Секрет (СИ) - Субботина Айя. Страница 43

Охотница уходит ни с чем, на прощанье обмерив взглядом мой рост и объем груди.

Я украдкой поглядываю на Антона, мысленно готовясь принимать укор, но натыкаюсь на его хитрый голубой взгляд. Пока пытаюсь разгадать это зашифрованное послание, Дым показывает Соне в сторону стеллажей с соками, и когда остаемся одни, притягивает к себе до той степени, когда я вздрагиваю от его ощутимого возбуждения.

— Ты маленькая ревнивица, которую я сегодня использую вместо цифры шесть, - обещает он, и хорошо, что я все же держусь за своего Мистера Фантастику сразу двумя руками, потому что только это и спасает меня от падения на ослабевших ногах.

— Ты моя любимая девятка, - говорю в ответ.

И слава богу, что Сова уже спеши к нам, держа в обнимку большую коробку с нарисованными зелеными яблоками.

На обратном пути заезжаем в кафе, берем два стакана с кофе и горячий шоколад для Сони, под подписку о неразглашении. Антон считает, что он был бы плохим и скучным дядей, если бы не баловал племянницу и в этом я с ним полностью согласна.

Пока мы с Соней занимаемся готовкой, Антон о чем-то говорит по телефону и даже закрывается в кабинете, чтобы не втягивать нас в свои рабочие вопросы. И возвращается, когда ужин почти готов и кексы доходят в духовке, поднимаясь над формами красивыми ровными шапками.

********

— Все хорошо? – Мне кажется, что он нарочно немногословен, если не сказать – молчалив, потому что не хочет случайной резкостью потревожить нашу с Совой идиллию.

— Работа, - коротко отвечает мой Мистер Фантастика, опираясь бедрами на столешницу. Заинтересованно разглядывает поднос, на котором я принесла улиток, и все-таки улыбается. Устало, но тепло. – Ты все же решила их приготовить?

— Мы будем их купать, - с расстановкой проговаривая каждое слово, говорит Соня, и деловито, как я научила, берет одну улитку за панцирь, протягивая ее Антону. – Твоя.

Он отрицательно мотает головой и нарочно скрещивает руки на груди. Но Соня тоже не лыком шита: подтягивает стул, с моей помощью взбирается на него и водит улиткой прямо у Дыма перед нос, и я правда не понимаю, как он до сих пор не вышел из себя. Просто немного отклоняется, когда Соня слишком усердно тычет в него панцирем.

— Она не укусит, - напирает девочка, и Антон цепляется в меня взглядом в поисках поддержки.

— Правда не кусается, - говорю я, вынимая из подноса улитку в черном панцире, как бы говоря, что Моему Мужчине все равно придется поучаствовать в мойке на равных правах. – А потом, когда они будут чистые, мы натрем их специальным укрепляющим маслом для панцирей. – Чмокаю его в колючую щеку и Дым, сдаваясь, берет улитку большим и указательным пальцем. – Ты умница, все что им нужно, у них есть!

О том, как ухаживать за улитками, я знаю не только из ютуба, но и от своей подруги Кати, которая уже два года заядлая любительница ахатин, и пару раз разрешала мне помогать. В частности – проводить им водные процедуры. Поэтому сейчас я не нервничаю и даже деловито поправляю на носу несуществующее очки, когда говорю, как важно крепко держать улитку за панцирь, чтобы она не выскользнула и не разбила своей домик, потому что для нее это может быть смертельно. Соня начинает громко, как сирена визжать, когда я держу улитку на руке и подношу ее к текущей из-под крана воды: сначала улитка вытягивает усики, потом выразительно тянется сама, подставляя голову под теплую воду.

— Они милахи, - улыбаюсь во весь рот, но Мистер Фантастика непоколебим в своей брезгливости: только кривится и всем видом дает понять, что пора заканчивать и переходить к кексам. Тем более, что мы с Совой расстарались и десерт удался – от оглушительного запаха приходится то и дело сглатывать слюну.

— Тепель моя очеледь, - подступает к раковине Сова.

Улитки еще маленькие и она вполне может держать ее одной рукой, но подстраховывается и держит двумя ладошками. Мы с Антоном заходим ей за спину, переглядываемся – и тянем друг к другу ладони, притрагиваясь только кончиками пальцев.

