Время приобретений (СИ) - Малышева Алёна. Страница 28

Китан замер у окна, вглядываясь в темнеющий лес. Куда отправился менестрель, не было сомнений. Его задержать не удалось. Оставалось надеяться, что тот не помешает, да и не навредит Анеле. Как бы Китану ни хотелось проследить лично за безопасностью сестры, этого он сделать не мог. Должен отвлекать хранителей!

Одно жаль. Когда говорил с Анелой, не позволил себе обнять её и пожелать удачи, что бы она ни задумала. Такое бесстрастное у неё было лицо и холодные глаза, что он не посмел даже к ней прикоснуться. Но сейчас-то ему ничего не мешает хотя бы пожелать.

- Пусть Богиня присмотрит за тобой, сестрёнка! – тихо выдохнул Китан.

Ночь предстояла долгая и тревожная. И показать хранителям своё беспокойство нельзя.

*****

Анела ступила в Пущу. Тут же противная изморось исчезла, тучи разошлись, и сквозь густые ветви заскользил яркий свет луны. Деревья приветливо зашумели. С травы вспорхнули светлячки и ярким хороводом закружились вокруг Анелы. Всепоглощающая радость, восторг и теплота, излучаемые Пущей, словно заключили в объятия, не давая Анеле вдохнуть. Стихии ласковым тёплым потоком побежали по венам.

- Я тоже соскучилась, - прошептала Анела и погладила пушистую ветвь ели, потянувшуюся к ней.

Радость Пущи вдруг сменилась холодной обидой и обвинением.

- Я не могла прийти раньше, - повинилась Анела. – Просто не могла. Прости.

В эти два года было одно желание, окунуться в работу и забыть обо всём, что связано со стихиями.

От Пущи повеяло теплом и сочувствием. Она простила и предлагала поддержку. Да и как бы она не смогла простить свою Создательницу, свою Повелительницу?

Деревья расступались, пропуская Анелу, серебристый лунный свет тропинкой указывал путь. Светлячки продолжали виться вокруг. Ветви ласково касались Анелы. Словно Пуща раз за разом хотела убедиться, что Повелительница и впрямь здесь.

На душе у Анелы воцарилось уютное спокойствие. Она вернулась домой, где её с нетерпением ждали.

В воздухе появился тонкий аромат цветущей яблони. И вместе с ним вдруг повеяло тревогой и предупреждением. Пуща сообщала, что кто-то идёт следом за Анелой и он опасен. Не нравится он ей.

- Покажи, - тихо попросила Анела и прикрыла глаза.

В голове появился образ менестреля, проклинающего цепляющиеся к нему ветви. Вот коса зацепилась за ветку. Менестрель с силой дёрнул и выругался так, что Анела невольно смутилась. Это она-то, которая со спокойной невозмутимостью выслушивала россказни солдат, когда те её не видели. Вдруг менестрель замер, огляделся и поднял глаза. На миг показалось, что он смотрит прямо на неё и, главное, видит. Анела вздрогнула, и картинка пропала.

Вероятно, Китану не удалось удержать менестреля. И почему она не удивлена? Ожидала нечто подобного? Так что же делать? Оставить менестреля безуспешно бродить по Пуще?

От Пущи повеяло несогласием и страхом. Не доверяет она незнакомцу, опасается его. Странно. Чем может угрожать простой человек Пуще, которую боится вся Амбрания?

- Ну хорошо, приведи его ко мне, – согласилась Анела.

По Пуще прошлась волна облегчения и тревоги.

Ждать пришлось недолго. Вскоре донеслись приближающиеся проклятия и ругательства сразу на нескольких языках. Анела разобрала протяжный иримский говор, рычащие нотки кочевников и плавную речь имперцев.

На тропинку из-за кустов вывалился менестрель. Волосы растрёпаны, плащ порван, на щеке набухает длинная кровяная царапина. Аскрел вскочил с колен на ноги, обвёл злобным взглядом темноту деревьев. Раздражённо стряхнул грязь со штанов и паутину с листьями с плаща.

И только потом прорычал:

- Огонька бы на тебя напустить!

Пуща затаилась. Ни малейшего ветерка. Ни ветка не дрогнет, ни травинка. Видимо, Пуща всё же не удержалась и немного поиздевалась над гостем, а теперь боится, что переборщила.

