Вестник Порока (СИ) - Дадов Константин Леонидович. Страница 124

- Не пугай меня так. – попросила Джек.

- Не могу обещать. – произнес «рыцарь порока», носом зарываясь в пряди мокрой гривы.

- Так что ты хотел сказать? – поторопила жеребца сестра. – Не пойми меня неправильно: я всегда рада твоей компании… Но слишком уж все это странно.

- После пропажи родителей, Биг Макинтош совершил самоубийство… успешное самоубийство. – заявил вестник Бога Пороков и тут же, не давая собеседнице опомниться и осознать услышанное, продолжил говорить быстрым монотонным шепотом. – Через несколько минут его рана исчезла, а тело снова зашевелилось и глаза открыл уже я. Я – Биг Макинтош, но старый Биг Макинтош – не я. У меня его воспоминания, его привязанности, знания… но при всем этом — я другой. Нет, я не имею отношения к его смерти и занял уже пустое тело. Да, я считаю тебя и Эпплблум своими сестрами и готов за вас перегрызть глотку любому. Мне следовало рассказать обо всем раньше, но… я боялся это сделать.

- Почему? – вопрос с губ находящейся в прострации Эпплджек сорвался сам собой и она сама не могла бы сказать, что именно хотела узнать.

- Потому что не знал, как вы отреагируете. – ответил «рыцарь порока». – Потому что случай с чейнджлингами мне напомнил, что все мы смертны, а я далеко не всесилен. Потому что не хочу потерять больше никого из тех, кто мне дорог. Потому что…

- Замолчи. – тяжело задышав, сквозь стиснутые зубы прошипела кобыла, тут же попытавшись вырваться, что у нее закономерно не получилось (слишком уж велика была разница в силах). – Отпусти.

- Нет. – тихо ответил темно-красный аликорн.

- Я буду кричать. – пригрозила земная пони, сама понимая, насколько по-детски звучат ее слова.

- Джеки, ты – моя сестра, и этого ничто не изменит. – развернув собеседницу передом к себе, Макинтош уткнулся мордой в ее макушку. – Даже если ты больше не считаешь меня братом, я все равно не перестану любить вас с Эпплблум. Вы — моя семья: самое ценное, что у меня есть.

«Все остальное можно купить, продать, выиграть и проиграть, а вот семья либо есть, либо ее нет».

- Ты врал двенадцать лет… - дрогнувшим голосом произнесла старшая из младших сестер.

- Нет. – отозвался вестник Бога Пороков. – Я не говорил всей правды, но не врал. Ты сама это знаешь.

Эмоции кобылки скакали, будто бы играли в чехарду, но с каждой секундой она все больше успокаивалась. Ладонь «рыцаря порока», заскользившая по мокрым прядям гривы и спине, способствовала этому процессу весьма благотворно. В какой-то момент, приняв решение, хранительница «элемента честности» неуверенно обняла брата и, уткнувшись лбом ему в грудь, просто молча стояла под струями теплой воды.

- Маки? – позвала Джек тихим голосом.

- Да, малышка? – откликнулся темно-красный аликорн.

- Ты ведь не просто так решил раскрыться? – эти слова звучали скорее как утверждение, но все же земная пони хотела узнать причину, по которой ее привычный и знакомый мир в очередной раз пошатнулся (но в этот раз хотя бы не рухнул в пропасть). – Просто если у тебя не было какой-то важной причины… я тебя побью.

- Причина одна: у меня есть возможность дать вам всем если не бессмертие, то шанс на перерождение с сохранением своих личностей. – тщательно подбирая слова, заявил «рыцарь порока».

- И что в замен? – продолжила допрос Эпплджек.

- Вы должны войти в мой табун. – с совершенно серьезным видом соврал жеребец, жалея о том, что выражение его морды не видно из-за темноты.

Фыркнув, Джек тихо рассмеялась, затем, выгнув спину, отодвинулась от брата и, на удачу махнув рукой, стукнула ему кулаком по носу.

- За что? – обиженно воскликнул Макинтош.

- За все. – весомо констатировала земная пони. – Будешь мне еще врать — ударом по наглой морде не ограничишься. А теперь рассказывай.

- Что именно? – уточнил вестник Бога Пороков.

