Уготованная судьба (ЛП) - Брукс Анна. Страница 23

— Доброе утро, солнышко.

Понятия не имела, что он проснулся. Моё лицо заливается краской от осознания того, что он видел, как я пялюсь на него.

— Доброе утро. Не слышала, как ты вернулся, как тебе удалось выбраться?

Схватив мою руку, он подтягивает меня, так я оказываюсь ближе к нему.

— Я знаком с мэром. Обвинения были фальшивыми, нам обоим это известно.

— Да, определённо.

Я прислоняюсь своей рукой к его груди, и впервые моя кисть сопротивляется попытке сжать её, чтобы впиться ногтями в его грудь. Боже, что на меня нашло? У меня никогда не было подобных мыслей… даже в фантазиях, не говоря уже о реальном человеке.

— Я не слышала, как ты вернулся домой прошлой ночью, — он приподнимает бровь, и я отступаю. Звучу как зануда высшей степени. — Я имею в виду. Сюда. В твой дом. Я не слышала, как ты вошел в свой дом прошлой ночью.

— Вчера нам так и не удалось поговорить.

Он отшвыривает оставшуюся часть одеяла прочь. Мышь спрыгивает с кровати и выбегает из комнаты.

Матерь божья. На нём нет ничего, кроме пары черных боксёров, очерчивающих каждый сантиметр его длинного и толстого члена. Не могу перестать пялиться на него. Он делает что-то, что заставляет его дёргаться, и я задыхаюсь на вдохе. Мои щёки пылают, и когда он помещает руку под мой подбородок, чтобы поднять мою голову вверх, я вырываюсь из его захвата.

— Все хорошо, Мелли.

— Я должна пойти приготовить завтрак.

Жалкая попытка встать оказывается невозможной, когда он закидывает свою ногу на мою и тянет меня в свои объятия. И что мне прикажете делать? Смотреть прямо на него. Я не могу перестать смотреть на его пенис.

— Хочешь потрогать его, детка?

Внезапно мой рот оказывается, словно набитым ватой, и я облизываю губы.

— Это то, о чём я говорил, когда сказал, что нам нужно убедиться, что мы на одной волне. Потому что если ты хочешь меня хотя бы наполовину так сильно, как хочу тебя я, мне необходимо знать об этом. Не хочу доставлять тебе неудобства или делать предположения, но я не собираюсь врать, — он обхватывает меня руками. — Я не хочу сейчас ничего больше, чем то, чтобы ты прикоснулась ко мне.

— Хочу. То есть, ты хочешь? — так я и предполагала. Но услышанные слова приносят облегчение.

— Чёрт, да. Господи, Мелли. Я не могу выкинуть тебя из головы. Это больше, чем я когда-либо хотел чувствовать к кому-то, но это, бл*дь, произошло, и я не могу остановить это.

— Серьёзно?

— Да, серьёзно, — он садится, и я, наконец, отвожу взгляд от его члена в боксёрах. Он наклоняется ближе и опирается своим лбом о мой. — Ради тебя я становлюсь таким чертовски твёрдым.

Вместо того чтобы ответить каким-то глупым замечанием или вопросом, я сижу здесь, как проклятая рыба с открытым ртом и просто пялюсь на него широко раскрытыми глазами.

— И знаю, что у нас за плечами много нестандартных и сложных ситуаций, но мне хотелось бы это изменить. Я хотел бы добавить больше счастливых моментов. Когда мы провели день вместе, просто бродили – это был один из лучших дней, которые я помню за многие годы. Мне нужно больше таких дней. Я бы хотел прекратить избегать этого и, чтобы ты уже была бы моей.

— Хочешь?

— Хочу, — ухмыляется он. — Но мне необходимо знать, что мы понимаем друг друга, что ты хочешь этого, хочешь меня, так же сильно, как и я… Я не сделаю этого, Мелли, — он показывает жестом между нами. — Я был одинок на протяжении очень долгого времени, но мне неподвластно то, что ты делаешь со мной.

Две вещи происходят одновременно. Во-первых, я понимаю, что его суровая личность и сдержанное поведение происходят из-за боли. Я вижу это в его глазах. Хочу узнать, что это, чтобы я могла исправить это. Придётся вытащить это из него позже. А во-вторых, и это более важно…

— Что насчет той женщины, Смит?

— Какой?

Я закатываю глаза.

— Не прикидывайся скромником.

— Это не так. О ком ты говоришь? Ах, Вивиан. Та, которая сказала тебе, что ждёт меня?

