В объятиях демона (СИ) - Белова Стася. Страница 3

Но кое-что в этом мире уже принадлежало ему. Точнее, кое-кто. Его Яночка, получившая прозвище «лисичка» в их общей большой компании. Рыжеволосая красавица с длинными, практически до талии, волосами и нежными, сладкими чертами лица. Это была даже немного приторная сладость, такая, от которой слегка сводит зубы — она была типичной канонной красавицей для всех. Про нее всегда ходило очень много слухов — Яна Гончарова будто бы притягивала их к себе, как варенье, на которое слетались все мухи из округи. Часто ей завидовали. Причем, по любому поводу — из-за Максима, из-за фигуры или из-за того, что она может позволить себе любые высказывания и чувствовать себя абсолютно безнаказанной лишь потому, что ее мать, Татьяна Львовна Гончарова, преподаватель с их факультета, а Яночка является ее единственным солнышком и радостью. И сама Гончарова, на удивление, находила множество поводов для зависти собственной персоне. Лишней скромности девушке было уж явно не занимать.

— Ну наконец-то! — всплеснул руками Костомаров, который оглянулся очень вовремя и увидел, как эти двое, абсолютно не торопясь и словно по подиуму дефилируют прямо к ним. Как будто бы компания их вовсе не ждет, и они совершенно не опоздали. Иногда казалось, словно эта парочка полностью отрешена от времени — они сами себе хозяева. С одной стороны, это могло показаться правильным, ведь тогда они являются принадлежащими только сами себе, распоряжающиеся своим временем и своими действиями так, как они хотят. Но с другой, Макс и Яна ведь всегда были неотъемлемой частью компании, а это значило то, что считаться все-таки со своими друзьями, хотя бы, им стоило. Сколько бы ребята не пытались это донести до их сознания, у них никогда не получалось, поэтому компании оставалось одно — верно и преданно ждать.

— Пробки. — милейше улыбается Яночка, сразу же скидывая вину на ситуацию на дорогах, а не на то, что это она собиралась возле зеркала больше получаса, а Максим отлеживался в ванной перед тяжелым трудовым днем. И сегодня, когда эти двое собираются куда-либо вместе, случаются подобные коллапсы. Даже копуша Руслан, выбирая одну пару обуви из своих пятидесяти возможных, и рядом не стоял.

— Пробки у них. — недовольно передразнивает Месхи, здороваясь с парочкой и пристально посмотрев на них. Им никто не поверил ни на йоту, ведь каждый из компании знает этих ребят, как облупленных.

Но, наконец, все были в сборе. Ребятам даже не верилось, что сейчас это снова происходит, после летних каникул, когда они так давно не собирались все вместе. Просто поболтать, просто выпить и просто опять сделать какую-нибудь чепуху. Самое главное, что они вместе. Изначально могло подуматься, что они просто ходят вместе. По парочкам. Яночка с Максимом, Валерка без конца разбивает пару Лагранжа и Месхи, а остальные сами по себе. Мало кто мог даже себе представить, какие внутри этой компании тесные связи и какая дружба. Настоящая. Искренняя. Светлая. Та, которую очень сложно найти в современном мире, где друг друга никогда не предают и стараются максимально поддержать. В любом случае, абсолютно при всяком стечении обстоятельств, они будут друг за друга горой. Так что, все их общение и можно было охарактеризовать двумя самыми простыми словами — «настоящая дружба».

— Парни, перекурим? — выдает Лекс, оглядывая всю собравшуюся компанию и наконец оторвавшись от маленькой обезьянки Валерии, которая все это время обнимала его со спины, очень удачно закинув ножки к нему на пояс и прижимаясь всем телом. Для этого девушке пришлось с него слезть и все-таки отправиться на своих двоих, пусть и выглядела она при этом немножко недовольно. Самую каплю.

— А можно я с вами? — с улыбкой и какими-то искорками надежды в глазах. Хотя, Лерка прекрасно заранее знала ответ. Конечно же «нельзя».

— Нельзя. — словно дублирует голос в ее голове Александр, легонько щелкнув девушку по носу и пристально посмотрев на нее. — Кто-то бросает, ты уже забыла, дорогуша? Давай, чеши с девочками и не забудь занять мне место. Бегом, бегом!

