Прочитай меня (СИ) - Морская Лара. Страница 50

Представляю, даже очень хорошо. Во-первых, мой муж никогда на это не согласится. Во-вторых, на это не соглашусь я.

Вик отвлекается, и ко мне тут же подходит смазливый парень с иссиня-черными волосами до плеч.

— Привет, я Паоло. Куколка, я пленен твоим стилем. Красивых женщин много, но в тебе есть особый шик. Я бы хотел углубить наше знакомство.

Он сует мне в руку претенциозную визитку с золотым тиснением. На самом деле его зовут Паша, а акцент позаимствован из старых итальянских фильмов.

Отступаю на шаг, демонстративно поднимаю руку и роняю визитку на пол.

— Буду рада познакомить вас с моим мужем, — говорю нарочито громко. Никаких двусмысленных ситуаций, это мое правило.

Егор возвращается, но не успевает вмешаться, как Паоло растворяется в толпе. Замечаю, что муж подобрал с пола его визитку и спрятал в карман.

А потом мы с Егором продолжаем наш танец, в переносном смысле. В прямом мы тоже иногда танцуем, когда приходится. Все-таки звездная пара, положение обязывает. В юности я танцевала из рук вон плохо, поэтому мы наняли частного учителя. В результате во мне появилось то, что пресса несправедливо окрестила врожденной грацией.

Мы уходим рано, провожаемые вниманием толпы. Я в красном костюме с юбкой мини.

Александр в черном костюме-тройке. Красное и черное, цвета азарта и игры.

— Не могу дышать в этой удавке! — ругается Егор, дергая за галстук.

— Мы уже почти в машине. Потерпи чуть-чуть, и тебе воздастся!

— Обещаешь? — бурчит, утыкаясь носом в изгиб моей шеи.

Я та женщина, которой вы завидуете. Старательно выискиваете мои недостатки и разочаровываетесь, если ничего не находите. Ни на страницах журнала, ни на экране.

Некоторые упорно хотят верить, что я родилась с серебряной ложкой во рту и получаю все самое лучшее. Деньги, гламурная жизнь, впечатляющая внешность, обожание прессы, собственный популярный журнал. А также муж — мечта всех женщин… продолжить? Вас подташнивает от того, как совершенна моя жизнь.

Но потом те из вас, кто знает мою историю, вспомнят, кто я есть на самом деле.

Пролистнут глянцевые страницы до «Заметок оборвашки» и улыбнутся. «Сколько запятых ты пропустила в этот раз, Аль? — покачаете вы головой. — Сколько сумасшедших фантазий выдала на суд редактора? У нее золотое терпение!»

Я пишу свои заметки сердцем. И живу также.

А остальное…

Успех, идущий со мной за руку, — это мой неравнодушный муж, который желал мне счастья даже когда думал, что мое сердце принадлежит другому.

Пресса добра ко мне только потому, что я их коллега, которой повезло оседлать гребень волны популярности.

В моей внешности нет ничего необычного. Но я визажист, поэтому по привычке выжимаю из себя все возможное (и порой невозможное), превращаясь в Алю Воронцову. Знаменитую Алю Воронцову. Бренд. По правде говоря, мне даже стараться не надо. Как только ты становишься брендом, находятся десятки людей, желающих поддержать твой стиль, чтобы отхватить себе кусочек магии.

Я — бренд, желанный и сказочный: оборвашка, вышедшая замуж за принца, который изменил ради нее мир и помог добиться невозможной мечты. Я не хотела популярности, но моя история оказалась слишком желанной. Мы с Егором — эталон. Идеал. Обыватели стремятся быть такими, как мы. Они вырезают наши фотографии и носят с собой, как талисман на удачу. Покупают похожую одежду, машины, обувь. Я отстраненно наблюдаю за сумасшедшими приключениями бренда Воронцовых, но не позволяю уличному шуму проникнуть сквозь стены нашего дома.

То, что происходит в нем, остается за кадром. Мы с Егором делаем для этого все возможное, потому что именно здесь и живет счастье.

Скидываю туфли, массирую кожу головы. Снимаю кольцо с огромным бриллиантом. Я не ношу его дома, только на особые мероприятия. Спать с ним невозможно, боюсь во сне выбить себе глаз.

— Ма-ам! Бабушка сказала написать букву А, но я не хочу. Я нарисовала, так красивее. Вот, смотри! — дочка выбегает в прихожую с рисунком. На нем монстр с разинутой пастью пытается поймать бабочку. — Красиво? Я талантливая, да?

— Ты очень талантливая!

— Паа-паа! — бежит за Егором в спальню. — Смотри, какая я талантливая!

Дочке всего пять, но она уже не любит буквы. Говорит, они кривые и некрасивые. Зато ей нравятся цвета, и рисует она так, как не всякий взрослый сможет. Я так и объяснила ей словами Егора. Ее особенность — невероятная фантазия и умение рисовать. А остальное — буквы, цифры — как кирпичи для дома, мы найдем способ правильно их сложить. Не так, как понятно другим, а так, как нужно ей. И тогда все возможно.

Из кухни выходит моя тетя. У нее своя квартира в соседнем доме, и она иногда остается с детьми по вечерам.

— Не управиться с фантазеркой! — ворчит. — Куда сяду, везде краски. Бесконечная уборка с ней! Нет, чтобы вовремя спать лечь, так она рисует. Она, видите ли, талантливая!

— А где мелкий талантливый?

— Спит давно. Он спокойный, как Егорушка, а эта красавица — егоза, как ты.

Тетя прощается и уходит к себе, а я захожу в гостиную. Егор развалился в кресле, а дочь сидит рядом и рисует его портрет. Уже десять вечера, и ей давно пора спать, но я задерживаюсь в дверях и наблюдаю за любимой картиной.

— Лицо у тебя усталое, — рассуждает дочка, — глаза сейчас нарисую, ну… они так себе. Темненькие. Нос у тебя нормальный, рот большой, ты улыбаешься. — Закончив рисунок, она рассматривает его и вздыхает: — Ох, папочка! Какой же ты у меня страшненький!

Егор смеется, хватает дочь в охапку, так, что цветные карандаши летят во все стороны.

— Это я страшненький?! Я?! — щекочет ее бока.

— Красавец! Красавец! Я пошутила! Ма-ма, скажи папе, что он красавец… ой, щекотно!

— Папа красавец, — соглашаюсь искренне, встречаясь со взглядом мужа.

Учителя обещали, что каждый может стать кем угодно. Достичь любых высот. Воплотить в жизнь любую мечту. Они повторяли это постоянно, со страстью и убежденностью, но их никто не слушал.

Кроме меня.

Я поверила.

Я смогла.

БОНУС-ЭПИЛОГ

 Начну с предупреждения — это альтернативная версия прошлого. Кому-то она понравится, кому-то нет.

Но такое вполне могло быть

Написано от имени Егора

В книге он разочаровался в том, что Аля обожала Никиту, и махнул на нее рукой. Махнул, но не забыл, и их встреча на благотворительном аукционе встряхнула его память и симпатии.

А вот альтернативная версия того, что могло случиться до аукциона.

За две недели до вечера встречи выпускников

— Егор Валерьевич, простите за любопытство, но зачем вам салон красоты?

— Я… моя семья вкладывает деньги в разные виды бизнеса.

— Правда? А в газетах пишут, что вы занимаетесь только журналами и телевидением.

— Отец — да, а я исследую новые… горизонты.

Поморщился от собственных слов. Надо же ляпнуть такую пошлость! Исследую новые горизонты, блин!

— Если вы покупаете салон, чтобы снести здание и построить здесь…

Хозяйка салона не знает, как закончить вопрос. Что можно построить на захудалой улице захудалого городка? Небоскреб? Телестанцию размером с фигу?

— Мы не занимаемся строительством, — заверяю ее.

— Может, вы хотите построить многоквартирный дом, — не сдается женщина. — Если это так, то прошу вас, скажите честно. Тогда я возьму деньги и открою салон в другом месте. Только не угрожайте и не отнимайте у меня салон… пожалуйста! — нервно теребит шаль.

Она что, приняла меня за мафиози!?

Мне всего двадцать три, но я работаю с отцом с четырнадцати лет, сам зачастую веду переговоры. Меня считают резким и хладнокровным, но блин… кажется, у меня съехала крыша.

— Прошу вас, не волнуйтесь! Никто не станет вам угрожать. Как я уже объяснил, я заинтересован в том, чтобы купить салон…

— Я поспрашиваю знакомых…

— Именно ваш салон.