Коварные умы (ЛП) - Жермэн К. Ф.. Страница 19
– Пятнадцатая и Мэйн, – крикнул я таксисту, хлопая дверью рядом с Сидни на заднем сидении. Глаза Сидни расширились, как если бы Сатана только что шлёпнулся на сиденье рядом с ней. Ну, полагаю, в её голове я был ближе всего к нему.
Она покачала головой и ударила меня своей сумкой.
– Нет, – закричала она на бедного мужчину. – Бэллармэн Холл, Кампус Нортерна.
– Собираешься помешать Элисон и Джеку? – возразил я, и она оскалила зубы. –Пятнадцатая и Мэйн, – повторил я, и такси выехало на дорогу.
Когда Сидни выбежала из «Элбоу Рума», я подбежал к бару, отдал Ченсу мои ключи, сказал не поцарапать мою малышку или я откручу ему голову и выбежал наружу. Всё это время Ник следил за мной из-за стола, но не предпринял ни единой попытки, чтобы остановить. Трус.
Сидни к этому времени удалось поймать такси. На Хэллоуин они ездят чаще обычного, а Железный человек всегда добивается своего.
– Что на Пятнадцатой и Мэйн? – спросила она, перекрестив руки и сосредоточенно уставившись на пассажирское окно. – Та имеющая дурную славу конура, которой Джек долбил мне мозги? Потому что я говорю тебе прямо сейчас, – она указала на себя, потом на меня, – этого не случится.
Затем она стрельнула в меня репульсорным лучом.
– Знаю, – сказал я с таким же презрением. – Ты можешь теперь снять этот нелепый костюм? Иисус. – Я почти рассмеялся, потому что забыл, что именно я и был тем, кто заставил её его носить.
Она посмотрела вниз на свои руки.
– Не могу, – прошептала она себе под нос.
Я почти почувствовал себя виноватым. Заставил девчонку расхаживать в супергеройском костюме в день её рождения.
– Не волнуйся. Ты отлично впишешься туда, куда мы идём. – Я улыбнулся и достал телефон, отправляя своему приятелю Нейту короткое смс.
Питерс: Работаешь сегодня?
– Где твой пикап, Сидни?
Она зарычала и выдохнула на окно. Оно запотело, и она нацарапала на конденсате «Пошел на х… Питерс». Потом развернулась к двери, как капризный ребёнок, у которого не вышло по его.
– Он у Джека, – в конце концов ответила она, сильно вздохнув. – Я сказала ему забрать домой моё оборудование и Элисон, потому что я уходила с Ником. Он, наверное, не убрал моё барахло как следует.
Она повернулась ко мне лицом.
– Если я найду хоть что-нибудь, имеющее отношение к сексу, какую-нибудь кремовую похожую на жидкость субстанцию на своем микшере, тебе придётся искать нового полузащитника, потому что придурок будет парализован от шеи до ног.
Я засмеялся, а она нахмурилась.
– Как ты это сделаешь? – спросил я, мне было любопытно, продолжит ли она говорить. Я не мог не восхищаться её креативным, хоть и испорченным умом.
С минуту она молчала. Потом сказала настораживающе сухим тоном:
– Я отведу его на верх крутой лестницы. Потом швырну вагину на нижнюю площадку. Естественно, кости Джека превратятся в кашу, и он скатится с лестницы, ступенька за ступенькой, крича: «Вагина, почему? Почему ты покинула меня?», а я прокричу с верхней ступеньки: «Потому что чуть не кончил на микшер своей сестры». Потом с нижней площадки, со спиной, скрученной в форму кренделя, он посмотрит на меня одним глазом, всё ещё сидящим в глазнице.
Она обернулась и пожала плечами.
– Потому что, ты понимаешь, другой выскочит на третьей ступеньке по пути вниз. И крошечная слезинка покатится по его лицу, скользя по разбитой челюсти, падая на линолеум и смешиваясь с лужей крови вокруг его головы.
Я кивнул, проглотив сухой ком страха, засевший в горле, и сосредоточился на голове таксиста. То, что я когда-то считал креативным, стало свидетельством достоверного безумия.
– Твою ж мать, – прокомментировал водитель такси, отворачивая зеркало от лица Сидни. Он всё слышал.
Сидни засмеялась с удвоенной силой. Тогда как мы с таксистом замерли, словно статуи. Но я должен был признать, что она выглядела жутко милой, хватаясь за свой дьявольский животик и кудахча, крайне довольная собой.
