимов. - Или вы уже передумали?

- Пожалуй, что передумали. Нехорошо заставлять девушку ждать. Где ваша верхняя одежда, сударыня?

- В гардеробе, - ответила Галина.

- Тогда ступайте за ней, а мы будем вас ждать у служебного входа. А мы пока поднимемся в директорский кабинет, заберем свои плащи и шляпы с шарфиками, и оттуда же уважаемый Александр Иванович сделает звонок своему знакомому в ресторан 'Арагви'. Правильно я говорю, Александр Иванович.