Игра за выживание (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович. Страница 37

Убедившись, что в ближайшем будущем драться скорее всего не придется, я наконец-то смог заняться собой. Рана на груди, как и ожидалось, оказалась не особо страшной. Пять длинных сочащихся кровью полос у своего основания имели глубину в полсантиметра, но постепенно сходили на нет. Кольчуге требовался ремонт, поскольку обладающие какой-то немыслимой остротой когти рассекли её звенья, однако все же те замедлили крыло монстра в достаточной степени, дабы меня не вскрыли, а лишь поцарапали. Ушибы слегка побаливали, но сломанных костей вроде бы не было, а следовательно все заживет.

-Следующие очки рейтинга, как только они появятся, надо будет потратить на сенсорные способности. Причем не на обнаружение цели как таковой, а скорее на распознавание степени её опасности и полезности. Раз уж у людей количество праны в числах можно измерить, то и для мутантов наверняка тоже можно как-то отследить контрольные показатели. – Решил я, наконец-то приступая к разделке туши. Плоть чудовища резалась ножом крайне неохотно, скорее она даже строгалась. Определенно одному на охоту ходить опасно и неудобно – приходится каждые тридцать секунд отвлекаться от дела и осматриваться, чтобы со спины никто не подобрался. Пусть автомат висит на груди, но если из высокой травы на загривок внезапно прыгнет монстр или просто хищник, сумевший подобраться незамеченным, то могу просто не успеть им воспользоваться. – Как показывает практика, размер при определении степени опасности тварей все же не главное. Та сдуру накинувшаяся на караван химера может и была больше да сильнее, однако же лишь тупо сдохла. А вот сей гордый птиц мог бы либо телепортироваться прямо к людям и кого-нибудь заклевать, либо вполне успешно спастись бегством.

Примерно полчаса тяжелой и грязной работы мне потребовалось, чтобы освободить от плоти сердце чудовища, но трофей определенно стоил того. Эта растопырившая во все стороны многочисленные иглы штука напоминала уже не жалкий

шипастый шарик, а какую-то авангардную скульптуру в виде окаменевшего радужного осьминожка, покрытого вдобавок еще и длинными колючками. Вырезать из плоти чудовища десятки длинных вросших в плоть отростков оказалось сущим мучением, но по крайней мере не надо было опасаться случайно их сломать и тем снизить ценность своей добычи. Об самый кончик одного из этих необычных образований автоматная пуля даже не столько расплющилась, сколько разрезалась практически напополам.

-Хм, может оставить эту штуку на потом? Наверняка такая может дорого стоить, а я себе и еще настрелять успею. – Задался вопросом я, когда наконец-то смог закончить работу и чуть-чуть перевести дух. В груди покалывало, но пока довольно терпимо. Примерно на том уровне, который я ощутил еще только-только оказавшись в Тартаре. До наступления острой фазы, когда начнет скручивать от боли, должно было оставаться еще несколько часов. И если не ради прибыли, то ради выигрыша во времени до следующего приступа следовало приберечь свою добычу. Тем более, поглотить её секундное дело – если вдруг повстречаюсь с какими-нибудь грабителями, то шиш им, а не мой трофей. – И…Мне кажется или этот дохлый птиц по-прежнему пахнет как-то слишком аппетитно для гибрида чернобыльской вороны со вскормленным камнями с уранового рудника страусом?

Для того чтобы убедиться в своем предположении пришлось отнести испускающие в прямом смысле слова одуряющие ароматы сердце метров на двадцать от остальной туши, однако ошибки не было. Прана в моем организме по-прежнему сигнализировала, что в туше поверженного мутанта есть нечто такое, чего ей хотелось бы поглотить. Правда, после исчезновения самого лакомого кусочка интенсивность испускаемых ароматов упала примерно на порядок, однако они все еще не исчезли и оставались примерно на одном уровне с теми кристаллами, которые вырезались из упырей.

-Хм, а ведь никто не говорил, что у этих тварей не могут образовываться вспомогательные скопления праны…Хм, как же их назвать то? Мозги? Сердца? Узлы? - Сбегав за главным трофеем, пока его никто не упер, я с новыми силами приступил к разделке вскрытой твари. И первым делом попытался вскрыть ей череп, но расколов башку птицы при помощи саперной лопатки так ничего и не нашел, кроме более или менее обычных с виду мозгов в количестве эдак грамм пятидесяти. Возможно, у нормальных птиц они выглядят как-то не иначе, но прямо сейчас заметить их аномальность не получалось. – И где же они, хотелось бы мне знать, располагаются? Ближе к крестцу?

