Душа моего духа (СИ) - Морская Лара. Страница 49

Вот так, в самые неожиданные минуты, зажатые между событиями дня, решаются судьбы людей и принимаются решения, определяющие их будущее.

— Ну что ж, — Эльмира вздохнула. — В таком случае нам действительно стоит поговорить. Видишь ли, мне следует кое-в-чём признаться…

— Подожди! — перебил Макс. — Тебе не нужно ни в чём признаваться. Я приму тебя такой, какая ты есть. Каким бы ни был твой секрет, для меня это ничего не изменит. Даже если ты кого-то предала или совершила что-то преступное, всё равно ты будешь для меня самой красивой и самой нежной женщиной, которую я когда-либо встречал. Моей женщиной.

Макс старался казаться расслабленным, и только побелевшие костяшки рук, сжимающих поручни, выдавали его волнение. Эльмира грустно улыбнулась и покачала головой. Надо же, как его прихватило. Кто бы знал, что за его сарказмом кроется такое преданное сердце. Выбора у неё не было: Макс должен был узнать правду.

— Я хочу сказать тебе правду именно потому, что ты настолько доверяешь мне, Макс. После всего, что с нами произошло, я не могу больше держать это в секрете.

Макс тщетно попытался сглотнуть застрявший в горле ком. Эльмира мягко потянула его за руку, и они опустились на палубу. Поглаживая мужчину по колену, она тихо произнесла: — Дело в том, что, рано или поздно, о моём секрете узнают все. Я… очень боюсь последствий, Макс, очень, очень боюсь. Если ты действительно готов принять меня такой, какая я есть, то помоги мне решиться на следующий шаг…

Макс выслушал её признание, потом, не колеблясь, привлёк женщину к себе и произнёс: — Я рад, что ты рассказала мне об этом. Не бойся, мы что-нибудь придумаем. Давай посмотрим, как Тин нас встретит, и тогда выберем подходящий момент, чтобы признаться ему в этом.

“Он сказал “мы””, - заметила про себя Эльмира, вскарабкалась на колени и поцеловала его.

Найли наблюдала за ними из кокпита. Ей не было слышно их слов, но эмоции на лице Эльмиры говорили сами за себя.

“Похоже, что и Эльмире есть в чём признаться Тину, — подумала она. — Хорошо, что Макс поддержит её в этом. Интересно, какие указания были в её письме? — В том, что секрет Эльмиры был как-то связан с полученными письмами, Найли не сомневалась. А в чём тут было сомневаться? Ведь именно строки полученного ею первого письма жгли память Найли и не давали ей покоя. — Может, стоит разрешить Эльмире признаться первой?”

Найли простила себе этот маленький приступ малодушия, так как знала, что не отступится от уже давно принятого решения: у неё никогда больше не будет секретов от Тина.

Тин стоял на берегу и следил за приближением яхты. Он волновался, но это волнение радикально отличалось от того, что он испытывал ранее. Оно было радостным и больше походило на предвкушение счастья. Когда яхта замедлила ход, он не выдержал и присоединился к путешественникам, которые в немом изумлении смотрели на преобразившуюся землю.

— Ну как, нравится? — гордо спросил Тин.

— Это — живая земля… там трава, деревья…

— Это — наша земля, — расщедрился Тин. Теперь, когда Найли стояла так близко, что он мог дотронуться до неё в любой момент, ему хотелось быть щедрым и радушным. — Вы преобразите её вместе со мной. — Решительно приблизившись к Найли, он привлёк её к себе. Её тело казалось податливым, тряпичным, и Тин с тревогой присмотрелся к её бледному лицу.

— Макс, Эльмира, вы пока останетесь на яхте. Мне нужно поговорить с Тином, — скомандовала Найли и обняла духа за пояс. — Пожалуйста, отнеси меня на берег.

Макс и Эльмира смотрели им вслед, не скрывая своей тревоги.

Тин даже не подозревал, что в таком нечеловеческом воплощении, как дух вулкана, он сможет испытать такую бурю человеческих эмоций. Возвращение Найли стёрло с его памяти всё прошлое.

“Надо-же, кто бы знал. Любовь открывает в тебе новый отсек памяти и отсекает всё остальное. Интересно, что сказали бы Создатели об этом моём открытии?” — с усмешкой подумал он, послушно перенёс Найли на берег и выжидающе посмотрел на неё.

— Я слушаю.

