Её тень (СИ) - Головьева Светлана. Страница 12

— У Маркуса отличный вкус на девушек, но ты больше похожа на исключение из правил.

— Прости? — я уставилась на неё, пытаясь понять, кто она такая, чтобы говорить эти вещи.

— Я говорю, что после Шарлотты, такой величественной, сексуальной, мне не понятен его выбор. Чем ты его привлекла?

— Тебя это не касается. Это вообще никого не касается, кроме нас с Маркусом. Ты наверно считала, что после Шарлотты его взгляд упадёт на тебя. Но этого не произошло, вот ты и лезешь, куда не надо. Прости, но от разговора с тобой меня жутко затошнило, так что я удалюсь в уборную.

Девица смерила меня хмурым взглядом, отчего на её лице появились морщинки, и она стала выглядеть гораздо старше, чем казалась изначально. Какого чёрта, в этом доме каждому не терпится высказаться о том, какая я недостойная. Я никогда не страдала от низкой самооценки. Но каждый раз, переступая порог особняка, превращалась в маленькую забитую девочку и меня это нервировало. Мимо меня прошёл официант с подносом, и я взяла бокал шампанского. Впервые в жизни мне хотелось напиться. Я огляделась в поисках Маркуса, но он как сквозь землю провалился. Тихо играла музыка, шелестели разговоры, раздавался смех гостей. Людей было столько, что проходить между ними оказалось сложно. И, несмотря на всю эту толпу разодетых мужчин и женщин, я ощущала себя такой одинокой, словно стояла в пустом поле. Я немного приподняла подол платья и направилась к лестнице. Поднялась на второй этаж и, найдя тихий уголок за большой колонной, решила устроиться там. Шум от вечеринки тут был практически не слышен, и я уселась на небольшой кожаный диванчик, наконец-то давая себе расслабиться.

Я любила Маркуса, но наше разное положение в обществе било по нашим отношениям, словно плетью. Казалось, что мы живём в восемнадцатом веке, а не в двадцать первом, где все предрассудки по поводу классов давно рассыпались в пыль. Но нет, сейчас я находилась в настоящем дворце и чувствовала себя крестьянкой, которая тайком прокралась на бал.

— Что ты здесь делаешь?

Твёрдый, холодный голос прозвучал надо мной, как гром среди ясного неба. Я подняла голову и увидела Зака. Он явно не собирался спускаться к гостям. Никакого костюма с белой рубашкой, как у брата на нём не было. Напротив, он полностью был одет во всё чёрное. Джинсы, футболка с логотипом какой-то рок-группы и даже большие наушники, висящие на его шее, были чёрного цвета. Тёмные волосы казались влажными и были зачёсаны назад. Руки он держал в карманах и раскачивался на пятках, глядя на меня пронзительным взглядом. Его зелёные глаза, сверкали как изумруды в полумраке коридора. По моей спине пробежали мурашки, как и всегда при виде Заккари.

— Решила немного отдохнуть от толпы, — ответила я и поднесла бокал с шампанским к губам. В горле пересохло, и мне сочно нужно было выпить. А Зак тяжело вздохнул и к моему большому удивлению опустился на диванчик рядом со мной. В нос ударил запах свежей травы и хвои, можно было подумать, что он только что пришёл из леса.

— Я не об этом, — он покачал головой, словно ведя с самим собой немой разговор, а потом посмотрел на меня, — что ты делаешь с моим братом? Как ты оказалась в этом мире, наполненным фальшью, где нет ни капли искренности и всем правят только деньги. Неужели ты так сильно его любишь, что терпишь эти ядовитые насмешки моей мачехи и всех ей подобных?

— Только ты не начинай говорить о том, что я не достойна твоего брата, мне сегодня это уже говорили, — я снова отпила шампанского и с сожалением заметила, что это был мой последний глоток.

— Ты не достойна? Чёрт, Делия! Ты самая настоящая в этом особняке, который больше напоминает декорации к спектаклю, а все собравшиеся внизу второсортные актёришки. Я хочу сказать, что это Маркус тебя не достоин. Он один из них, такой же двуличный засранец.

— Не говори так о нём, — отрезала я и со стуком поставила пустой бокал на небольшой столик. — Ты просто завидуешь ему, вот и всё.

— Завидую? — его брови взлетели вверх и он рассмеялся. — Чему тут завидовать? Его огромному дому? Так он и мой тоже. Его дорогим тачкам? Так и я могу себе их позволить, если захочу. Я вовсе не завидую своему братцу, просто я вижу его насквозь. А вот твой взор затуманен, и ты не видишь, кто перед тобой.

— Ты завидуешь его популярности, тому, что его все любят, а тебя лишь терпят в этом доме, — я сказала это с такой жестокостью и яростью, какой никогда от себя не слышала и тут же пожалела о сказанном. Лицо Зака ожесточилось, он сжал зубы и встал. — Прости, Зак я…

— Что? Ты не хотела так говорить? — насмешливо спросил он и сокрушённо покачал головой, после чего надел наушники и зашагал прочь. Я встала на ноги и побежала за ним, но куда мне было угнаться за парнем, который знал этот дом, как свои пять пальцев. Он словно растворился в воздухе, оставив меня с неприятным послевкусием. Я никогда не была жестокой, всегда старалась быть мягкой и учтивой с людьми. Родители постоянно говорили, что к людям нужно относиться так, как мне бы хотелось, чтобы относились ко мне. И я следовала этому всю жизнь. А сегодня я словно с цепи сорвалась. Я прекрасно понимала, что обидела Зака. И даже то, что он вовсе не был мне другом, не умоляло моей вины перед ним. От чего я чувствовала себя ужасно. Зря я притащилась сюда, надеясь на прекрасный вечер. В одном Зак был прав, тут всё дышит фальшью. Но только не Маркус. Я не верила в то, что он неискренен со мной.

Я спустилась на первый этаж и тут же столкнулась с Маркусом.

— Где ты была? Я искал тебя повсюду, — он нежно обнял меня за талию, прижав к себе, и целуя в губы. От него пахло сигаретным дымом, а на губах остался вкус коньяка.

— А я искала тебя, — ответила я, мне не хотелось говорить ему о стычке с его братом.

— А я говорил с партнёрами отца. В его отсутствие я вынужден заменять хозяина дома. Не думал, что он будет отсутствовать сегодня. Обычно он никогда не пропускает летний бал. Прости, что оставил тебя в одиночестве.

Он снова поцеловал меня, но я прервала поцелуй. Мне было душно, голова разболелась, а шум вокруг становился невыносимым.

— Ты в порядке? — Маркус коснулся рукой моей щеки, — кажется, ты горишь. Пойдём выйдем на свежий воздух.

Маркус взял меня под руку, и мы стали продвигаться к выходу. Я видела, какими колкими взглядами на меня смотрели эти дамы в шикарных платьях. Как шушукались между собой и противно хихикали. Меня затошнило и стоило выйти за порог, как меня вырвало прямо под куст любимых роз Моники. Ну и ладно, так ей и надо. Карма, господа та ещё стерва.

— Дел, всё хорошо? Принести тебе воды? — голос Маркуса звучал встревожено. Я не смотрела на него, лишь согласно кивнула и достала из клатча пачку бумажных салфеток. Шаги Маркуса стихли, и послышался стук закрываемой двери. Я опустилась на каменные ступени и вытерла рот. На город уже опустилась ночь, и воздух стал влажным и холодным. Я поёжилась и потёрла обнажённые плечи, чтобы согреться. Горло саднило и жутко хотелось пить. Зря я так налегала на шампанское. Что за идиоткой надо быть, чтобы напиться в доме своего парня, да ещё и при его матери, которая и так меня не жалует.

Голова начинала болеть всё сильней, и мне отчаянно захотелось домой. Было бы хорошо сейчас оказаться в своей кровати, накрыться тёплым одеялом с запахом кондиционера и заснуть. Я вздохнула, и изо рта вырвалось облачко пара. Наконец снова хлопнула дверь, и появился Маркус.

— Вот, выпей, — он протянул мне бутылку воды и таблетку аспирина. Я взяла таблетку и залпом осушила почти половину бутылки. Маркус опустился рядом со мной и взял мою свободную ладонь, крепко сжав. Его руки по сравнению с моими казались обжигающе горячими. Он тоже это заметил и, сняв свой пиджак, накинул его мне на плечи.

— Нелегко тебе сегодня пришлось, — сказал он, констатируя факт, а не спрашивая. — Не надо было тебя сюда тащить. Но мне казалось, что тебе нужно было развеяться после вчерашнего. Да и я не думал, что мне придётся оставить тебя и весь вечер исполнять роль отца. Прости.