– Я этого не знаю, – сказал я, в конце концов засмеявшись сам. – Джек довольно грациозен на поле. Мальчишка может бегать и ловить.
Она пожала плечами.
– Знаю. Я гонялась за ним с разделочным ножом с тех пор, как ему исполнилось семь. – Она улыбнулась. – Когда ему было тринадцать, и мы оба знали, что у него хорошие шансы попасть в НФЛ, я заставила его подписать контракт, дающий мне право на половину всех его будущих доходов. Как-никак я была его первым тренером.
– К сожалению, думаю, ты говоришь правду.
Порывшись в сумке, она достала лист бумаги и протянула его мне.
2 ноября 2009
Я, Джек Корнелиус Портер, подписывая этот документ, наделяю Сидни Зловещую Портер правом получать пятьдесят процентов всех будущих доходов НФЛ. В случае моей досрочной кончины всё моё имущество должно быть завещано Сидни Зловещей Портер, несмотря на предъявление прав моей трофейной жены на моё наследство. Пожалуйста, обратитесь к железобетонному добрачному соглашению, оставленному в сейфе №437 в банке «Ривер Эйдж Комьюнити».
Джек Корнелиус Портер
Джек Корнелиус Портер
Сидни Зловещая Портер
Сидни Зловещая Портер
На лист упали слёзы, и я только через секунду понял, что смеялся так сильно, что плакал от смеха. Христос, Сидни Портер, несмотря на то, что была сатанинской мухой, гудящей вокруг моей головы, была забавной женщиной.
Она улыбнулась и подтолкнула мою руку.
– Эй, ты его весь промочишь.
Мне пришлось покачать головой с восхищением.
– Ты же ведь знаешь, что это было подписано, когда ему было тринадцать? Я абсолютно уверен, что у тебя действительно нет законных прав требовать предлагаемых Джеком миллионов.
Я ехидно ей улыбнулся и снова посмотрел на письмо. Среднее имя Джека было Корнелиус. Сохраню это на потом.
– Переверни его, – произнесла она очень спокойно, подняв бровь.
Когда я его перевернул, там было то же самое письмо, но подписанное Джеком месяц назад. В этот раз оно было нотариально заверено.
– Срань Господня, Сидни Зловещая Портер. Ты жестокое чудовище. – Моя грудь начинала болеть, сотрясаясь в преддверии очередного приступа бурного смеха.
– Потише там сзади, – сорвался водитель такси, глядя мне в глаза в зеркале заднего вида. – Не могу сосредоточиться на дороге.
Она выхватила письмо у меня из рук, аккуратно сложила его и засунула обратно в сумку.
Откинувшись назад, я поднял руку и положил её над сиденьем за ней. Она покачала головой и наклонилась вперёд, чтобы мы не могли действительно касаться друг друга, но я оставил руку там.
– Зловещая ведь не настоящее твоё среднее имя?
– Да, любопытный. Папа дал мне это имя, а мама дала имя Джеку. Вероятно, поэтому они и развелись. – Она колебалась, потом со вздохом добавила: – До трёх лет у меня не было среднего имени. Но однажды папа заметил, что я пользуюсь левой рукой больше, чем правой. Зловещая означает левша.20
Она застонала, и все-таки прислонила голову к моей руке.
– Ты, должно быть, надо мной прикалываешься. Я думал, оно означает дьявольский. Как будто ты старалась быть крутой или вроде того, DJ Зловещая.
– Левый – это четвёртое значение слова в словаре, – выдавила она, закатывая глаза.
Её волосы покрыли моё предплечье густой тёмной волной. Мне это нравилось. У меня возникло внезапное желание обнять её за плечи и притянуть ближе.
Как бы сильно я ни старался, у меня не выходило отделаться от воспоминаний о Сидни двухлетней давности. Я второкурсник боролся с самим собой первокурсником. Каждый раз, когда она говорила что-то остроумное или я чувствовал её запах, или сейчас, когда я мог ощущать мягкость её волос на своей руке, моё идиотское тело хотело отреагировать, не спрашивая у мозга разрешения.
Я должен был позволить водителю отвезти её обратно в кампус. Это было бы правильно, но должен признать, что части меня было стыдно за то, что я испортил её двадцать первый день рождения.