Душа моего духа (СИ) - Морская Лара. Страница 56

Тин знал, что они были правы, и безвыходность создавшегося положения угнетала его.

— Но почему именно Найли должна была пострадать из-за моих ошибок?

— Она не пострадала. Неужели вы так и не поняли, что именно Найли и была нашим вмешательством.

снова почувствовал, как его энергия собирается в беспокойный клубок, но в этот раз он заставил себя обуздать свою суть. Ему необходимо было услышать правду. Император оценил эту сдержанность, одарил а царственным кивком и продолжил:

— Неужели вы действительно решили, что те чувства, которые вы испытываете к этой женщине, случайны? То родство душ, то глубокое узнавание, то влечение, которое потянуло вас друг к другу и заставило вас изменить всем своим принципам. Вы всерьёз полагаете, что всё это случайно? Вы, знающий законы мира, понимающий, что всплеск энергии никогда не бывает случайным, что совпадений не бывает никогда — ВЫ поверили в это? Энергия постоянна, предсказуема, полярна. Она перетекает из одной формы в другую в соответствии с единым направлением вселенной. Притяжение между живыми существами не может быть случайным, Тиниалирий. Не разочаровывайте нас демонстрацией пробелов в вашей логике. Притяжение действует издалека, через время и расстояние, и сводит вместе тех, чьё слияние меняет вселенную в соответствии с законами жизни. Это всегда есть и будет так, и только глупые смертные полагают, что в притяжении душ есть что-то случайное. Не уподобляйтесь им.

— Вы подстроили это? — Из всей речи императора Тин услышал только одно: что его влечение к Найли не было случайным. Он и так знал законы жизненной энергии. Вне зависимости от планов и желаний, от поступков и слов, энергия течёт именно в том направлении, в котором нужно, и сведёт вместе тех, кто был предназначен друг другу. Однако эти законы имели отношение только к Земле, а не к Империи Духов. Это были законы для смертных, с их ничтожным уровнем энергии, который становился заметным только тогда, когда всплески эмоций делали с ними то, что кажется невозможным.

— Нет, Тиниалирий, всё это устроила сама Найли. Со временем вы поймёте, почему она так поступила. Полагаю, что у неё были на это личные причины. Поверьте: мы не были в восторге от её плана, но не смогли предложить ей подходящей альтернативы. Она просила передать вам, что очень надеется, что однажды вы сможете её понять и простить.

— Она жива? — Сказанное Создателями снова взорвало его мир, парализовало чувства. Но почему-то, несмотря на предательство Найли, ему необходимо было убедиться, что она жива.

— А вот и ещё один глупый вопрос, Тиниалирий. Вы что, полагаете, что энергия может умереть?

Тину было глубоко наплевать на энергию и на всё остальное. Ему нужна была только Найли. Ему до боли хотелось дотронуться до ямочки над её ключицей, поцеловать шершавую кожу колена, услышать, как они спорят с Эльмирой о заселении Младшей земли.

— Верните её мне, — хрипло попросил он.

— Даже после того, как она сыграла с вами такую шутку?

— Что бы вы ни планировали с ней вначале, мы оказались предназначенными друг другу. Она стала моей душой. Так что всё это не было шуткой, я ни за что не поверю в это.

— И правильно не верите. Она действительно предназначена вам, но сейчас не время это обсуждать. Возвращайтесь на Младшую землю и достойно закончите ваше воплощение, а потом вам всё станет понятно.

Жестокость Создателей никогда ещё так не раздражала Тина, как в этот момент.

— Любимая женщина предала меня, а вы не собираетесь сказать, почему? Вы станете скрывать от меня правду ещё несколько сотен лет? Неужели я действительно заслужил такую жестокость?

— Вы собирались не подчиниться пророчеству, — снова повторил император, и его голос металлическим звоном разнёсся среди деревьев. Его истинные эмоции подобрались к поверхности, и стало очевидно, что он был чрезвычайно зол.

— Не собирался я ничего нарушать! Ведь в пророчестве не давалось конкретных дат заселения. Наигравшись, я пустил бы людей на Младшую землю, неужели вы не знали об этом?

— Может быть и знали, но мы не могли больше ждать. Мы посылали к вам корабли, но вы разворачивали их обратно. Вот нам и пришлось вмешаться. Достаточно разговоров, Тиниалирий, мы отправляем вас обратно. Удачи на Младшей земле, мы увидимся с вами в конце вашего воплощения.

Удобная вещь — шок. Человек ты или дух, суть шока одна и та же: всё в тебе застывает, не позволяя принять и обработать поступающую информацию. Жизненные процессы замирают, сознание почти отключается. Если бы Тин смог продержаться в таком состоянии несколько сотен лет до того, как Создатели смилостивятся и скажут ему правду, то всё было бы не так плохо. Но он знал, что ему предстояло вернуться к реальности, к Эльмире и Максу, к тому миру, где всё напоминало ему о женщине, которая погрузила его в самый страшный кошмар. Тин даже не попытался ответить Создателям и молча приготовился к возвращению на свой осиротевший материк.

— Вы слушаете меня, Тиниалирий?

Он снова не утрудил себя ответом, но император и так знал, что Тин запомнил каждое сказанное слово и теперь будет бесконечно пережёвывать их в поисках правды.

Перемещение не начиналось. Император пытливо всматривался в Тина и ёрзал, как будто ему хотелось что-то сказать, но он не решался. “Они что, на стульях сидят?” — удивлённо подумал Тин. Наконец, император не выдержал.

— Неужели вы действительно не догадываетесь, кто такая Найли? Ну, может быть, хоть чуть-чуть? — Тон императора был просительным, почти ребяческим.

— Полагаю, что она — женщина с воистину выдающимися способностями, — сухо ответил Тин.

Император захохотал почти по-человечески. — Уж в этом вы правы! Значит, совсем не догадываетесь? — Видя, с каким трудом Тину даётся его напускное спокойствие, император покачал головой. — Всё-таки хорошо мы вам память стираем, качественно! Ладно, так уж и быть, получайте обратно свою память об империи. Даю вам пять минут, чтобы как следует в ней покопаться.

Тин дёрнулся, почувствовав, как воспоминания потекли в него беспорядочным потоком: сырой холод пещер, первые лучи рассвета, заполняющие всё его существо энергией, брызги воды, проходящие насквозь, и она … болтливая, забавная, взбалмошная, неизменно дарящая ему своё тепло. Та единственная, к которой имело смысл возвращаться.

— Маленькая зараза! — выдохнул он. — Как она до такого додумалась? Неужели вы разрешили Аларинай воплотиться в женщину? Это же неслыханно!

— Мы пытались её отговорить, но она была непреклонна, а у нас не было других идей. Ведь вы не пустили других смертных на берег Младшей земли. Поэтому нам пришлось дать ей карт-бланш. Аларинай была уверена, что вы предназначены друг другу и поэтому вас к ней потянет. Мне показалось, что она пыталась вам что-то доказать. На вашем месте я бы об этом задумался. Для неё это было настолько важно, что она избавилась почти от всей своей энергии, чтобы возродиться обычной смертной.

прожил бесконечно долгую жизнь, полную открытий, сложных решений и ответственности за мир, энергию которого он создавал своими собственными руками. Наблюдая за реакцией Тина, он чувствовал, как внутри него пробуждается что-то древнее, заснувшая память о чувствах, которые давно уже покинули его за ненадобностью. Его дети, духи империи — самая чистая форма живой энергии, и он в ответе за каждого из них. Но как они наивны, как простодушны! Как слепо доверяют им, Создателям, и не задумываются о том, что именно они способны на самую чистую и безграничную любовь. “Империя обнажённых душ”. Именно так император называл созданный им мир духов, когда беседовал сам с собой. Без телесной оболочки, без настырного контроля разума душа не боится выразить себя. Таковы они, бестелесные духи, и не подозревающие, что именно их чувства и есть эталон, к которому стремится человеческая душа.

Тин был всё ещё парализован нахлынувшими на него эмоциями, и император посмотрел на него с печальной отеческой улыбкой. Вздохнув, он поднял руку…