Упырёк (ЛП) - Лю Эдвина. Страница 57
Подходила к концу декада, близились два выходных дня. Выходные — самое время для показательных казней. Второй из двух назывался в простонародье «лень» — вот утром в этот день её, Кэри Венделу, и расстреляют. Десятого, стало быть, дня второго Светлого месяца.
Она думала о смерти без сожаления. Не могла представить себя по другую сторону, бок о бок даже с самыми верными людьми из своей команды. Они-то без промедления и раздумья принялись стрелять или же разделять, они действовали по приказу и ничем, ни в чём себя не могли упрекнуть. Их репутация осталась незапятнанной. А Кэри? Она предала всё, чем жила. Даже память о Сэнди. Да, пожалуй, ей самое время умереть.
И так всю ночь без сна. А потом полдня без сна. Затем постучали. Сказали — пришёл отец. Посещать приговорённых не разрешается без особых указаний. Кэри удивилась. Как это Джо решился добиваться дозволения? Возможно, на него подействовало знакомство с Летой? А ведь поначалу Джо очень испугался Тёмного мага, хоть и не смог его выгнать из родного дома. Кричал на дочь, хлопал дверьми, отмалчивался. Но когда пришли арестовывать Кэри — нашёл для Леты другое укрытие.
Кэри не слишком-то и пряталась от ареста — она с самого начала поняла, что не хочет сопротивляться. Она сдалась бы сама и сразу, если б не нужно было сначала укрыть раненых Лету и Пата…
***
Они с Вильермо пришли в себя в лодочном сарае. Как были в обнимку, так и лежали под перевёрнутой лодкой — долго, долго. Кэри сверху. Банка лодки, чуть шевельнёшься — в затылок. Другая, едва ворохнёшься — в спину. Но шевелиться не хотелось.
Они целовались. Раны Вильермо — одна в боку, другая в ноге, — получая приток ничем не сдерживаемых эмоций, исцелялись сами собой. Странно было ощущать на своих плечах и боках чужие руки — совсем чужие. И целовался он не так, как Сэнди Андерсон… а больше Кэри было не с кем его сравнивать. Лета давал столько ласки, сколько хотелось ей, и столько нежности, что впору задохнуться. Ведь чем больше он давал — тем больше и получал. Такой магии Кэри до сей поры не ощущала, и хотелось лежать вот так, почти не шевелясь, только изредка вспоминая, что надо дышать. Ударяясь затылком о лодочную банку. Неловко проводя ладонями по небритому узкому лицу почти незнакомого ей мужчины.
— Давай вылезать отсюда? — шёпотом сказал он вдруг.
— Зачем? — тоже прошептала Кэри.
— Знаешь, я уже не могу… всё затекло, и если ты вдруг захочешь дальше, то я просто уже не повернусь.
Кэри резко отшатнулась и поплатилась ушибленной головой. Лодка качнулась и легла на борт. Чувствуя, что у неё краснеют уши, Кэри вскочила на ноги. У неё тоже затекло почти всё тело, но она всё-таки выбежала из лодочного сарая, стараясь не хромать.
К её досаде, Вильермо вышел нескоро. И сразу спустился к реке — умыться. Он сильно хромал, а прошитое пулей на боку пальто изрядно пропиталось кровью.
— Как отсюда выбраться? — спросил он.
— Не как, а когда, — ответила Кэри. — Ночью. Не хочешь же ты идти днём? Нас наверняка ловят.
— Это ничего, — Вильермо осторожно обнял её за плечи. — Здесь не жарко. Идём обратно. Если ты боишься…
Тут Кэри гневно повернулась к нему, опять страдая оттого, что у неё мучительно загорелись щёки и уши, и не нашлась с ответом.
— Если боишься, я тебя больше не трону.
— Ха, — сказала Вендела. — Боюсь. Я вообще ничего никогда не боюсь.
— Ну-ну, — хмыкнул Лета.
В сарае было не слишком светло, но Кэри всё-таки осмотрела раны Вильермо. Оттого, что он сидел перед ней полураздетый и непривычно много молчал, лишь изредка позволяя себе «ой» или «не надо», она смущалась ещё больше. Лучше бы болтал свои глупости, что ли.
Пуля застряла в ноге, и рана на ней, хоть и перестала кровоточить, не затянулась. В боку — в боку получше, только выходное отверстие выглядело жутковато, ещё не до конца починенное живительной магией.
Кэри ждала, что Вильермо предложит продолжить. Но он так и молчал до самого вечера, иногда засыпал, иногда просыпался и просил воды.
Когда стемнело, Кэри сказала:
— Пора выбираться отсюда.