— До того, как ты пустишь меня на Младшую землю, я должна тебе кое-в-чём признаться. — От волнения у Найли кружилась голова, и, увидев напрягшееся лицо Тина, она задержала дыхание и сцепила руки, чтобы придать себе решимости. — Я не хочу, чтобы между нами оставались недосказанность и ложь. Дело в том, что в полученном мною письме содержались некоторые инструкции, и я должна была им следовать. Ты знаешь, что я — психиатр и хорошо разбираюсь в людях, поэтому меня попросили…

Тин почувствовал, как паника покидает его, и засмеялся так громко и радостно, что Найли замерла в изумлении.

— Почему… почему ты смеёшься?

— Мне следует оскорбиться, что ты считаешь меня таким наивным. Во-первых, я сразу догадался о том, что каждому из вас были даны особые инструкции. Я же читал письмо Макса, ему поручили стать капитаном судна. Потом мы узнали про Лари. — Тин нахмурился. — Он собирался предать меня и пустить на землю другого духа. Мне не составило труда догадаться, какое задание дали вам с Эльмирой. Вы очень красивые женщины, и вдобавок ко всему ты смогла меня разговорить. Так что никакой это не секрет. — Тин шагнул к ней, но Найли отступила назад, отстранив его обеими руками.

— Подожди, ты не понимаешь. В моём письме было написано, что я должна…

— Найли, я прочитал твоё письмо несколько недель назад.

Найли побледнела настолько, что даже её губы потеряли цвет.

— Как ты смог его найти?

— Найли, не будь ребёнком! Прими это, как факт: я прочитал твоё письмо, я нашёл его среди твоих вещей. Тебя предупредили о том, что я вспыльчивый и своенравный, и ты должна была разговорить меня и сделать так, чтобы я предложил вам остаться на Младшей земле. Какой реакции ты ожидаешь? Неужели ты думаешь, что после всего, что произошло, я способен не верить тебе? Тебя не просили меня предавать, и ты не была связана с другим духом. — Найли кивнула, и Тин нежно прикоснулся к её лицу. — Я же видел, как ты боролась со своими чувствами, и я видел, как ты сдалась. Ты вернулась ко мне, и только это имеет значение. Я простил тебя уже давно, тогда, когда ты плакала на этом берегу, лёжа на чёрной гальке, и ждала меня. Тогда я был зол и не вышел к тебе, но не смог не простить. Тебе дали задание, и ты попыталась его выполнить, разговорив меня и пробудив моё любопытство. Я не хочу больше это обсуждать, всё это останется в прошлом. — Сжав Найли в объятиях, Тин потёрся подбородком о её висок и прошептал: — Посмотри вокруг: всё это — наше. Мы будем жить здесь вместе с тобой на протяжении нескольких веков и развлекаться играми смертных. Какая разница, что было в прошлом, если будущее настолько восхитительно?

— Восхитительно, — тихим эхом откликнулась Найли. — Но ты должен знать, что в первом письме меня попросили …

— Нет, — Тин дёрнул её к себе, пресекая разговоры. — Не будем больше об этом. Слишком много писем, слишком много интриг. Есть только ты и я, а остальной мир может подавиться своими играми и пророчествами. У меня есть только одно пророчество — это ты.

Найли не смогла не сдаться его рукам, его губам, его настойчивому желанию отпустить прошлое. Они опустились на чёрную гальку, боясь оторваться друг от друга.

— Ты станешь моей богиней?

— Да.

— Я сделаю всё возможное, чтобы ты полюбила меня, Найли.

— Боюсь, что это уже произошло.

Тин пробежался кончиками пальцев по её волосам.

— Я сделаю так, чтобы ты никогда не пожалела об этом. Наша жизнь будет яркой, как брызги лавы, разноцветной, как человеческий мир. Мы наполним её эмоциями, развлечениями, и я буду рядом с тобой каждый день. Я буду любить тебя в полях среди высокой, щекотливой травы, в пещерах при светлых лучах рассвета, в сочной ночной темноте.

Сказав это, Тин засмеялся и, взяв Найли за руки, прижался лбом к её плечу.

— Что с тобой? — удивилась она. — Мне очень понравились твои слова.

— Я не знаю, откуда взялись эти образы. Я как будто вижу нас в будущем. Это воплощение постоянно удивляет меня, я совсем не так представлял себе эмоции духа вулкана. У меня такое чувство, что по твоей воле я превратился в человека! — Тин подхватил её и отнёс на поляну, окружённую молодыми деревьями.