Я - попал (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 7

– Товарищ подполковник, меня слегка контузило, даты перепутались. Сегодня какое число?

– Двадцать третье, второй день как война началась.

– Хорошо, значит всё правильно, – с некоторым облечением сообщаю я, получив нужную мне информацию.

– Вот что, лейтенант, включаю тебя в мой полк. Пока временно. Раз решил провести боевые испытания, поможем.

– Это соответствует моим планам, товарищ подполковник.

Спорить тут не стоит, сейчас такое время, у кого выше звание тот и прав. Тем более я сам дал добро.

– Отлично. Тяжёлых танков у нас нет, полк не получил новейшие машины, так что работа для тебя будет. Машина пострадала от бомбёжки? Я видел, как столбы земли поднимались рядом с танком. Думал, вот-вот накроют. Хорошо маневрировал.

– Техника в порядке, товарищ подполковник.

– Тоже приятная новость. Что с топливом и боеприпасами?

– Всё в достатке.

– Давай зови остальной экипаж, хочу поблагодарить за сбитые. Постараюсь, лейтенант, к наградам вас представить, есть за что.

– Кхм, товарищ подполковник, тут такое дело. Экипаж экспериментальной машины, это я. Больше и не нужно. Я, как и другие испытатели, полгода учился им управлять, четыре месяца теории и два месяца практики, когда опытный образец был изготовлен.

– Неожиданно, – даже несколько растерялся тот. – А как такое может быть?

– Автоматика, – пожал я плечами. – Извините, больше сообщить не могу, столько подписок давал… Да и подпустить к экспериментальной машине никого не могу. Секретность, я за неё отвечаю.

– Это я понимаю, лейтенант. Ладно, что этот танк может?

– Скорость по шоссе сорок километров в час. Танковая пушка стадвадцатидвухмиллиметров, спаренный с ней пулемёт «ДТМ» и зенитный крупнокалиберный пулемёт «КПВТ».

– Этого я не знаю. Что за пулемёт? Какой калибр?

– Четырнадцать миллиметров. Как и танк с орудием, созданы пока в единственном экземпляре. Опытные образцы. Тут всё опытное.

– Раз танк включён в полк, нужно выяснить по пополнению топливом и боеприпасами. Как я понял, танк не может нести большого боекомплекта.

– Это так, товарищ подполковник, пятьдесят снарядов, – я сознательно увеличил количество возимых снарядов почти в два раза, чтобы вопросов не возникало, почему так много стреляю. – Насчёт линейки вооружения, то…

Тут я описал, какой тип боеприпасов нужен, пускай у интендантов голова болит. После этого подполковник передал меня своему особисту. Тот принял как документы диверсантов, так и карту, опросил и, покивав, ушёл, сообщив, что пришлёт двух бойцов для охраны танка. Раз экспериментальная техника, секретная, то и тот волей-неволей должен за неё отвечать, разделив ответственность за её сохранение. Документы мои он тоже проверил, и даже записал данные в блокнот. По остальным документам я сказал, что всё у Тарасова было, а после бомбёжки там даже хоронить нечего, прямое попадание, так что, что есть. Дальше подполковник познакомил меня с капитаном, командиром передового танкового батальона, что движется во главе колонны полка. Я включён в него в виде отдельной боевой единицы. Дальше я забрался в башню, люк всё это время был закрыт, что внутри видеть те не должны, ну и большая часть командиров забралась на броню, благо благодаря многочисленным скобам перевозить десант можно легко. Когда мы подъехали к дороге, большая часть пассажиров сошла, включая командира полка, а вот комбат перебрался на «БТ-7», что стоял тут же, это его командирский. И вот следом за ним, двигаясь по обочине, объезжая подбитые или сгоревшие танки и грузовики, так и доехал до начала колонны. Тут километра три было. То, что меня особо не проверяли, ничего удивительного не было. Все видели и как я сбивал и как меня бомбили, чудом без прямого накрытия обошлось, то есть, проверка в бою дала тот результат, что меня вполне устраивал. Да и танк имел все необходимые обозначения кроме номера, что только больше доказывает, что это опытный образец, имевшийся в единственном экземпляре.

