Небеса в огне (СИ) - Эльденберт Марина. Страница 35

Поэтому распахнула дверь со словами:

— Ребят, как вы смотрите на то, чтобы… — и осеклась, не договорив.

На пороге стоял Рихт.

Рихт, дракона мне на балкон.

И я в пижамке с огоньками.

Впрочем, додумать я не успела, Рихт не успел открыть рот, но за нас все успела Ширил. Она спрыгнула со стула и направилась к нам своей легкой походкой, цокая каблучками. Надо отдать ей должное, если эссу Абрамс поставить рядом с местрель Ритхарсон, ледяное сияние последней несколько поблекнет. У Шири огненные волосы и глаза цвета молодой листвы. Добавить сюда ее легкий летний сарафанчик алого цвета, алую помаду — и получится огонь в чистом виде.

— Танни Ладэ, а ты полна сюрпризов, — произнесла она, мягко смыкая губы и тут же их размыкая, но глядя при этом исключительно на Рихта. — Познакомишь нас? Впрочем, не думаю, что Рихт Паршеррд нуждается в представлениях, а вот я…

Да, к такому жизнь меня не готовила.

— Рихт Паршеррд, это моя коллега, Ширил Абрамс.

Наверное, стоило сказать «бывшая», но Гроу обещал, что я буду делать спецэффекты, так что кто его знает, как оно обернется.

Ширил протянула ему руку с такой грацией, что у меня отвисла челюсть.

Что касается Рихта, он коротко пожал ей пальцы и тут же взглянул на меня. А я что? А я тут в пижамке. С огоньками.

— Танни, пригласишь меня войти?

— Да пожалуйста, — хмыкнула я, развернулась и направилась в сторону шкафа-купе.

Разгуливать перед Рихтом в таком виде я точно не собиралась.

— Фи, как невежливо, — донеслось мне вслед. — Но Танни у нас сегодня в ударе, грубит по поводу и без. Пойдемте, Рихт, кофе скоро будет готов. Вы же не против, если я буду называть вас Рихт?

Я приподняла брови, но комментировать не стала. Дверь за моей спиной хлопнула, потом я хлопнула дверью ванной и уставилась на себя в зеркало. Вот спрашивается, где были мои мозги? Или у них тоже выходные вместе со мной и Гроу?

Впрочем, как выставить Рихта поизящнее я не придумала даже сейчас, поэтому просто переоделась в шорты и свободную рубашку. После чего вернулась на кухню, где Ширил уже разливались горланом. Этих горланов одно время записали в вымирающий вид, потому что их почти всех пожрали виары. Отличались они красивым оперением, голосами а-ля Сибрилла и роскошными хвостами, торчащими единственным пером на полметра в высоту. Правда, перо это было такой расцветки, что спрятаться с ним в пустоши не представлялось никакой возможности.

— Значит, вы снимаетесь вместе с Танни? Это просто потрясающе! Знаете, несмотря на то, что я работаю со спецэффектами…

Рихт взглянул на меня, и Ширил осеклась. Он смотрел так, словно просил о помощи, но я ему помогать не собиралась. В конце концов, вчера именно я хотела ему все объяснить, только ему это не сдалось. А теперь не сдалось мне, да и вообще, по большому счету, все объяснения — это чешуйня.

— О! Хотите кофе? — Ширил вновь подскочила, услышав писк кофемашины.

Я не без злорадства наблюдала за тем, как Рихту подают сваренный мной кофе. Точнее, пытаются подать: Шири открывала один шкафчик за другим, и, наконец, сдалась:

— Танни Ладэ! Где у тебя чашки?

— Здесь, — сообщила я и резко распахнула один из нижних ящиков, больно треснув Рихта по коленке.

Он поморщился, а я взгромоздилась на стул и вернулась к каше. Она уже остыла и по вкусу напоминала нечто среднее между детской пюрешкой и начесом из виарьей шерсти.

— Кто хранит чашки внизу?! — возмущенный голос Шири.

— Я.

В эту минуту до меня дошло, что я могу выставить Рихта безо всякой на то причины, и я уже повернулась к нему, чтобы сказать, что у нас девичник, но наткнулась взглядом на умилительную картину. Бэрри положила морду ему на пострадавшую коленку и смотрела в глаза с тем же самым видом, с которым совсем недавно смотрела на нас. Рихт почесал ей между ушами, и она заурчала.

— Как ее зовут? — спросил он, глядя мне в глаза.

— Бэрри, — буркнула я и отвернулась.

— Привет, Бэрри. Ты у нас красавица, да?

