Аллоген. Пенталогия (СИ) - Антоневич Андрей Анатольевич. Страница 132

Все подробности об укладе жизни и обычаях мирофеасцев, Виктор узнал не от главного хранителя, а от своего негласного источника…

Пока Виктор переваривал свежие новости, сам негласный источник стал заметно нервничать — его немного сплюснутый хвост принялся лихорадочно подрагивать.

— Что такое? — спросил он у мирофеасца.

— Мне пора… Главный хранитель направляется сюда, — засуетился Мекатл.

— Давай… Дуй отсюда, — разрешил Виктор.

Дракон удивленно уставился на Алексича и, широко открыв пасть, усиленно зашипел.

— Ты что делаешь? — спросил Виктор.

— Дую, — пояснил Мекатл.

— Вот, болван. Я не это имел в виду. Лети отсюда! — рассердился Алексич.

Подручный схватил лапами пустую тарелку и вышмыргнул из шалаша.

Виктор последовал за ним.

Он выбрался наружу, и приблизился к краю каменной платформы, наблюдая затем, как сверху, извиваясь красивыми белыми кольцами, к нему приближается огромный белый дракон…

Приземлившись возле хижины Виктора, главный хранитель величественно свернул тело в несколько колец и, сложив две короткие лапки у себя на груди, произнес на языке архонтов:

— Рад видеть тебя в хорошем настроении.

— Дорогой мой Ветцалькоатль, — язвительным тоном начал Алексич: — я совсем не в хорошем настроении и точно не рад тебя видеть.

— Почему? — вопросительно воззрился на Виктора огромный дракон, приподняв, торчащие из ноздрей, усы.

— Потому, что меня опять кормили парашей.

— Чем?

— А…а…а… — сердито протянул Алексич. — Я устал, есть ваши галлюциногенные грибы. Вы бы их хотя бы варили, что ли.

— Это ценный источник протеина, жиров и аминокислот, необходимых для полноценного функционирования твоего организма, — невозмутимо, уже, наверное, в тысячный раз, начал лекцию Ветцалькоатль…

— Я знаю, — грубо оборвал дракона Виктор. — Я хочу мяса.

— Белковой пищи очень мало. Тем более твоему организму противопоказаны животные жиры.

— А жрать галлюциногенные грибы мне не противопоказано?

— Теонанакатль способствует раскрепощению твоего сознания для проведения ханы.

— Не уверен я, что это чему-то способствует, потому что ничего толкового до сих пор я от тебя не узнал… Больше эту парашу есть я не буду. И вообще… Я хотел бы отсюда убраться… Видимо, Аллоген, что-то напутал.

— Что такое параша? — нисколько не смутившись, на человеческом языке спросил главный хранитель.

— Это то, чем твои «летающие наркоманы» гадят в соседней пещере, — продолжал высказывать претензии Виктор: — а я это уже почти год нюхаю.

— Прошло больше времени… — проговорился Ветцалькоатль и осекся.

Виктор достиг своей цели…

Используя наступательную тактику, он смог вывести из равновесия невозмутимого главного хранителя и заставить его проговориться. Теперь осталось его только дожать…

Алексич, пользуясь тем, что Ветцалькоатль, обронив фразу о времени, забыл закрыть зубастую пасть, подпрыгнул и, просунув правую руку ему в глотку, схватил того за корень шершавого, как наждачная бумага, языка…

— Я хочу знать, что происходит… Я хочу знать, сколько времени я здесь торчу без дела… Я хочу знать, где мои друзья… Я хочу знать, что имел в виду Аллоген… Я хочу домой… — прошипел в маленькое треугольное ухо дракону Виктор.

От удивления и боли у главного хранителя из правого глаза выкатилась огромная прозрачная слеза…

Жидкость упала в высокую траву и моментально превратилась в небольшой кристалл.

Теперь удивился Виктор…

Он отпустил язык старого дракона и поднял с травы прозрачный, удивительной чистоты, камень.

— Ты еще не готов… Ты сам не знаешь чего ты хочешь… И у тебя нет дома, — бросил на своем родном языке мирофеасец и, сердито стукнув хвостом, спрыгнул с выступа, устремившись вниз каменного колодца.