«Спасибо, малышка», - говорят его губы и мне снова, до сердечной боли хочется сказать, как много он для меня значит, и как много стоит этот день, даже если мы всего раз украдкой поцеловались и вряд ли этой ночью станем обещанными друг для друга цифрами шесть и девять.

«Мне хорошо с тобой», - отвечаю ему, надеясь, что мой Эверест все-таки умеет читать не только по губам.

Мы усаживаемся ужинать, как только устраиваем улиток обратно на подстилку и устраиваем им приятные процедуры «массажа с маслом». Соня без капризов съедает все, и даже пару кексов, хоть мы на пару с Антоном недоумеваем, как в этого маленького человечка помещается столько еды.

— А мозно папе? – спрашивает она, когда на блюде остается еще пара кексов.

— Конечно, мы их красиво завернем и перевяжем ленточками. – В ответ на это дым скептически кривит губы и я на всякий случай говорю: - Тебе, любимый дядя Антон, придется читать ей сказку.

— У меня нет ни одной детской книжки, - защищается он.

— Тогда придумай что-то на ходу, или вспомни, а я буду убираться на кухне.

Позже, когда я торжественно вручаю ему выкупанную племянницу, навожу порядки и красиво упаковываю кексы для Андрея, выдается минутка, чтобы подкрасться к полуприкрытой двери спальни. Я слышу, как Мой Мужчина рассказывает историю о хитром рыцаре и добром умном драконе, выразительно и почти театрально делая напряженные паузы, на которые Соня реагирует до громким взволнованным вздохом, то звонким смехом. И Антон тоже иногда посмеивается вместе с ней.

Уверена, что за всем его «я боюсь детей», скрывается настоящая мужская забота, и желание баловать, и защищать. Иначе он просто не был бы моим Мистером Фантастикой.

Глава тридцать девятая: Антон

Соня засыпает примерно на середине сказки, и я даже не могу точно сказать, когда это произошло. Минуту назад она еще вовсю смеялась и требовательно елозила пятками под одеялом, и вот – уже спит, устроив ладошку под пухлую щеку. Даже хочется разбудить и сделать так, чтобы она дослушала сказку, потому что самое интересное именно в конце, но внутренний голос подсказывает, что дело совсем не в сказке, а в моем желании еще раз увидеть, как она хлопает ресницами, когда переживает за героя, или услышать забавный детский смех.

Так что приходится взять себя за шиворот, подоткнуть одеяло и выйти, на всякий случай оставив включенным ночник и не до конца прикрыв дверь.

Мы с Таней сегодня спим на диване, а он у меня из тех, что не предназначены для сна, поэтому придется изображать двух змей в период спаривания, и прижиматься друг к другу больше, чем полностью.

Моя малышка как раз удобно устроилась на подушке и встречает меня тоже порядком сонным взглядом. Приходиться подвинуть ее, устроиться поудобнее, хоть ноги безбожно свешиваются с противоположной стороны, и переложить Туман на себя. Она, уже более оживленно, приподнимается на ладонях, нарочно делая вид, что не замечает, как кончик ее косы щекочет мне нос.

— Я бы не справился без тебя, - говорю чистую правду. – До сих пор не верю, что ничего не разбито, не сломано и все стены на месте.

— На твоем месте, Дым, я бы не радовалась заранее, потому что впереди еще целый завтрашний день, а фокус с мытьем улиток я уже использовала, и он будет недоступен еще недельку.

— Придется купить еще парочку, - поддакиваю ее серьезному виду.

И пока она не начала развивать тему возможного завтрашнего Хаоса в моем уютном жилище, притягиваю ее к себе, заставляя замолчать самым приятным и доступным мне способом.

Почему-то именно сегодня, хоть и хочу ее как безумный, мне хочется нежности и никуда не торопиться. Возможно, впервые в жизни провести лучшую часть ночи просто зацеловывая ее всю до макушки до пяток, хоть я и начал с губ.

Таня постепенно «просыпается»: сама перехватывает инициативу, даже немного недовольно ворчит, когда пятнаюсь вернуть себе право управлять ее губами. Приходиться довольствоваться тем, что могу положить руки ей на бедра и прижимать к своему паху достаточно плотно, чтобы она выдохнула мне в рот сладкий протяжный стон.