— Я бы остался, — сказал ей Вильермо. — А ты уходи домой.
— Но у тебя нога…
Он отвернулся.
— Я могу сделать так, чтобы она зажила, но тебе не понравится. Я могу сделать так, что тебе понравится — но тогда мне будет ещё хуже. Что ты выберешь?
Кэри упрямо подала ему руку.
— Предлагаю идти к моим родителям домой. В моей квартире наверняка засада покрупнее. А у родителей, скорее всего, посадят Дайлена и Эрмоха, или ещё кого-нибудь из наших, чтобы не доводить отца до истерики.
— До истерики?
Кэри прикрыла глаза. Он же не знает ничего о Джо!
И вот тогда-то она ему и рассказала. После чего Вильермо охотно пошёл — и Кэри прекрасно осознавала, почему. Кому, как не магу ложи Страха, обрадоваться истерзанному страхом человеку!
***
Сутулясь, пряча лицо под широкими полями шляпы, Джо Вендела вошёл в камеру к Кэри и сел на краешек стула, горбясь и вздрагивая.
Ему наверняка было тяжело даже выйти из дома. Кэри подумала о Вильермо Лете, обещавшем избавить Джо от гнетущего страха почти полностью. Видно, даже он оказался не в силах помочь.
За дверью остался стоять охранник, он подглядывал и, вероятно, подслушивал. Джо рассказал, что они с матерью держатся и что весь участок подписал письмо к Вершителям. А затем обнял дочь и прижал к груди.
Кэри шевельнула ноздрями и подавила желание тут же отпрянуть от мужчины. Запах оказался чужим, но знакомым — он принадлежал не Джо. Да и страх оказался фальшивым. О нет, этот человек не дрожал и не трясся, да и сутулился лишь затем, чтобы скрыть разницу в росте с эном Венделой.
Если б она умела поддерживать мыслесвязь! Но произнести вслух имя — так и не решилась.
Только вздохнула и прошептала:
— Здесь опасно. Ты играешь со смертью.
— Что ты, — ответил Вильермо Лета, одетый как Джо Вендела.
И очень на него похожий. Только в тюрьме любое волшебство разрушалось. Кроме, разумеется, тех чар, что держались тут магами для безопасности людей. А потому он прятал лицо. Поднятый воротник, нахлобученная чуть ли не до самого носа шляпа… разумеется, Джо Вендела оделся бы именно так. Вот и на суде его видели в этой самой одежде.
«Я со смертью никогда не играл, всегда был с нею очень серьёзен. Слушай, Кэри. Мы тебя вытащим», — прозвучало у Венделы в голове.
— Чтооо? — забыв про осторожность, сказала она громче, чем надо бы. Даже не сообразила, что голос Леты снова — второй раз! — звучит у неё в голове.
В оконце на двери сразу же заглянул охранник.
Фальшивый Джо тут же прижал Кэри к себе ещё крепче и похлопал по спине.
— Ничего-ничего, моя девочка, — сказал он. — Ничего.
А затем снова перешёл на мыслесвязь:
«Публичной казни не будет. Тебя вывезут завтра вечером, так сказал мне Дайлен, который прислуживает Эдварду Гисли. Дознаватель хочет славы — он намерен ловить на тебя Тёмных магов-заговорщиков. Мы перехватим ваш экипаж. Не бойся, не дёргайся, не пытайся что-то предпринять».
— Я, конечно, тронута, — Кэри немного отстранилась от Леты. У неё горели щёки. — Но не стоит. Я не собираюсь становиться перебежчиком и отщепенкой. Жизнь предателя не по мне… и не смей говорить в моей голове!..
— Кэри, — прошептал Вильермо, — никакой жизни предателя. Твои ловцы выследили Дарда. Мы вот-вот его поймаем. Хорошо бы, если б ты была там, поймала бы его сама, оправдала бы себя.
— Если я всё это сделаю после побега, не очень-то меня оправдают, — возразила Кэри нервным шёпотом.
«Но хотя бы заменят казнь на ссылку, — Лета сжал её плечи до боли, уставился на неё горящими в полумраке камеры глазами. — Ты слышишь? Просто жди, мы тебя выручим. Шур побери, да там почти каждый — как раз с твоей стороны, Дайлен, Эрмох, Криззен… чуть ли не половина твоего участка».
— Только Мармалена не хватает, — буркнула Кэри.
«Лассе уже осудили на ссылку, и наверняка лишили эмоций, как Тёмного. Мы его уже нашли, — передал Лета. — К сожалению, пока не знаю, сможет ли он восстановиться. Франкотт мог бы диагностировать его… но он пока в заключении».