Нарисованная красота (СИ) - Шилкова Анна. Страница 30

Наконец, я попала наверх, где уже ждали Атория и Тамьяра. Дом, как я поняла, был Атории, но девушки решили собираться вместе.

— Доброго дня! — Поздоровалась я.

— Светлого! — Отозвалась Атория, Тамьяра кивнула.

— Показывайте платья и давайте решать, кто первый. — Предложила-распорядилась я.

Меня отвели в гардероб, где предъявили два платья. Глубокого бордово-кровавого цвета, приталенное, с небольшим шлейфом из тяжелого материала у Атории и нежно-голубое с летящей юбкой прикрывающей щиколотки у Тамьяры.

— Девочки, вы меня извините, но вы должны поменяться платьями. — Вынесла вердикт я. — Верьте мне, — ответила я на два вопросительных взгляда.

Фигуры у них похожи, платья на шнуровках — вполне хорошо сядут даже если их поменять местами.

Видимо, поверили и я приступила. Пригнала Тамьяру, которая решила быть первой, к зеркалу и заставила простроить заново архитектуру лица. Эта акция была с умыслом: я хотела, чтобы девушка прочувствовала разницу между чистым лицом и образом, который я создам. Они не в курсе, но я-то знаю, что исходная версия образа продержится часа полтора от силы, а гулять им гору времени. Скорее всего, у «масок» все тоже сильно поплывет под конец, но не факт.

Девушки встречали меня уже вымытыми, так что мы просто сделали увлажняющие маски, нанесли крем, умыли лицо холодной водой и приступили к макияжу.

Я трудилась почти два часа, создавая Тамьяре образ леди-вамп. Сильной, властной, хищной. Не факт, что я правильно поняла ее внутреннее ощущение, но я уловила от нее что-то именно такое.

Сперва попыталась наслоить тональное средство, чтобы уплотнить цвет. Зря — наслаивалось плохо. Но я выкрутилась, показав мое средство для снятия макияжа. Дождалась, пока застынет, вручила горшочек, тряпочку и предложила снять макияж, параллельно рассказывая о том, как средство применять.

Решила подойти с другой стороны и начать создавать вечерний образ с глаз. Мои тени однозначной осыплются под глаза, так что я на ходу изобрела «патчи» и начала. В целом, получились такие себе черно-бордовые смоки-айс. О том, как сильно я рискую, нанося так вальяжно по сути не тестированный продукт, я старалась не думать. Исходя из моего короткого опыта в ношении «трендового» местного макияжа, он не продержится долго в первозданном виде, к тому же я придумала для девушек фокус в процессе нанесения подводки.

Работа с кожей заняла намного меньше времени, чем глаза. Сухие текстуры на мою тональную основу отлично наслаивались, так что закрепила я ее сияющей версией тонированной пудры, нанесла хайлайтер, так, чтобы было видно из космоса, а контурирование жесткое делать не стала — у нее и своя форма лица хорошая. Только немного углубила тень, чтобы компенсировать небольшую потерю рельефа лица из-за тонального.

С губами вышла заминка: помад у меня не было, только кусочек кокосового масла, который я захватила с собой вообще случайно и несколько рассыпчатых пигментов, которые я взяла на всякий случай. Держаться это будет до первого глотка из бокала, компактной версии у меня нет, но я смешала в пустом рефиле тонированный блеск для губ. Мешать пришлось вручную и долго, периодически подтапливая масло руками — стихия не отозвалась. Наносилось, к счастью, без серьезных проплешин, так что удалось нанести аккуратно. Смотрелось как лак для губ — такой был у многих люксовых брендов моего мира, только раз в пятьдесят менее пигментированный. Для экспресс-версии вполне неплохо.

Волосы несильно начесала и собрала в высокий хвост, закрепила черной лентой и шпильками. Попыталась сделать бабку, чтобы собрать объемный пучок. Получилось не очень, так что я просто прикрыла ленту, удерживающую хвост, волосами, как смогла тщательнее закрепив все это механически — на стихию полагаться не приходилось. Темные волосы на фоне светлой кожи и бордового макияжа стали смотреться еще темнее, что только подчеркнуло мою идею образа.

Потом мы надели платье, поставили Тамьяру на каблуки, и я стала, придирчиво оценивая, ходить вокруг нее, выискивая в моем дебюте недочеты. Нашла я их довольно много, но Атория была в восторге, только что в ладоши не хлопала. Подвела благородную к зеркалу и впервые за время нашего знакомства увидела на ее лице удивление: у Тамьяры натурально отвисла челюсть.

— Все не так радужно, — попыталась поумерить восторг девушки, — губы придется часто поправлять, а глаза к середине вечера будут выглядеть иначе. — На меня остро глянули. — Но! — Я важно оттопырила палец вверх и пошатнулась от головокружения вместе с этим движением. — Как только увидишь, что макияж глаз сильно изменился — все скаталось в складку, например, ты возьмешь вот это средство, — я потрясла горшок со средством для снятия, — тряпочку и аккуратно снимешь весь цвет, оставив только подводку.

Пришлось наскоро накрасить глаза, сделать стрелки (косые, естественно) и показать, что я имею в виду. Тамьяра кивнула, мол, поняла.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Я перешла к Атории. Первым делом повторила с ней опыт у зеркала, а уж потом приступила к созданию чуда. Ей я хотела сделать максимально нежный образ, так что основной упор был на работу с кожей и архитектурой. Глаза я подчеркнула совсем тоненькой межресничной стрелочкой, сверху на базовый цвет теней, просто, чтобы выровнять цвет века и аккуратно, едва заметно, углубила складку века, тщательно разделяя прокрасила ресницы, и на этом с глазами закончила.

Работа с кожей заняла много больше времени, но в итоге аккуратное контурирование, нежное сияние в нужных местах, подсвеченные внутренние уголки глаз и прозрачное кокосовое масло на губах сделали ее образ нежным и невинным. Глаза стали еще больше и наивнее, губки прямо-таки просили поцелуя (будто бы первого в ее жизни).

Заплела свободные французские косы с лентами, получилось очень красиво разделить весь объем волос, оставив легкий налет даже не небрежности, а юношеской неловкости при создании такой прически на себе. В итоге получилось даже более объемно, чем у Тамьяры с начесом.

Ритуал с платьем, нарезанием кругов и зеркалом повторился. Атория долго на себя смотрела, но в итоге кивнула, принимая работу.

Как раз в этот момент в дверь постучались с сообщением о том, что пора ехать. Я поспешила дать девушкам последние наставления:

— Вам надо будет негусто припудриваться в течение вечера, — промахнула пудрой по своему лицу, — а перед сном обязательно снять вот этим, — опять горшок с демакияжем, — все с лица и тщательно умыться.

Девушки покивали. Атория распорядилась, чтобы когда я буду готова мне подали карету. Наконец, они накинули плащи, прикрывая капюшонами головы, и поспешили вниз. Слуга остался со мной, а я, пошатываясь, и придерживаясь за предметы, собирала все свои хохоряшки обратно в кейс. Скоро и я надела мантию и показала готовность ехать.

Внизу женщина с блестящей сальной кожей лица, поджатыми брезгливо губами и в грязном чепце на голове, отдала мне честно заработанные четыре золотых. Правда, по ее лицу было видно, что она считает это растратой. Видимо, прошлая визажистка брала намного меньше.

Мне было уже так плохо, что я проигнорировала все невысказанные претензии и поспешила за слугой к карете.

Дождь усиливался и я начала серьезно беспокоиться за образы моих подопечных. Везли меня дольше — видимо, дорогу несколько размыло, и возница старался быть аккуратным.

Домой я ввалилась еле живая, напугав всех, кто там был до чертиков.

Заплетающимся языком сообщила Мьяле, что я отправляюсь спать на неопределенное время и что за мной надо присмотреть, на что она всучила мне последовательно воды, молока и пирожок, не прерывая, в прочем, моего движения наверх. Там она заставила меня раздеться, заверяя меня, что мантию она повесит обратно на распорку. Заботливая Мьяла даже подоткнула мне одеяло.

На этот раз сном я забывалась довольно долго — слышала, как мне принесли воды, как задернули поплотнее шторы, пытаясь не дать дождю лить на меня и прикрыли дверь эдак не плотно.