Два кинжала (СИ) - Руда Александра. Страница 19

Я опустила голову. Драниш тоже утверждал, что Ярослав не могу так поступить, но я же видела! Хуже того — я слышала! Этот хриплый, прерывающийся от страсти голос «Негосава, я так тебя любил!».

— В любом случае, я рекомендую тебе не списывать Волка со счетов. Если он выживет сейчас, то не упустит возможность править доменом.

— Он убьет меня! — зло проговорила я.

— А ты вступай скорее в права Владетеля, — посоветовал Чистомир. — Окружай себя верными людьми — не троллями! Беги под крыло к отцу. Владетель Крюк не только тебя сможет защитить, он и Волка приструнит так, что он будет валяться перед ним на брюхе и униженно скулить.

Мне было тяжело представить скулящего Волка. Скорее всего, в нем отец найдет себе достойного противника.

Только, — друг детства заглянул мне в глаза и взял за руки, — не поддавайся на требования тролля! Уверен, он после одного отказа не отступится. Ты не учитываешь того факта, что Драниш рожден и воспитан быть правителем. Как долго он будет сопротивляться соблазну урвать и себе земель? Ты думала об этом?

— Конечно, думала. — Помолчав, я открыла перед другом душу. — Ох, Мирик, единственное, что я сейчас хочу — выжить. Я хочу оказаться в безопасности! Я безумно устала от всего этого. Пресветлые Боги, я всего — навсего хочу, чтобы от меня не воняло чужой кровью, чтоб я могла спать в своей собственной кровати и купаться не в холодной речке, а в теплой ванне! Меня уже тошнит от каши, приготовленной в котелке над костром! От жесткого белья, которое натирает все, что только можно! От необходимости самой его штопать! Я устала, что вокруг меня тайны, которых я не понимаю, что я теперь владею какой-то могущественной магией, которой я не знаю, как управлять! Я хочу жить нормальной жизнью! Я устала!!!

Под конец я уже рыдала в голос и колотила кулаками Чистомира по груди.

— Ну, ну, — он прижал мою голову к себе и крепко обнял. — Успокойся, Милка, успокойся. Хотя нет. Плачь. Лучше уж при мне, чем при ком-то другом. Да, прости меня, дорогая моя подруга, я совсем забыл, что ты не создана для кочевой жизни. Тебя ведь совсем не готовили к такому. Поплачь и собирайся с силами. Все наладится. Только держи себя в руках при благородных, иначе тебя сожрут с потрохами. Ну-ну, все будет хорошо, все наладится, я знаю. Ты сильная, милая моя, ты очень сильная…

Он уселся на землю, не выпуская меня из объятий, и начал баюкать, как в детстве, когда нас вместе застигла гроза посреди леса. Тогда мне тоже казалось, что жизнь для меня закончена, но мудрый и сильный Мирик смог меня успокоить. И сейчас в его объятиях я чувствовала себя маленькой девочкой, главной проблемой которой является порванное платье, за которое будет ругать строгий отец.

Я плакала очень долго, пока не устала и не заснула прямо на коленях у Чистомира.

Я не чувствовала, что он перенес меня обратно к костру и укутал в одеяла, не слышала, как его отряд отправился в сторону Сычевска, узнав об этом только тогда, когда проснулась. Я спала крепко-крепко, и мне снилось, как мы с Мириком трескаем за обе щеки печеную на углях картошку, выкопанную тут же в деревне, и он рассказывает о том, как тайком покрасил барана деревенского старосты и подговорил жреца выдать это за божественное откровение.

— Нервный срыв — это серьезно, — сказал мне Даезаэль, когда я открыла глаза. Целитель протянул мне кружку с какой-то остро пахнущей жидкостью.

— Что это? — я протерла глаза кулаками и зевнула.

— Успокоительная микстура. Твой Мирик поделился с нами едой, одеялами, деньгами и аптечкой. У тебя полезные знакомства, дорогая моя.

— А где Драниш? — спросила я, и пригубила напиток.

Был он, на удивление, на вкус совсем не мерзким. Странно. Обычно Даезаэль умудрялся даже обычный чай в лечебных целях сделать очень гадким.

— На охоту пошел, — сообщил эльф. — Хочет крольчатины на ужин раздобыть, диетическая пища все-таки. Заботится. О, кстати, ты такое пропустила! Твой Мирик же на Драниша так орал! Так орал!

— Орал? — поперхнулась я. Это что-то новенькое — обычно Мирик старался доносить до окружающих свою точку зрения не повышая голос.

— Ну, не орал… Так, поговорил по-мужски, — исправился целитель под моим недоверчивым взглядом.

О чем? — спросила я, хота и так знала, что мог сказать Чистомир Дранишу.

— Просил — если это можно так назвать — отвезти тебя в столицу. И не требовать от тебя того, что ты не можешь дать

Даеззаэль посмотрел на меня с хитринкой в глазах:

— Если бы ты спросила мое мнение, я бы тебе посоветовал дать Чистомиру, и под охраной двух десятков отборных бойцов отправиться в столицу.

— Как хорошо, что я не спросила твое мнение! — с чувством сказала я. — Не думаю, чтобы Мирик все бросил ради меня и сомнительных прелестей моего тела!

— Это тебе они кажутся сомнительными, — возразил эльф. — И мне. А вот остальным они очень даже ничего. Если твой дорогой друг бросил службу, когда ты в горе сбежала из дома, чтобы привести тебя в порядок, то не думаю, что его сейчас бы что-то удержало, попроси ты как следует. В любом случае, прибытие ко двору лояльной королю Владетельницы — тоже достойный поступок. Все равно, к Сычу они уже не успели. И к волкодлакам тоже.

Я задумалась. В том, что говорил целитель, был свой резон. Но мне даже в голову не пришло просить Чистомира о помощи. Взрослею, что ли? Или нашла себе кого-то другого, к кому можно бежать с разбитой коленкой?

Думать об этом не хотелось. Как ни странно, хотелось спать.

— А вообще, мне Чистомир понравился, — признался Даезаэль. — Он очень ловко тебя усыпил. Видно, опыт обращения с истеричными дамочками у него приличный. И успокоительное это из его запасов. Ты теперь будешь много спать, но это и к лучшему. Приведешь нервы в порядок. А в ближайшем приличном городке наймем тебе дорожную карету. И ночевать теперь будем на постоялых дворах, на этом твой друг особенно настаивал. Да, он мне действительно нравится!

— Тебе тоже надоела походная жизнь? — удивилась я, потому что эльф не жаловался.

— Конечно, — серьезно ответил Даезаэль. — Мы, эльфы, высшие создания. Мы не должны жить в таких условиях, хотя, конечно, как высшие создания, мы очень быстро адаптируемся и приспосабливаемся. Без нервных срывов и прочих слез.

Я свернулась на одеялах клубочком. Как бы там ни было, они правы — в столице мне понадобятся крепкие нервы, поэтому все события и сожаления лучше проплакать сейчас, а не на виду у остроязычного высшего света.

— Ясноцвета, возьми — я посмотрела на целителя. Выглядел он предельно серьезным и немного грустным, протягивая мне что-то, завернутое в лист лопуха. — Это… противозачаточное. Решай сама, понадобится ли оно тебе. Пей перед самим… событием.

С внутренним трепетом я взяла крохотные зеленые таблеточки. Такой Даэзаэль — понимающий, спокойный и мудрый — был редким явлением, поэтому я боялась хоть что-то сказать. Эльф бросил лопух в огонь и подтянул к груди колени, обхватив их руками. Он смотрел на костер, и в зеленых глазах плясали язычки пламени. Возле рта образовалась жесткая складка — или она была раньше, но я этого не замечала? Сейчас, пусть ненадолго, Даезаэль сбросил с себя маску и стал тем, кем являлся на самом деле — двухсотлетним существом, через руки которого прошло множество страдающих пациентов, которым требовалось исцелить не только тело, но и душу.

Вернулся с охоты тролль, улыбнулся мне обычной теплой улыбкой, прихватил котелок и ушел к реке. А Даезаэль, просидевший все это время неподвижно, вдруг встряхнулся, как собака, которая вышла из воды, потянулся и посмотрел на меня злым взглядом:

— Я не нанимался в кухарки аристократкам с хрупкими нервами! К тому же, так и не получил благодарности за прекрасный завтрак, который я готовил, в то время как некоторые решали свои личные проблемы!

— Я сказала спасибо, — напомнила я.

— Спасибо! Спасибо — это и все, что ты можешь? А где забота? Где «ах, Даезаэль, ты, наверное, устал, вот тебе чаю, вот тебе массажик!»