Валерия смеется и отмахивается от него, быстро чмокая блондина в губы и догоняя Яну с Натали, которые уже ушли вперед, пока она торговалась с Лагранжем за возможность не расставаться ни на секунду.

Месхи недовольно закатывает глаза и хлопает Алекса по спине, недовольно хмыкнув и скрестив руки на груди. Ревновал ли он друга к девушке? Разве что самую малость. Просто раньше они дружили практически все время, а с появлением несносной Царевой получалось так, что теперь друг уделял куда большее внимание ей. Впрочем, Давид правда понимал, что к чему и обычно не лез. Если быть совсем точным — никогда не лез.

— Пошли уже, Ромео. — будто старый дед, ворчит адыгеец и первым направляется к той самой ограде, за которой и собирались все курильщики в перерывах между парами. Максим, Руслан, Алекс и Витя проследовали за ним, идя буквально по пятам друг за другом, гуськом — им предстояло пробраться через большую дырку в заборе, чтобы не обходить приличное расстояние до калитки, а там все вместе они не влезут точно. Да и тропинка, ведущая к этому самому забору, была уже достаточно узкая, а широкоплечий Месхи пробивал им путь.

Алекс первым закуривает, еще даже не переступая черту забора и, после первой долгожданной затяжки, перекидывает пачку парламента впереди идущему Руслану. Лагранж ведь прекрасно знал друга — у него нет с собой сигарет. То в машине забыл, то в магазин зайти забыл, то еще что-нибудь, одним словом — Костомаров. Человек-хаос, который может забыть абсолютно что угодно, даже про приемы пищи.

— Ну что, парни. Кто еще что расскажет? — с легкой улыбкой протягивает Лекс, присаживаясь на небольшую самодельную древнейшую лавочку и после оглядывает парней.

Всегда были такие темы, которые при девочках опасно озвучивать, ну или же просто не рекомендуется. Ну, или не очень красиво. А сейчас, оставшись в сугубо мужской компании, ребята и правда могли наговориться обо всем, о чем им только хотелось. Они не стеснялись друг друга и обсуждение проблем каждого из них давно вошло в практику долгого общения.

— Мне Наташка нравится. Сильно. Кажется, она стала еще красивее за лето, вы так не думаете? — подал голос Витя, который до этого момента не издал ни единого звука, кроме приветствия. Кажется, стоя в компании этой самой Наташи, он просто проглотил язык и не мог выдавить из себя ни слова. Все-таки, не зря Брагин слыл самым скромным парнем здесь — краснел, мялся, бледнел при девушке своей мечты. Вот только проку с этого не было — рассказать то о своих чувствах он ей никак не решался. А Натали этим и пользовалась — крутила им, как хотела, в разные стороны. Витя и рад был — еще бы, ведь он может быть хоть как-то ей полезным. Это практика была не совсем здоровых отношений, но сейчас это больше напоминало замкнутый круг. Казалось, что Брагин никогда не сможет признаться ей в чувствах, сколько бы друзья ему это не советовали. Просто ему не хватало уверенности в себе, решимости, а также ощущения того, что Наташе он тоже нравится.

— Начинается… — с долей раздражения в голосе протягивает Новиков, вальяжно расположившись на скамейке рядом с Лексом. Где бы ни находился Макс, он чувствует себя королем в абсолютно любой ситуации. А сейчас имело место быть такое ощущение, словно он король на троне, а не курящий студент на разваливающейся скамейке.

— Ты уже либо подойти к ней, либо заканчивай нам мозги парить. — поддакивает другу Давид, недовольно фыркнув и чуть не закашлявшись от слишком глубокой затяжки крепких сигарет Лагранжа. Кажется, сегодня у них одна пачка на всех. — Серьезно, Вить. Вот это она должна переживать, что тебе не нравится, а уж далеко не ты. Давай, заканчивай с этим нытьем — «любит-не любит». Бери и делай, если хочешь.

Ох, если бы в жизни все было так просто, то скорее всего Брагин бы уже давно сделал это. Но иногда страх оказывается гораздо сильнее любого чувства и сам человек не понимает, как прогибается под его напором и отказывается от того, чего он действительно хочет. Как и в случае с Брагиным — он хочет Наташу, но не получает ничего. Почему? Потому что боится. И не хочет свой страх преодолевать.