Аскрел довольно кивнул, будто понял. Но этого ведь не могло быть? Богиня? Анеле ведь всё кажется? Менестрель обернулся к ней. Жёлтые глаза засверкали ярче.

- Леди, - склонился он в поклоне и проникновенно заговорил: – Какая встреча. Я тут прогуливался неподалёку. А тут раз – и вы. Словно прекрасная лесная дева с резвящимися в волосах светлячками.

Анела только возвела глаза к небу. Ему всё нипочём! Коснулась волос, освободила насекомое. И отвернувшись, зашагала по лунной тропе. Мысленные виноватые прикосновения Пущи успокаивали, подбадривали, окружали покоем.

Рядом доносились шаги менестреля. И она была безмерно ему благодарна, что не произносит ни слова.

- Я люблю ночь, - вдруг тихо проговорил Аскрел, нарушая тишину. Надолго его не хватило. – Она даёт отдохнуть мятущейся душе или разжигает пламя страсти. Она дарит надежду, что завтрашний день что-то изменит в твоей судьбе. А главное, смывает различия между теми, кто наслаждается яркостью радужных красок, и теми, кто обречён видеть мир в черно-белых тонах. Перед всеми одинаковая серая картина.

Его слова Анелу насторожили. Что-то похожее она слышала, вроде бы. От кого? Когда? И почему ей кажется, что ей важно вспомнить? Жизненно важно!

Они вышли на поляну у обрыва, и все мысли испарились, дыхание перехватило от представшей перед ней картины. Ночную Старую Амбру Анела ещё не видела.

Каменный мост к острову пронизан лунным светом – сверкает как хрустальный. А на другой его стороне, за двумя цветущими яблонями, купается в серебристо-голубом сиянии белоснежный город. Любуется собой в тёмной воде озера. И око на шпиле башни отражает нежный голубоватый лунный свет.

Город встретил тихим поскрипыванием ставен, шуршанием под ногами брусчатки из гладкого белого камня, нежной лаской ветерка с лёгким ароматом яблоневого цвета. И волнами стихий. Прохладная стихия Жизни веяла от сердца города, от дворца. Бодрила, освежала, дарила надежду и уверенность в дальнейшем пути. Горячая стихия Смерти напоминала, что всё живое в конце концов ждёт гибель. И нужно так прожить отведенное тебе время, чтобы не жалко было уйти.

Анела внутренне невесело усмехнулась. Каждое посещение Амбры заставляло думать, философствовать. Стихии быстрее бежали по крови, сердце стучало всё сильнее и сильнее, а сознание становилось чистым и острым. Анела здесь ощущала себя по-настоящему живой и сильной, как никогда. Хотя и была тут лишь трижды. Первый раз, когда бежали от охотниц. Тогда она воссоединила венец и избавила жриц от амулетов, туманящих разум. Второй раз она была в Амбре ещё во время войны с харитимцами. И последний раз ступала на брусчатку города после победы.

Амбра сама себя восстановила за эти два года. И сейчас под светом яркой луны и с помощью роя светлячков показывала то статую крылатой иридис с венцом в распущенных волосах – Агния, первая королева иридис Солнечного мира. Её образ часто мелькал в городе. То Амбра просила обратить внимание на двухэтажное здание – миниатюрную копию дворца. Видимо, здесь жил кто-то из королевской семьи. Единственного, что не хватало городу, - это жителей: людей, иридис. Без них Амбре было одиноко и тоскливо.

Анела давно перестала удивляться, как она умудряется понимать… чувствовать город, дворец, да и Пущу. Приняла то, что они немного живые и используют единственную способность общаться через ощущения, чувства.

Анела покосилась на странно молчаливого Аскрела. И даже замедлила шаг от удивления. Менестрель шёл сжав кулаки, взгляд устремлён вперёд, спина выпрямлена. Он походил на гордого пленника, которого ведут перед разъяренной толпой на казнь.

- Аскрел?

- Вы что-то желаете, моя королева? – искоса посмотрел он. Губы вроде также искривились в усмешке, вот только она была на удивление натянутой. А жёлтые глаза похолодели.

Анела остановилась и, схватив менестреля за рукав, повернула к себе:

- Что с тобой?

Менестрель прищурился, схватил её ладонь и поднёс к губам. Пальцы обволокло приятное тепло.

- Попались, - завораживающе прошептал менестрель, заглядывая ей в глаза.

Сердце застучало чаще, сознание затуманилось. Жёлтые глаза с мелкими чёрными крапинками притягивали…