Аллоген. Пенталогия (СИ) - Антоневич Андрей Анатольевич. Страница 153
В несколько мгновений на огромном пространстве перекрестка межгалактических рукавов почти ничего, кроме обломков кораблей противоборствующих флотилий, не осталось.
Кокон разрастался в размерах все больше и больше с каждым уничтоженным кораблем. Наконец, когда ни одного целого корабля не осталось, кокон вошел в один из галактических туннелей и через мгновение выскочил из входа с обратной стороны перекрестка.
Оба туннеля схлопнулись, а угрюмую темноту космоса разорвало две вспышки уничтоженных коконом галактик.
— Не…не…е…т, — продолжало кричать существо в центре кокона, а Виктор, будучи сдавленным со всех сторон белой материей, не мог пошевелиться и наблюдал, как вдалеке красивыми ярко-алыми волнами разлетаются звездные системы, через которые пронесся огромный живой сгусток энергии…
В лучах заходящего солнца под кронами оливковых деревьев, скользили две невзрачные фигуры в темных одеяниях.
— Варфоломей, я тебе точно говорю, что я не знал о том, что учитель остался в том саду, — говорил невысокий молодой горбоносый мужчина, приближаясь к Голгофе.
— Иуда, почему ты об этом не говорил мне раньше? — спросил плотный мужчина лет пятидесяти.
— Я не был уверен, что ты тоже не стал жертвой чар Марии, как Иоанн, Матфей и Симон.
— Как? И Симон? — удивился Варфоломей.
— Да. И он тоже. Я давно за ней наблюдал… Мне с самого начала казалось, что она следует за нами специально, чтобы доносить об учителе Пилату, — частил словами молодой мужчина. — Я об этом говорил Иешуа, но он только отмахивался от меня. Мне казалось, что последнее время он чем-то встревожен. Я спросил у него, что с ним, на что он мне ответил: «Что ему нужно исправить свои ошибки и спасти ее».
— Кого?
— Не знаю.
— Странно… Если ты его предупредил о предательстве Марии и о том, что его хотят схватить чтобы казнить, почему он остался после ужина и не ушел? Ведь ты его любимый ученик.
— То, что она сообщила о том, где мы будем ужинать, я узнал от своего отца, состоящего при префекте. И я ему об этом сообщил, но он мне сказал, что это единственный способ освободить его ипостась, чтобы закончить свою миссию.
В это время вдалеке на холме, где казнили преступников, резко осветилось вечернее небо…
Яркий столб свет ударил вверх и исчез, оставив после себя едва видные всполохи…
Оба мужчины не слова не говоря поспешили на вершину Гологофы и уже через полчаса стояли у креста, на котором висело тело Иешуа.
Основной отряд легионеров уже ушел, оставив охранение, но возле креста с Иешуа, остался стоять солдат с окровавленным копьем, который испуганно смотрел в звездное небо и плакал.
— Ты, ни кому, кроме меня, не рассказывал про предательство Марии? — загадочно пряча взгляд, спросил Варфоломей.
— Нет, — простодушно ответил сквозь слезы Иуда, не почувствовав в этом вопросе подвоха…
Через несколько часов, когда тело Иуды, висящее в петле на старом оливковом дереве, еще содрогалось в конвульсиях, обнаженная Мария, прямо там, страстно целовала, пыхтящего от возбуждения, Варфоломея и не переставала ему шептать, что он сделал правильный выбор…
— Неужели я где-то допустил ошибку? Почему? — думал про себя Алексич, бессильно наблюдая, как то, что раньше было Иланой, превратилось в ужасное орудие смерти, уничтожающее Вселенную.
Он не знал — жив или мертв. Плотная пелена кокона стерла ощущение реальности. Единственное, что он понимал — это то, что на его глазах погибло две галактики и останавливаться это существо не собирается.
Когда он решил, что все кончено, вдруг, что-то изменилось…
Тонкий белый луч протянулся из самого центра Вселенной и дотронулся до, мчащегося сквозь время и пространство, смертоносного сгустка энергии…
Кокон остановился…
Остановился и процесс разрушения…
Послышался задорный смех Иланы…
— Помоги ей стать человеком… Она не должна повторить моих ошибок… Пришло время созидать, — услышал у себя в сознании шепот Алексич и пришел в себя.
Он по-прежнему сидел в пилотном кресле, Камила озабоченно ощупывала все складки своего дородного тела, Мекатл испуганно хлопал глазами, а Падлантает истуканом таращился на Илану, которая счастливо улыбалась и подзывала к себе кота.
Когда кот осторожно к ней приблизился, она обняла его за шею и сказала ему в мохнатое ухо:
— Это был мой папа…
Через колмис, когда «Калоша» с трудом подобралась сквозь обломки кораблей к единственному сохранившемуся входу в межгалактический туннель, им повстречался флагман саламексов.
Пока Падлантает с важным видом демонстрировал по каналу связи кошкооборазным существам свой анкх, уверяя, что он их единственная возможность возродить их расу, Алексич наблюдал за Иланой и думал о том, что только сейчас он понял смысл своей миссии…
Всю жизнь он жил только для себя…
Теперь он живет для этой девочки…
Это было начало…
Начало новой эры…
Начало пути…