Дар богов (СИ) - Нурисламова Валентина. Страница 3

Ивар глухо застонал в подушку, когда наслаждение от фантазий достигло своего пика. А потом еще лежал какое-то время не двигаясь, пытаясь прийти в себя.

Наконец он перевернулся на спину одним резким решительным движением и вытер покрытую липкой влагой руку о льняную простыню.

Он проводил с Ангрбодой уйму времени вместе, но тот раз так и остался самым-самым — навсегда.

*

В том же году незадолго до Йоля Уббе сказал как бы невзначай:

— Ангрбода стала хорошенькая. Ее теперь есть, за что пощупать.

— Пока ты мечтаешь, Ивар уже, наверное, щупает вовсю, — усмехнулся Хвитсерк и покосился на Ивара.

Ивар опустил глаза и понял, что краснеет. Нет, он не щупал Ангрбоду, он вообще не прикасался к ней так, как братья прикасались к девчонкам.

— Вот уж нет! — фыркнул Сигурд. — Уверен, он целыми днями с ней только тем и занимается, что ставит к дереву и метает топорики!

— Скажешь еще слово, и я метну его в тебя! — ощерился Ивар, взглянув ему в глаза, и подкинул топорик в руке.

Сигурд всегда цеплялся к нему больше других. Но самое обидное, что на сей раз он был прав: когда Ивар метал топорики или стрелял из лука (недавно он начал осваивать и это оружие), а новое, больше прежнего, расстояние никак не давалось, Ангрбода становилась к дереву, поднимала на Ивара взгляд — и все получалось, как по волшебству. Она начала делать так после того самого, первого, случая. И после того случая братья начали относиться к Ивару иначе: стали брать его с собой в лес и тренироваться вместе с ним.

— А хочешь, мы поможем тебе с Ангрбодой? — предложил Уббе.

В канун Йоля после всех ритуалов жители Каттегата собрались в доме ярла на пир.

— Держи! — Уббе протянул Ивару кубок, наполненный элем.

— Я не хочу. Я и так уже пьян! — возразил Ивар заплетающимся языком.

— Пей и не спорь. — Уббе сунул кубок ему в руку. К слову, далеко не первый раз за вечер. — Тебе ведь не нужно опасаться, что не сумеешь устоять на ногах.

Ивар глянул на него исподлобья, но мысли уже настолько затуманились, что достойный ответ в голову так и не приходил.

— Все будет хорошо, — шепнул Уббе на ухо. — Обещаю.

Ивар поймал обеспокоенный взгляд матери, сидевшей за соседним столом. Ей все это явно не нравилось, но она молчала. Ивару скоро исполнялось пятнадцать, и он был уже почти взрослым мужчиной, она наверняка понимала это.

Он окинул мутящимся взглядом залу. И с трудом смог найти Ангборду на другом конце. Она сидела в темном уголке рядом с Сигурдом, который подливал в ее кубок эль из большого кувшина и что-то шептал на ухо, отводя пальцами прядь ее волос.

Ивар раздраженно сплюнул и хлебнул эль большим глотком. Что бы ни задумали братья, то, что Сигурд был возле Ангрбоды, выглядело как насмешка. Сигурд всегда говорил, что Ангрбода слабоумная, и частенько вворачивал что-то в духе, что два калеки нашли друг друга: один без ног, другая без мозгов. Но все это было неправдой! У Ивара были ноги, хоть и толку от них никакого. А Ангрбода не была слабоумной, она просто не от мира сего, как и Флоки. И, как и Флоки, она говорила порой такие вещи, до каких не мог додуматься никто другой.

Кажется, Уббе залил в Ивара еще пару кубков прежде, чем наконец сказал:

— Пора.

Он попытался помочь Ивару, хотел закинуть его на спину и донести, но тот только оттолкнул его руки и слез со скамьи на пол — сам справится.

Ползти пьяным между пьяных оказалось делом не из легких, кто-нибудь так и норовил наступить, и некоторым это даже удавалось. Но Ивар решил, что пора привыкать. От тележки он не так давно отказался, он сильно подрос за последние полгода, и Ангрбоде стало тяжело возить его, Флоки был часто занят своими плотницкими делами, а Уббе и Хвитсерк таскали его на спине, если требовалось идти в лес или еще куда-то далеко.

