Медведь ее сердца (ЛП) - Хоффа Тамара. Страница 28

Она должна была обратиться в медведя. Она, конечно, теоретически представляла это, но теперь предстояло перевести теорию в практику, а ее мозг отказывался это постичь. Дженна поклялась, что это не больно, но Лиз просто не могла в это поверить. Как ее маленькое пятифутовое тело может превратиться в гигантского медведя гризли, просто и безболезненно? Как это вообще возможно? Ее рациональный мозг исследователя требовал ответов, а ответов просто не было. Магия. Это был единственный ответ, который она получила от оборотня… Лиз не верила в магию.

Мартин плюхнулся рядом с ней на диван и протянул ей чашку кофе. Она сделала благодарный глоток и поставила чашку на стол рядом с собой, прижимаясь к нему.

— Спасибо!

— Я прямо вижу, как колесики вращаются в твоей голове. Что вообще происходит?

— Все. Все и сразу. Я запуталась.

Мартин посмотрел на нее сверху вниз, на его лице отобразилось беспокойство.

— Что-то, что касается нас?

Она обхватила его лицо.

— Нет, — прошептала она, целуя его в губы. — Это единственное, что меня не смущает. Ты — мой единственный якорь в этом мире хаоса.

— Что тогда? Чем я могу помочь?

— В основном, это касается моего отца. Я просто не могу поверить, что он отправил команду, чтобы убить меня. Не знаю, что теперь делать. Я чувствую себя такой потерянной и одинокой. Он был единственной семьей, которую я знала.

Мартин наклонил ее лицо так, чтобы он мог смотреть ей в глаза.

— Он — не единственная твоя семья, — прорычал он. — Теперь я — твоя семья. А ты — моя пара. Это значит, что весь Клан теперь твои родственники. У тебя появились сразу четыре сотни родственников. И каждый из них готов отдать за тебя жизнь.

— Ты это несерьезно, Мартин! Преувеличиваешь, так ведь? Я даже не знаю этих людей.

Мартин предупреждающе рыкнул.

— Я более чем серьезен. Я знаю, что ты еще не можешь почувствовать связь, поскольку не обращалась, но поверь мне пока на слово. Когда ты первый раз перекинешься, ты сразу же поймешь, о чем я говорю. В Клане существует связь между всеми. Мы чувствуем друг друга через эту связь. Мы — семья.

Лиз вздохнула.

— Я даже представить такое толком не могу. Всю свою жизнь я хотела брата или сестру, но единственный раз, когда мои родители рассматривали возможность завести второго ребенка, это было исключительно для того, чтобы он выступил донором костного мозга для меня. Я не могла позволить, чтобы мой брат или сестра подверглись такой боли. Огромная семья, все связаны любовью. Правда?

— Правда.

Его рука соскользнула с ее подбородка вниз по шее к ямочке между ключицами, он приласкал нежную кожу, а затем стянул великоватую ей футболку с одного плеча. В его глазах зажглись искушающие янтарные огоньки, и Лиз знала, что его медведь был близко к поверхности.

Она подняла его футболку, скользнула рукой вниз и наклонилась, чтобы куснуть его за мочку уха.

— В прошлый раз ты не дал мне развернуться, дай мне сейчас поиграть с тобой! — Прошептала она, лаская кончиком языка его ухо.

Глубокий стон стал его ответом.

— Постараюсь, малыш, но обещать не могу. Я сейчас на грани. Ты сводишь меня с ума.

— Сними футболку и откинься назад. — Футболка Мартина перелетела через всю комнату, и он лег на диван. Лиз сняла свою собственную рубашку и лифчик и скользнула вверх, прижимаясь к своему мужчине всем телом. — Я уже говорила тебе, как мне сильно нравится это? — Она зарылась пальчиками в волоски на его груди, игриво подергала за волоски и приласкала напряженные соски кончиками пальцев. — Ммм, как приятно к тебе прикасаться, — мурлыкнула она, продолжая мучить его. Наклонившись, она опять прикусила мочку его уха, а потом быстренько зализала место укуса. — Тебе нравится? — Мартин вздрогнул.

— Продолжай, прошу тебя!

Она поцеловала его в шею и соскользнула с его торса вниз. Его длинный напряженный член теперь вдавливался в ее живот через его мягкие спортивные штаны.

Она села на колени и положила руку на пояс его штанов.

— Я думаю, их нужно снять. — Мартин поднял бедра и помог Лиз сбросить с него штаны. Она приподнялась, чтобы выкинуть штаны подальше, и в восхищении уставилась на его скульптурное обнаженное тело.

Лиз медленно стянула с себя джинсы и трусики, и член Мартина дернулся в знак признательности за стриптиз-шоу, заставив ее улыбнуться.

— Тебе понравилось, большой мальчик?

— О, да, мэм. А теперь иди сюда. Мне слишком одиноко, — сказал он, поглаживая свой толстый член.

— Сделай так еще! Я хочу, чтобы ты погладил себя… это так заводит!

Рука Мартина снова скользнула по его стволу, и Лиз опустилась на колени возле кушетки, облизывая кончик головки и затем следуя губами за его рукой вниз по стволу. Мартин застонал, когда она обхватила его яйца одной рукой и дразнила его сосок другой, он продолжал поглаживать член, пока она лизала и сосала его.

Мышцы его живота натянулись, его яйца напряглись, бедра рвались с дивана, настоятельно требуя жестко трахнуть этот сладкий ротик.

— Я сейчас кончу, сердце мое. О, богиня, как хорошо, — простонал он. Лиз сильно ущипнула его за сосок, Мартин содрогнулся всем телом.

Горячая сперма стрелой вырвалась ей в горло. Она проглотила каждую каплю и нежно облизала головку.

Она улеглась сверху и нежно поцеловала его в губы, поделившись с ним его вкусом, а затем Мартин перехватил контроль. С неукротимым голодом он пожирал ее сладкий ротик. Каким-то образом они оказались уже на полу. Элизабет больше не контролировала ситуацию, Мартин брал ее тело, как зверь, грубый и дикий. Она выпустила на волю зверя.

Он провел ладонями по ее груди, сжал нежную плоть и жадно накинулся на один сосок, а затем — и на другой, облизывая, засасывая и покусывая, он сводил ее с ума своими настойчивыми ласками, которые отдавались огнем прямо в ее клиторе.

Лиз была так возбуждена от своей игры с Мартином, что ее киска пульсировала и текла. Теперь каждое движение его губ и языка на ее сосках заставляли внутренние мышцы киски сжиматься, требуя, чтобы его член наполнил ее до краев.

Мощное бедро Мартина скользнуло между ее ног, его твердый член прижался к ее бедру, и она стала лихорадочно тереться об его твердость.

— Мартин, возьми меня, — взмолилась она.

Зарычав, он раздвинул головкой члена ее нежные складки и одним длинным толчком ворвался вовнутрь. Лиз выгнула бедра и закричала от восторга. Он проник в нее, но этого было недостаточно. Он вытащил член и грубо развернул ее.

— Обопрись на руки и колени, — приказал он, поднимая ее бедра и толкаясь в нее сзади. Он крепко держал ее за бедра, жестко и быстро вдалбливаясь в нее. Она была такой тесной. Затем он обнял ее одной рукой, а пальцами другой нашел ее клитор, дразня его в такт своим толчкам.

Лиз чувствовала, как внутри нарастает оргазм, а крошечные электрические удары пронзают ее от макушки до кончиков пальцев. Мартин наклонился вперед и лизнул ее вдоль позвоночника. Затем он прикусил метку спаривания, не так сильно, чтобы прокусить кожу на этот раз, но достаточно сильно, чтобы отправить ее в полет.

Лиз закричала, когда кульминация взорвала ее изнутри, ее внутренние мышцы судорожно сжались на твердом стержне Мартина, выдаивая его член до последней капельки. Их покрытые потом тела сплелись, когда Лиз обессиленно упала на пол, ноги больше не держали ее. Мартин последовал за ней, в последний момент извернувшись так, чтобы она опустилась на него.

Лиз понадобилось мгновение, чтобы восстановить силы, потом она открыла глаза и встретилась взглядом с расплавленным шоколадом глаз своего любимого мужчины. Она никогда не видела, чтобы столько любви концентрировалось во взгляде, обращенном на нее, и чувствовала себя Гринчем в конце фильма. Ее сердце выросло на десять размеров и почти вырвалось из ее груди.

Этот мужчина любил ее. Этот удивительный, замечательный, яростный, надежный мужчина любил ее. Остальное можно оставить на потом.