Мельтешившие в воздухе белые тела рядовых мирофеасцев, услужливо разлетались в стороны, уступая ему дорогу.

Виктор почувствовал, что грибы начали действовать и его сознание, увлекаемое стремительным потоком информации, медленно покидает тело…

Воспоминания из старой — земной жизни, разом всплыли из какого-то, давно забытого, закоулка его памяти и вернули его в начало пути…

В тот летний погожий день ему позвонили из дежурной части управления в полшестого утра.

— Поздравляю, у вас труп, — весело сообщил оперативный дежурный.

— Вот, радость, — вместо приветствия угрюмо буркнул в трубку Виктор. — Что там?

— Труп, по ходу, криминальный.

— Я уже это понял. Давай конкретней.

— В лесополосе за мясокомбинатом обнаружен обнаженный труп женщины в крови.

— Где ваша машина? — надеясь, что служебная машина за ним заедет, поинтересовался Алексич.

— Уже там, — обрадовал дежурный.

— И на чем мне туда добираться?

— Не знаю. Можешь на коне, — сострил тот и положил трубку.

Делать было нечего. Должность старшего оперуполномоченного по особо важным делам отдела по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений против личности управления уголовного розыска обязывала его выбыть на место происшествия.

Приняв душ, Виктор закрыл «конуру» — съемную малосемейку в доме, располагавшемся «у черта на куличках», и прыгнул в свой старенький «Опель».

Через полчаса, созвонившись с оперативной группой, работавшей на месте, Виктор кое-как, плутая по многочисленным дорожкам лесопарковой зоны, где пустых бутылок и использованных презервативов со шприцами, было больше чем деревьев, поцарапав о какую-то корягу передний бампер, добрался к нужной поляне, расположенной недалеко от железной дороги.

Посреди вытоптанной следственным начальством лужайки, деловито решавшей между собой, у кого в производстве будет уголовное дело, сиротливо лежал обнаженный, с широко расставленными в стороны ногами, труп женщины на вид около тридцати лет.

Крови было много…

Помимо, натекшей огромной лужи под трупом, в крови были соседние кусты и, даже, листья с нижних веток деревьев, что свидетельствовало о том, что человек вытиравший руки, был роста выше среднего. Вокруг валялось много пустых бутылок и пластиковых стаканчиков, а также различных упаковок от продуктов питания. На первый взгляд определить, что тут лежит уже давно, а что появилось недавно, кроме мобильного телефона и потрепанной сумочки погибшей, было затруднительно.

Следователь невозмутимо писал протокол осмотра места происшествия, вписывая в него все подряд, что лежало на земле. Рядом возле него стоял с грустным видом помятый участковый уполномоченный. От него Алексич узнал, что погибшая Зина была местной «пивной феей», которую он вчера возил на принудительное обследование в наркологический диспансер. А это место было намоленное и пользовалось большим спросом у лиц, злоупотребляющих дешевыми спиртосодержащими напитками.

Так и не добившись вразумительного ответа от участкового о лицах из числа ее постоянных собутыльников, Виктор перекинулся парой слов с экспертом — миловидной девушкой с томными глазами, которая ему сообщила, что, скорее всего, причиной смерти явилась острая кровопотеря в результате многочисленных разрывов внутри прямой кишки и влагалища.

Алексич внимательно осмотрел поляну и среди мусора заприметил несколько окровавленных окурков дешевых сигарет и два, сравнительно свежих, пластиковых стаканчика на одном из которых виднелись следы помады. В двадцати метрах от трупа располагалось свежее кострище с обрывками оплавленных проводов.

— Уже неплохо, — отметил про себя Виктор и пока местные сыщики, побывавшие на месте происшествия до него, пытались установить по маркировкам на этикетках от продуктов питания, где и когда они приобретались, решил отправиться в местный отдел полиции, чтобы пообщаться с главным свидетелем, обнаружившим тело.

К нему привели замызганного, заросшего лохматой седой бородой, шестидесятилетнего мужика, от которого противно разило плодово-ягодным вином. Первое, что сразу бросалось в глаза — это его лицо и борода, сплошь покрытые засохшей кровью. Судя по черным, как нефть, ладоням Федора, обрывки проводов в кострище, были его рук делом.