Там их тоже не оказалось. И в основаниях ног, где располагались наиболее мощные и тугие мускулы этой твари. Как и рядом с крыльями или непосредственно в них. Я потратил целых два часа, изгваздался в крови чудовища до ушей и разрезал мутанта на столь мелкие кусочки, что хоть сейчас упаковывай их в полиэтилен и вези в супермаркет под видом натуральных фермерских продуктов, но ни одного лишнего кристалла так и не нашел. А постоянно сменяющие друг друга соблазнительные ароматы пропадать даже не думали. Причем пах ими буквально каждый отдельный кусочек твари, в чем я убедился, оттащив достаточно далеко одну из его ног.

-Ну все, птиц, ты меня достал! – Сообщил я валяющейся отдельно голове давно дохлого мутанта, ощущая как в бешенстве трясутся руки, а грудь колет словно толстыми ржавыми иглами. – Теперь шашлык из тебя сделаю! Сразу же, как удостоверюсь в том, что это безопасно…

Солнце в небе ощутимо начало клониться в сторону земли, а следовательно мне надо было прекращать свою охотничью деятельность или заранее подыскивать хорошо укрепленную позицию для ночевки. Учитывая, что город находится не так уж и далеко, рисковать лишний раз нужды не было. Все-таки несмотря на наличие довольно любопытных циферок и способов быстро и гарантированно поднять свои статы мир вокруг не игра, где можно после смерти спокойно перезагрузиться. И потому рискуют в погоне за лишней выгодой пусть те идиоты, которые считают себя бессмертными и сдохнут не сегодня так завтра, а я предпочту действовать медленно, планомерно и успешно. Уйму сейчас боль в груди на ближайшие несколько дней при помощи основного трофея и как нормальный человек посплю на кровати в какой-нибудь гостинице, расплатившись добычей с зомби и упырей. Заодно узнаю, правда ли можно есть мясо мутантов и к чему это приведет. Если оно действительно такое полезное, каким ощущается, то на несколько десятков килограмм птичьей вырезки в крупном населенном пункте обязательно найдутся покупатели. Ну, или сам их сожру, ведь запасы сухпайка не бесконечные и лучше бы его приберечь. Испортится до состояния несъедобный гадости этот специально предназначенный для длительного хранения рацион ой как нескоро.

Герметичного и легко моющегося мешка, куда можно было бы сложить столь объемные трофеи, у меня с собой не было. Как-то не подумал я о таком развитии событий, хотя казалось бы должен был, ведь направлялся на охоту…Может и правильно эти инопланетные поганцы мой интеллект посчитали не слишком высоким. И каких-либо крупных палок в зоне видимости не имелось, а к единственному в зоне видимости дерева соваться было страшновато. Уж слишком много останков добычи мелькавшей в кроне рептилии там лежало. Пришлось извращаться с теми материалами, которые имелись под рукой. Нанизав более или менее крупные куски птичьего мяса на веревку, а её в свою очередь прицепив к парочке очищенных от лишней плоти и протертых об траву длинных костей поверженного монстра, я закинул получившееся убожество к себе на плечо на манер коромысла и пошел по направлению к дороге. Если повезет, можно будет поймать попутку. Правда, для одинокого путника шанс вляпаться в неприятности тоже есть, но он невелик. В разы меньше возможности оказаться сожранным какой-нибудь шальной тварью.По словам Коновалова в городе, несмотря на некоторую анархичность, очень недружелюбно относятся к работорговцам, людоедам, любителям человеческих жертвоприношений и просто разбойникам. И, если есть хоть малейшее подозрение в чем-нибудь таком, то зовут одного из живых полиграфов, купивших себе способность узнавать правду человек говорит или нет. А потому грабители тут не приживаются, оканчивая свои дни в расстрельном рву или с петлей на шее. Ну, или обзаводятся способами хранить свою неприглядную деятельность в секрете, но для тех кто развился до подобных величин чтобы позволить себе столь узкоспециализированный дар, одинокий человек с автоматом – не того калибра цель, чтобы хоть пальцем пошевелить. Преступники высшего класса могут быть трижды жестокими и алчными мерзавцами, но они не идиоты, ведь дураки на их работе просто не доживают до высоких ступеней карьерной лестницы. И потому будут вести себя как паиньки вплоть до тех пор, пока у них не появится возможность сорвать большой куш и либо подставить кого-то под удар правосудия вместо себя, либо смыться как можно дальше.