Вирчание стало громче, словно в комнату залетел радиоуправляемый флайс.

— Так! — Ширил наконец разобралась с чашками, налила кофе и уселась между нами, оттеснив Рихта от меня. — Пьем кофе! Хотите печенье?

При этом она ловко и изящно подцепила одно из вазочки, словно и не говорила мне о том, что сладкое вредит фигуре. Будем надеяться, что они сейчас разговорятся и уйдут вместе.

— Танни? А ты кофе не будешь?

Рихту пришлось чуть отклониться, чтобы посмотреть на меня.

Его взгляд зацепил обнаженные коленки Ширил, но совершенно на них не задержался.

— А у меня сок, — я подняла стакан.

И с наслаждением отметила, как скривился Рихт, когда отхлебнул кофе.

— Вкусно? — Шири повторила его маневр, с той же грацией, что с и печенькой, словно в рекламе снималась.

Поперхнулась, закашлялась и отставила чашку.

— М-м-м-м… необычно.

Отодвинула ее еще подальше.

— Так мы остановились на спецэффектах. Знаете, я всю жизнь мечтала о том, чтобы посидеть на кухне со звездой…

С одной звездой ты уже не только посидела, но и полежала.

Сама не знаю, откуда во мне взялось это настроение, может, маларрнелу остервином удобряли?

— Ну то есть так, чтобы вот прямо посидеть, познакомиться поближе, — Ширил ослепительно улыбнулась и решила закинуть одну ногу на другую. При этом как бы невзначай отпихнула Бэрри и коснулась краешком туфельки лодыжки Рихта. Он решительно отодвинул чашку с блюдцем и поднялся:

— Ширил, в других обстоятельствах я был бы счастлив с вами поговорить, но я пришел к Танни по очень важному делу. Вы меня обяжете, если оставите нас наедине прямо сейчас.

У Ширил вспыхнули щеки.

Она вскочила так, что чуть не опрокинула барный стул:

— Танни, может, ты что-нибудь уже скажешь?!

Я пожала плечами:

— Созвонимся?

Изумрудные глаза сверкнули.

— Ну ты и стерва!

— Ты сегодня это уже говорила.

Ширил скорчила рожу, подхватила сумочку и вылетела за дверь. Не забыв громко хлопнуть ей напоследок. Что касается меня, я повернулась к Рихту:

— Тоже ждешь, чтобы я что-нибудь сказала?

Он покачал головой.

— Танни…

— Не, — я вскинула руки. — Уволь. Давай ты сейчас тоже выйдешь в ту дверь, потому что я видеть тебя не могу, Паршеррд!

Странное чувство: вчера я почти справилась с этим, но сегодня, стоило ему явиться, как все внутри снова закипело с невиданной силой.

Рихт глубоко вздохнул, а потом шагнул ко мне.

— Танни, я накосячил. Я крупно облажался, это факт, но может ты меня хотя бы выслушаешь?

— Зачем? — поинтересовалась я. — Ты меня вчера выслушал? Или показал *опу, когда я попыталась с тобой поговорить? Знаешь, не вижу ни малейшей причины не показать ее тебе, а еще лучше…

Я указала ему на дверь:

— Выход найдешь? Так же, как вход?

Гм… Только сейчас до меня дошло, что Паршеррд мой адрес не знает. Вряд ли он спрашивал его у Гроу, а никто другой из съемочной группы у меня не бывал.

— И как, кстати, ты нашел вход?

— Вход? — Рихт нахмурился.

— Откуда ты узнал мой адрес? — я поднялась.

Он плотно сжал губы, но потом все-таки произнес:

— Я звонил твоей сестре.

— Ты — что?

Прищурилась, недоверчиво глядя на него. Да ну нет, это развод какой-то, как он, в конце концов, мог дозвониться до первой леди, особенно до мегазанятой первой леди, у которой с одной стороны перепуганные драконы, с другой — в точности такие же люди?

— Сначала я позвонил в фонд Аргастель Халлоран, — сообщил Рихт.

Я потянулась за кофе, который он не допил, и залпом опрокинула в себя.

Дерьмо редкостное, зато мозги прочищает хорошо. Аргастель Лиция Халлоран — матушка Рэйнара, то есть Председателя. У нее есть свой благотворительный фонд, модный журнал, и… в общем-то, этим она и занимается. Помогает попавшим в беду и задает моду: недавно ввела в нее брюки, юбки-клеш, и какую-то еще донельзя романтизированную байду. Такие разноцветные повязочки на голову, которые стоят как сдвоенные уши виаров.