- Все. – припечатала кобыла. – Откуда ты, чем занимаешься, какие условия у твоего «бессмертия»… Если и вправду хочешь оставаться моим братом, то придется стать более открытым. В свою очередь обещаю, что никому ни о чем не расскажу. Клянусь.

…

Он говорил долго: точно не меньше часа, время от времени прерываясь на мелкие уточнения. В рассказе была упомянута жизнь пегаса-авантюриста, основавшего первый в истории Эквестрии игорный дом, в котором первые годы работали только кобылы из его табуна (на этом месте Эпплджек заявила: «Кто бы сомневался»). Был упомянут и Бог Пороков, наделивший своего последователя некоторыми необычными силами… а потом жеребец вскользь прошелся по своей второй жизни, а так же смерти и полученном предложении от покровителя.

- Вот так, собственно, я и попал в Эквестрию, а остальное ты и сама знаешь: жил, учился, торговал. – закончил свой монолог «рыцарь порока».

Следующую пару минут царило молчание, фоном к которому служил шум льющейся воды. На грани сознания темно-красного аликорна даже возникло беспокойство, не залили ли они нижние этажи, да и другие обитатели номера уже должны были проснуться.

- Большего бреда в жизни не слышала… четвероногие пони – сюрреализм. – мотнув головой, из-за чего мокрые пряди гривы налипли на мордочку, кобыла вздохнула и пробормотала едва слышно. – А страшнее всего то, что это все – правда. И опять ты о многом умолчал.

Последняя фраза прозвучала обвинительно.

- Сестренка, о своей интимной жизни ты мне тоже не рассказываешь. Приходится догадываться по косвенным данным… Ай! – новый удар, пришедшийся по носу, не был таким уж сильным, но все же оказался достаточно чувствительным. – Ладно, согласен, перегнул палку. Но есть вещи, которые я действительно не могу раскрывать, по крайней мере до тех пор, пока ты не пройдешь инициацию.

- А ничего, что я хранитель «элемента гармонии»? – с нотками скепсиса в голосе спросила Джек.

- У всех есть свой маленький порок, который вовсе не мешает их добродетели. – отозвался жеребец. – За примером далеко ходить не надо, вспомни хотя бы своих подруг и любовниц… Хм?

- Да вот думаю, если удары по голове не помогают, то, может быть, стоит бить пониже. – задумчиво вздохнула земная пони. – Хотя… меня Алу не простит. Ладно: если ты не хочешь признаться в чем-нибудь еще, дорогой братик, то вылезай из ванны. Мне нужно подумать и привести себя в порядок… Или же хочешь продолжить разговор в иной «плоскости»?

Под конец фразы кобыла изобразила голосом томные нотки, грудью прижавшись к все еще обнимающему ее собеседнику.

- Мне страшно представлять, пороком чего ты можешь стать. – расцепляя руки и заводя крылья за спину, поделился с сестрой своими тревогами вестник Бога Пороков.

- Радоваться должен. – фыркнула Эпплджек, скидывая халат на дно ванны. – Другая на моем месте тебе такую истерику бы закатила, что в век бы не забыл. И Маки?

- Хм? – уже стоя на полу ванной комнаты, убрав в «инвентарь» одежду и магией высушивая шерсть, «рыцарь порока» интонациями изобразил вопрос.

- Я сама поговорю с Эпплблум и потом сообщу тебе наше решение. – строго отчеканила земная пони. – Так что и думать не смей тащить ее в ванну или другие подозрительные места. Ты меня понял?

Несмотря на уверенный требовательный голос, в глубине души земная пони испытывала смятение, которое отчаянно старалась задавить наглостью и грубыми шутками. Остаться одна она хотела еще и из-за того, что нужно было осмыслить новую информацию и принять решение, как ко всему этому относиться.

В одном Джек была уверена точно: бежать и докладывать кому-либо то, что ей рассказал брат, она не собирается. Макинтоша же старшая из сестер Эппл продолжала считать своим братом, так как именно он был с ней в самые тяжелые годы. Предавать же доверие, пусть и оказанное из-за эгоизма…

«Сами со всем разберемся. Без посторонних».

Приняла решение хранительница «элемента честности». А жеребец тем временем уже облачился в сухой костюм (надетый из «инвентаря» прямо на тело) и вышел в коридор.

- Селестия, ну почему у меня не может быть нормальная жизнь, как у других пони? – жалобно простонала Эпплджек, садясь в наполовину заполненную ванну.