Поначалу было трудно привыкнуть — оказались слабоваты руки, но они крепли с каждым днем. А вот ноги доставляли проблем: за первый месяц Ивар умудрился вывихнуть стопу на правой и сломать на левой берцовую кость. Мать была вне себя от ярости и отказывалась выпускать Ивара из дому. Кто знает, сколько бы это продлилось, если бы Флоки не удалось успокоить ее. Хельга и Ангрбода смастерили для Ивара лубки для ног из толстой кожи, чуть позже оказалось, что перевязывать ноги еще и ремнями удобнее — они не разъезжались в стороны при движениях и при необходимости их можно было легко подтянуть к себе руками. А для рук потребовались толстые длинные перчатки, чтобы не сдирать ладони и предплечья в кровь, пока ползешь.

Уббе привел Ивара в спальню родителей — Ивару нравилось думать о ней именно так, хотя с тех пор, как пропал отец, здесь безраздельно властвовала мать. Они выпили еще по кубку эля, прежде чем появился Сигурд, который вел, приобнимая за талию, пошатывающуюся Ангрбоду. Хвитсерк зашел последним и плотно притворил за собой дверь.

Ангрбода огляделась и стала, как вкопанная. Сигурд потянул ее дальше, но она не двинулась с места.

— Не бойся, — сказал ей Хвитсерк и положил руки на плечи. Ангрбода дернулась, стряхнув их.

— Все хорошо, — подтвердил Уббе, поднимаясь с пола, с медвежьей шкуры, на которой сидел вместе с Иваром. Он подошел к Ангрбоде и провел кончиками пальцев по ее щеке. — Ты так похожа на Хельгу!

Лицом она действительно пошла в мать: тот же овал, те же чуть выдающиеся скулы и большие круглые глубоко посаженные глаза, даже улыбка немного набок, впрочем, Ангрбода нечасто улыбалась при посторонних. Только лоб чуть пониже и светлые брови вздернуты вверх на концах, и взгляд более открытый — когда она все же смотрела на кого-то, а не в сторону. А еще за полгода у нее изменилась фигура — стала более женственной, еще сильнее округлились бедра и грудь, плечи перестали быть такими острыми, как раньше, да и руки с ногами уже не выглядели как палки. Ивар часто заглядывался на Ангрбоду, когда знал, что она не замечает.

— Подожди, — сказал ей Уббе и полез в ташку у пояса. Он достал оттуда красивое золотое ожерелье и протянул Ангрбоде. — Нравится?

Она смотрела на ожерелье как завороженная и молчала. Уббе помедлил, глянул на Ивара, но тот не знал, что нужно делать. Тогда Уббе надел ожерелье Ангрбоде на шею, Сигурд приподнял ее волосы на затылке, а Хвитсерк помог с застежкой.

Ангрбода подняла руку и провела пальцами по затейливому узору на золоте.

— Дар четырех гномов?.. — полусказала-полуспросила она.

— Что? — Уббе удивленно вскинул брови.

— Брисингамен, — догадался Ивар. — Золотое ожерелье, которое братья-гномы подарили Фрейе за то, что она провела в их пещере четыре ночи. Со всеми четырьмя братьями сразу.

Эту историю рассказывал Флоки не раз.

Уббе, Хвитсерк и Сигурд переглянулись. И посмотрели на Ивара. Их и впрямь было четверо — братьев.

— Да, — улыбнулся Уббе и приподнял лицо Ангрбоды за подбородок. Но она, как и обычно, смотрела в сторону — не в глаза. — Тебе нравится? Ты хочешь быть похожей на Фрейю?

Хвитсерк провел ладонями по спине Ангрбоды сверху вниз и остановился, положив их на бедра. Сигурд оттянул прядь ее волос возле виска и накрутил на палец.

— Нет, — твердо сказала Ангрбода. — Не хочу.

— Почему? — Уббе положил руки ей на плечи. — Ты боишься? Не стоит. Мы не причиним тебе зла. Мы тебя знаем с детства. Все будет хорошо. Ивар здесь, посмотри. Ты же не боишься Ивара? Ты ведь доверяешь ему?

— Я не хочу! — на сей раз почти выкрикнула Ангрбода. — Не хочу! Отпустите! — И она дернулась, желая вырваться, но братья удержали ее.

Ангрбода посмотрела на Ивара — прямо в глаза — и в ее глазах он прочитал ярость и страх. А потом перевела взгляд на Уббе. Тот чуть отпрянул, но все же не отпустил ее.

— Я не хочу! — вновь повторила Ангрбода.

— Успокойся, — снова начал Уббе.

А Ивар почувствовал, что вмиг протрезвел.

— Отпустите ее! — приказал он.

— Эй, ты чего? — удивился Хвитсерк.