— Да, она. Не похоже, чтобы ты был один столько, сколько говоришь.

Я даже добавляю немного дерзости в свой тон, и он ухмыляется:

— Я не прикасался к ней с тех пор, как увидел тебя.

— Хм, — я пытаюсь оттолкнуть его, но он не позволяет мне. — Отпусти меня.

— Какое это имеет значение?

— О, никакого, просто ты лжец, — я сопротивляюсь сильнее, но он даже не сдвигается с места.

— Извини?

— Я упускала это из виду до настоящего момента. Но эта женщина, Вивиан, — говорю я с отвращением. Даже её имя звучит надменно. — Я видела тебя с ней в первую ночь, когда осталась здесь, и это было после того, как ты положил на меня глаз.

Он смотрит на меня с недоумением, а затем медленно закрывает глаза.

— Тебе не нужно беспокоиться о том, что я когда-либо лгал тебе, хорошо? Просто спроси меня, вместо того, чтобы играть в игры.

— Я не играю в игры. Отпусти меня, — я извиваюсь, и прежде чем понимаю это, я уже на спине, а он нависает надо мной.

— Я собирался, но не сделал этого, ясно? Такси подъехало к её дому, а я так и не вышел с ней, — шепчет он. — Всё, о чём я мог думать, это ты. И когда мы проезжали мимо, я увидел тебя и почувствовал вину за то, что был с кем-то другим. Был просто раздавлен, потому что… Я мог бы поклясться, что ты выглядела так же дерьмово, как и я.

Он помнит. И он это заметил?

— Я была.

— Почему? — он проводит носом вдоль моей челюсти. — Почему, детка?

— Потому что не хотела, чтобы ты был с кем-то ещё.

— С кем бы ты хотела, чтобы я был?

Я испускаю слабый вдох:

— Со мной.

— Хорошо, что я тоже этого хочу, — он поцелуем прижимается к моей щеке. — Она ничего не значит. И она меня не ждала. Обещаю. Единственная женщина, которую я хочу, это ты.

— Я тоже хочу тебя. Но я нервничаю.

— Почему?

Я медлю, и он снова переворачивается на спину. Я прижимаюсь к нему, закидываю на него ногу и кладу руку ему на грудь. Как будто он знает, что я не хочу смотреть ему в глаза, он понимает меня.

— Почему? — повторяет он.

— Ты знаешь почему, и с тех пор я не… — мои слова затихают, и он гладит меня по волосам.

— Дело не только в сексе, солнышко. Конечно, я хочу быть внутри тебя больше, чем сделать следующий вдох, но понимаю, что у тебя есть… неуверенность в вещах такого рода. Обещаю, что буду принимать это так быстро или так медленно, как захочешь, если ты просто пообещаешь доверять мне, чтобы я мог заботиться о тебе. Обещай, что будешь разговаривать со мной и, пожалуйста, не оставляй меня.

Я киваю ему в грудь, и мне нравится, что слёзы, которые я пытаюсь сморгнуть – это слёзы счастья. Не помню, когда в последний раз плакала от счастья. Можно ли влюбиться в кого-то так быстро? Знаю, он мне нравится и заставляет меня чувствовать себя в безопасности. Я хочу делать с ним то, чего никогда раньше не делала, потому что слишком боялась. Я летела на самолёте в одиночку, чтобы увидеть его снова. Я рисковала, никогда не думала, что у меня хватит на это смелости. Чёрт возьми, да, это возможно… потому что я уже влюблена в него.

Он целует меня в макушку, и мы лежим вот так какое-то время. Я снова рассеянно смотрю на выпуклость в его нижнем белье, и так как его соски находятся на уровне моих глаз, я не могу не поиграть с ними. Набираюсь смелости, чтобы скользнуть рукой к его левому плечу и аккуратно веду кончиком пальца вниз, пока он не попадает на металлическую штангу. Слабое ворчание срывается с его губ, и я привстаю, опираясь на левую руку и используя правую, чтобы проследить каждую впадину на его животе. Каждый изгиб. Каждую выемку. Мышцы, которые напрягаются, когда моя кожа соприкасается с его телом.

Я смотрю на него, когда продолжаю двигаться в южном направлении, но останавливаюсь на поясе.

— Я всё ещё могу прикоснуться… к тебе?

— Ты прикасаешься ко мне.

Моё лицо краснеет, и я колеблюсь, затем указываю направление.

— Мой член, детка. Ты можешь сказать это.

— Могу я прикоснуться к твоему… твоему члену?