Добравшись до начала колонны, я встал первым, с моей бронёй это не проблема, да и комбата я понимал, я-то смогу принять снаряды на «грудь» если что, в отличие от его жестянок. Колонна полка подготавливалась к движению после бомбёжки, я покинул танк, танкисты его осматривали снаружи, некоторые на броню залезали, так им было любопытно, и пообщался с комбатом. Кстати, фамилия у него была Барсуков, а у комполка Демидов. Тот, наконец, сообщил где мы находимся. На дороге Ровно-Луцк. Причём Луцк остался позади километрах в десяти, впереди граница и город Владимир-Волынск. Хоть сориентировался. Теперь по поводу того неизвестного, который на тактической карте отображался как враг. Пока я с танкистами на поле общался, тот укатил, судя по скорости, на машине. Причём дальше, в сторону границы. Мы пока во главе колонны двигались так его и не догнали, дальше укатил. Ну, надеюсь, ещё встретимся. Комбат интересовался, как я, не хочу ли поесть, а то быстро перекус организуют и, убедившись, что у меня всё в норме, всё есть, отдал приказ продолжить движение. Я уже настроил рацию на волну, по которой полк общался, так что теперь на связи. А приказ на продолжение движения уже поступил, так что комбат его просто продублировал. Так и двинули. Впереди, в километре примерно, взвод лёгких танков, пять машин, и два грузовика с красноармейцами, потом уже шла основанная колонна, мой танк, десяток лёгких, грузовик с зениткой, грузовики с красноармейцами, потом снова танки, машины с боеприпасами и топливом, и снова танки. А вообще, как я отметил, на весь полк всего три пулемётных зенитки, все счетверённые пулемёты. Что-то маловато. Может и по этой же причине, убедившись в эффективности моего крупнокалиберного пулемёта, и решили поставить впереди. Не только броня крепка, но и защита от атак с воздуха.

Глава 3.

«Послать людей на войну необученными – значит предавать их». Конфуций.

Двигался я на максимальной скорости, мой танк давал сорок пять, выжимая всё из движка. Потом даже пришлось чуть снизить, общая скорость колонны была сорок километров в час. Пока шло всё без проблем, не отвлекаясь от управления танком, я активировал опцию «Исследования», и стал просматривать линейку бронетехники. Естественно советской боевой техники. Если потеряю танк, мне будет сложно объяснить, отчего я пользуюсь танками с германской, британской или остальными символиками. Да и всем известно, что наши танки лучшие в мире. Теперь вот стоит прикинуть, что именно выбирать. Танки, самоходки или «САУ». Что интересно, в советской линейке открыто было всего два танка, это «МС-1», первого уровня, и «ИС-3М» восьмого. Последним можно играть и возможно даже, заработав, открыть девятый уровень, тот же «Т-10». Да, четыре тысяч баллов у «ИСа» я не смогу потратить на те танки, что ниже уровнем, значит, мне доступны только двести тридцать баллов на своём счету. Обидно, но надеюсь, ещё заработаю. Решил я начать исследовать линейку тяжёлых. Начну с «Т-26», а там дальше «КВ-1» и остальное впереди. Только единственная проблема, мне не хватало пятидесяти баллов, чтобы открыть танк, там двести семьдесят требовалось. Такая сумма в баллах на каждую машину всего второго уровня. Да и будет он пустым, ещё копить баллы на его модернизацию. Ладно, надеюсь, противник вскоре встретится, не хотелось бы терять этот день. Раз игра, пусть будет игра, хотя война и по-настоящему вокруг шла. Жуткое дело видеть это всё и участвовать. До сих пор с трудом это осознаю. Может чуть позже и свыкнусь, но всё равно очень тяжело.

Тут можно назвать стечением обстоятельств, но произошло сразу несколько событий, участником которых я стал. Для начала, дорога уже опустела, ну кроме беженцев, что шли по обочине, поэтому не удивительно, что дозор впереди неожиданно, причём похоже для обеих сторон, встретился с противником и начался встречный бой. Далее на тактической карте сбоку отобразилось три красные точки. Наблюдатели, следили за дорогой, наверняка и рация есть. Ну и ещё одно, полтора десятка штурмовиков налетели на нашу колонну, вот и пришлось принять бой. А так как наблюдателей я обнаружил раньше, первыми, то вызвал комбата, у него танк радиофицирован был: