Любовь, как приговор или гаечный ключ для девушки не помеха (СИ) - Лисовская Ирина. Страница 9

  На удивление, Гриша не кинулся нас догонять. А, может, и вовсе не выходил из квартиры. Это было нам лишь на руку. Оказавшись на приличном расстоянии от дома, мы, уже не сдерживаясь, ржали не хуже лошадей.

— Нет, ты представь Гришкино лицо, когда он утром на работу поедет! — сквозь пьяный смех выдавила подруга.

— Поедет… — представив, КАК он поедет, не смогла даже дальше договорить.

  Всю дорогу до моего дома мы смеялись. Уже поднимаясь по лестнице, заставили себя притихнуть. Я тихонько вставила ключ в замочную скважину, поразившись, что и вовсе попала в нее с первого раза. Но тут нас ждал облом в два метра роста. Макс резко открыл дверь и уже со злостью в глазах смотрел то на меня, то на Майю. Мы не выдержали и вновь захихикали.

— Пьянь, где вас носит? Вы на часы смотрели? — как курица наседка закудахтал он, затаскивая наши тельца за руки в квартиру. — Да вы присмотрите на себя, на кого вы похожи? — тихо, чтобы не разбудить родителей, продолжал читать нотации.

— А что такого? — искренне удивилась я и осмотрела себя.

— Максик, — Майя, бросилась обнимать брата, пытаясь виснуть у него на шее, — какой же ты ворчливый, — пьяно выдала она и тяжело вздохнула.

  Он поморщился и, оторвав ее от себя, отошел подальше.

— Господи, сколько вы выпили? — он сглотнул, пытаясь не смотреть на вырез Майкиной кофты, которая сейчас была сильно спущена, отчего грудь призывно торчала мячиками.

— Ой, да какая разница, — отмахнулась подруга.

— Ну ладно у сестры моей мозгов нет, ей девятнадцать, ты-то куда смотрела? — грозно спросил он Майку, что она даже поморщилась.

Да-а-а, подруге было уже двадцать пять, а Макс сейчас пытался отчитывать ее, как школьницу.

— И что? — заглядывая ему в глаза, спросила подруга. — Может, мы парней себе искали! — гордо вскинув подбородок, заявила Майя, а брат тихонько хмыкнул.

— Да ну? И как успехи, пончик? — ехидство так и веяло от вопроса.

  Я уже хотела настучать по его пустой блондинистой голове, но подруга меня окончательно удивила. Она встала и, подойдя к нему вплотную, приподнялась на носочки и… поцеловала. Я стояла в ступоре, не могла даже моргнуть. Это безобразие продолжалось лишь минуту. После чего она сама же прекратила поцелуй и отошла от Макса на приличное расстояние.

— Я знаю, что не в твоем вкусе, но это не значит, что другие не оценят меня, — выпалила Майя и быстро скрылась в комнате.

  Я взглянула на растерянного брата и сама не могла понять, что произошло. Неужели…

— Мелкая! — воскликнул брат и пощелкал пальцами перед моим лицом. — Иди и угомони свою бешеную подругу.

— Не волнуйся, — уже стоя у двери, начала я, — ей недавно делали прививку от бешенства, — и, подмигнув, скрылась в комнате.

  Майя лежала на кровати. Я подошла и аккуратно присев, легла рядом.

— Май? — обратилась к ней.

— М? — сонно ответила она.

— А тебе нравится Макс? — спросила и, затаив дыхание, ждала ответ.

— О, конечно, — я уже хотела вставить слово, но подруга продолжила: — но он редкостный козел, поэтому не заслуживает меня.

 Она тут же зевнула.

  Я хмыкнула и не стала размышлять на эту тему. Как бы там ни было, у нее есть своя голова на плечах. Но я была согласна, Макс не заслуживал такую, как Майя. Он ловелас. А ей нужен надежный мужчина. Макс не из таких. Поэтому, расслабившись, я отдалась в объятия Морфея.

Стася

Застонав от сильной пульсации в голове, я перевернулась и думала еще поспать. Вроде сегодня был понедельник… или вторник, не важно. На учебу идти категорически не хотелось. Голова гудела от похмелья, во рту, будто поселился скунс, причем успевший там нагадить ни один раз. Да и общее, мое состояние никак нельзя назвать хотя бы удовлетворительным. Поэтому, расслабившись, со спокойной душой решила доспать положенные мне восемь часов. Уж я точно помню наш ночной поход. Правда, некоторые детали напрочь выбились из головы. Зато я могу припомнить, что домой мы завалились около шести утра.

  Я уже фактически уснула, но меня не покидало странное ощущение, что на меня кто-то смотрит. Казалось, что кожа на спине горит — такой был не хороший взгляд. Не стоило даже задумываться, кто же сейчас мог прожигать во мне дыру. Вновь повернувшись, с трудом разлепила один глаз, прищурилась от яркого солнечного света, который пробивался сквозь окно. И что же это за блондинистый изверг решил надо мной поиздеваться с утра пораньше?! Брат сидел в кресле и мило скалился…

  Я так и смотрела на него прищуренным глазом. Пыталась изобразить все то, что сейчас думала о таком родном и любимом человеке! И пока размышляла, послать ли его на Китайскую гору «Кхуям» или куда-нибудь поближе, он уже успел задать вопрос:

— Ну что, алкашня, головушка бо-бо? — его издевательский вопрос был совершенно некстати.

  К тому же, показалось, что в моей голове поселился дятел, и сейчас он упорно делал себе дупло.

— Вот только не надо мне читать лекцию, — застонав от своего громкого голоса, после которого вышеупомянутый дятел вновь задолбил по моей многострадальной голове, печально взглянула на стол, где стоял пустой графин. — Максик, — мило похлопав глазками, взглянула в кристально чистые глаза брата, надеясь, что он поймет с полуслова.

— Вот всегда знал, что ты из меня веревки вьешь! — воскликнул он.

 Поднялся с кресла и, подойдя к столу, взял графин.

— А я всегда знала, что ты любишь свою непутевую сестренку, — мило улыбнувшись, проворковала я, когда он шел к дверям.

— Манипулятор, — покачав головой, заявил Макс, закрывая за собой двери.

  Я взглянула на подругу, которая мирно посапывала рядом со мной на кровати и даже ни о чем не догадывалась. С хищным оскалом я сорвала с нее одеяло и принялась ждать реакции. Подруга лежала лишь в нижнем белье, и я ждала, когда потеря тепла начнет ее беспокоить. И когда только Майя умудрилась раздеться? Я вот так в одежде и уснула.

  Она что-то проворчала и перевернулась на спину, выставив напоказ грудь. Ну нет, так дело не пойдет! Коль уж меня разбудили в такую рань, то пускай подруга тоже мучается.

— Подъем! — заорала я во все горло, отчего Майя резко подскочила и начала оглядываться по сторонам, пытаясь выяснить, что произошло.

— Горим? — на автомате выдала она, на что я отрицательно покачала головой. — Потоп? — вновь спросила Майка, я продолжала качать головой. — Землетрясение?

— Нет!

— Тогда какого черта? — хрипло спросила она, хватаясь за голову. — Блин… как же гудит, зараза, — она поморщилась и повалилась на кровать. — Наверно, я не «туда проснулась», — заворчала она и закрыла глаза.