Плохие парни по ваши души. Книга 2 (СИ) - "Anna Milton". Страница 17

   Ради Джейн.

   — Не слушай его! — кричит он настолько громко, насколько это вообще возможно в нашей ситуации.

   Горло как будто горит. Любая попытка заговорить делает больно, словно меня режут изнутри. Представляю, как дорого ему дается этот крик.

   Но потом Росс, невзирая на боль, орет опять. Более настойчиво.

   — Джейн, слушай меня! Джейн… — брат издает невольный возглас, его голова падает на пол.

   Вскидывая ее, он делает над собой гигантское усилие. Все, что делаю я — непрерывно наблюдаю за реакцией Джейн. За ее лицом, выражением, которое выдает равнодушие и безразличие.

   Настоящая, истинная опустошенность.

   Я боялся этого.

   Я боялся этого больше, чем ее гнева.

   Вдруг Себастьян встает на ноги, и я вижу, как он отдаляется. Все дальше и дальше от нас. А потом — внезапные щелчки пальцами обеих рук, после чего я наконец-то могу позволить себе вздохнуть. Я дышу часто, взявшись за горло и опустив голову. Дышу так, словно у меня не было такой возможности очень долго. В полную силу вбираю в себя воздух этой комнаты, пропитанный грустью и мраком.

   И лишь спустя несколько мгновений, когда я решаюсь поднять глаза, то вижу, что Росс медленно пододвигается к Джейн. Он буквально ползет к ней, и в отличие от меня ему не понадобилось ни секунды на восстановление дыхательных каналов и всего остального. Вернее будет сказать, для него важно совсем не это. Для него, по всей вероятности, важно то, что Джейн сначала уставилась в одну точку, ничего не говоря. Теперь я тоже обратил на это внимание и забеспокоился.

   Я присаживаюсь на ковре, глядя на то, как дочь мэра Дайморт-Бич подтягивает колени к животу, свешивает одну руку, а другую, согнув в локте, прислоняет к щеке. Я слышу ее тихий плач, и у меня щемит в груди. Сердцу становится так тесно в грудной клетке! Я чувствую, как мои брови отчаянно взлетают вверх, как мое лицо принимает вид страдальца, которому не подвластны очень многие вещи в мире. И уберечь Джейн от плохих эмоций, от горьких слез не в моих силах.

   — Джейн, — говорит Росс охрипшим голосом, — пожалуйста, выслушай меня...

   Я могу поверить, что он тоже плачет. Когда брат взмывает руки, чтобы обнять девушку, она отталкивает его. Слабо, но отталкивает. А сама отодвигается, прильнув к углу номера. К самому, мать его, углу.

   Себастьян, которого не было слышно несколько долгих минут, дает о себе знать, цокнув многозначительно языком.

   — Могу предположить, что домой Джейн отвезешь не ты, — он в шутливой манере указывает пальцем на Росса, — и не ты, — да, а теперь на меня.

   Его фальшивая улыбка уродует и без того опротивевшую мне физиономию. Как он может шутить сейчас? Это вызывает у меня приступ агрессии, но Росс, на мою зависть и разочарование в себе, реагирует первым. Он вскакивает на ноги и бросается на Себастьяна, свергнув того, и вместе с ним падает на пол. Росс находится сверху, когда этому мудаку достается от моего старшего брата неплохой удар с левой. Но это все...

   После испуганного вздоха Джейн героический поступок Росса подходит к концу, потому что Себастьян быстро приходит в форму и отстраняет от себя брата. То есть, даже не проявляя никаких стараний, он взбрасывает ладонь, после чего Росс оказывается у противоположной стены, что есть мочи, соприкоснувшись с ней спиной. Он падает вниз, телом сдвигая кресло. Ножки его скользят по старому полу, издавая неприятный звук. Себастьян же поднимается в считанные мгновения. Он всего лишь поправляет запонки и воротник пиджака, убедившись, как мне думается, что выглядит превосходно.

   Козел.

   — Вам не нужно со мной соперничать, — изрекает демон ровно. — Все равно в выигрыше останусь я. И, так или иначе, добьюсь своего. Я хочу, чтобы вы нашли для меня Анну, — его голос холоден, слова звучат так просто, словно льется песня.

   Он, наверное, насмотрелся ужасов на своем веку. Для него плачущая девушка с разбитым сердцем ничего не значит.

   — Я уже сказал... — начинает было Росс.

   Но Себастьян быстро надвигается в его сторону, присаживается на колени около моего брата, чем заставляет меня напрячься, поэтому я встаю, пока что просто наблюдая.

   — Давай сначала вместе посмотрим одно кино, а потом ты поделишься впечатлениями, приятель, ммм? — не с насмешкой, но с иронией выходит это предложение у демона.

   А следующее, что он делает — это приставляет пальцы к вискам Росса. Глаза моего брата закатываются... О, черт! Они... они стекленеют и белеют. Джейн, сидящая в противоположном углу, громко ахает и от страха сжимается.

   Я прекращаю дышать.

   Кажется, что время останавливается.

ГЛАВА 8

РОСС

   Полгода назад я забрал у Пейдж Дайтон ее любимого дедушку. Тот сильно болел, мучился, ему был нужен этот покой. Я рад, что спустя шесть месяцев, в Хэллоуин, вижу Пейдж здесь, у входа в колледж, где уже началась вечеринка. На ней красный костюм знойной демоницы, и когда я замечаю ее улыбающейся, то внутренне ликую. И, словив себя на этом, слегка удивляюсь.

   Огромная толпа сливается на территорию колледжа. Я жму на газ и продолжаю движение в сторону парковки. Эйден, наверное, уже здесь. Нужно позвонить ему. Надеюсь, что он не напялил на себя что-то несуразное. В смысле, мы, конечно, не договаривались, однако я решил не наряжаться. Мы пришли на этот дурацкий праздник только ради Джейн. Мне уже не терпится увидеть ее, поговорить с ней. После того, что ей сказал Себастьян, она перестала общаться со мной, избегает меня, черт возьми. Это сводит с ума — то, что я не могу ее касаться, не наблюдаю ее улыбку, посвященную мне.

   Припарковав джип, я выхожу из него и блокирую дверь ключом. Но стоит мне повернуться, как мое сердце замирает. Джейн Мортис только что вышла из машины с одной из студенток, Синтией. Они с блондинкой смеются, шагая вперед по асфальту и сжимая в руках телефоны.

   Я рад, что Джейн пришла в себя после того, что произошло с ее машиной. Я не был уверен, что это произойдет достаточно быстро, но даже без меня ей удалось восстановиться.

   На ней костюм Белоснежки. Желтая юбка с белым подъюбником не достигает щиколоток, как у принцессы в сказке, но прикрывает колени. И это смотрится даже красивее, чем на экране у актрис. Ей к лицу обруч с бантом, украшающий распущенные волосы. Я так долго смотрю на Джейн, заглядываясь с раскрытым ртом, что даже упускаю из виду, как идет белокурой Синтии ее костюм полицейского. Никогда бы не подумал, что это будет смотреться на ней забавно, но все так.

   Прежде чем остановить себя, зову Джейн по имени, и на парковке, полной машин, но лишенной людей, эхом отдается единственное громкое слово, сказанное мной.

   Они с Синтией останавливаются, повернувшись ко мне. Отсюда я могу видеть, как меняется выражение лица Джейн. Уголки ее губ медленно сползают вниз. Мои внутренности завязываются в морской узел, когда она смотрит на меня своими шоколадными глазами.

   В темноте, которую рассекают светом несколько прожекторов, я рискую, делая пару шагов вперед. Даже не чувствую, как дышу. Кажется, эта функция потерпела крах. Ни на секунду не отрываю взгляда от Джейн, сжимая кулаки от волнения. Синтия треплет подругу по плечу, что-то шепчет ей на ухо, а потом удаляется.

   Боже, как же я благодарен ей за это!

   — У тебя есть ровно тридцать секунд, чтобы сказать мне то, что хотел, — высокий голос Джейн полон театральной важности, и мне хочется потрепать ее по волосам, смеяться над ней в голос, чтобы она разозлилась на меня. Видеть ее с абсолютным равнодушием на лице хуже всего на свете.

   — Я не собираюсь говорить, — произношу на ходу и останавливаюсь лишь тогда, когда между нами не остается расстояния.

   Я дерзко вторгаюсь в зону личного пространства Джейн и помещаю ее маленькое лицо в свои ладони. Я наклоняюсь к девушке и пламенно целую, прижимая ее вздрогнувшее тело к себе. Я тереблю пухлые, теплые губы Джейн так страстно, что становится тяжело дышать. И мне, и ей. Хочу поглотить Джейн. Хочу, чтобы она окунулась в опьяняющее вожделение вместе со мной. Я так давно во тьме и нуждаюсь в Джейн, как в сверкающем, неумолимом луче солнца.