Уготованная судьба (ЛП) - Брукс Анна. Страница 27

Смит вытирает пальцы о салфетку и бросает её на стол.

— Очень хорошо.

— Да! — я вскидываю руки вверх и визжу. — Знала, что тебе понравится.

Улыбка, которую он пытается скрыть, заставляет меня смеяться ещё сильнее. Смит крадёт немного моей картошки фри, так как съел свою, макая её в свое мороженое.

— Я бы не был так категоричен.

Я вытираю соль с пальцев и хватаю свой мусор, чтобы выбросить его в бак.

— Я сейчас вернусь.

Когда я направляюсь в уборную, мне приходиться убрать улыбку со своего лица. Отправляясь в туалет — это выглядит странно. К тому времени, как я выхожу, Смит ждёт меня прямо за дверью. Он разговаривает по телефону, и звонок, похоже, не проходит гладко.

— Да. Спасибо, — он отключается и хватает меня за руку.

— Что случилось?

Лишь когда мы садимся в его грузовик и направляемся обратно к нему домой, он заговаривает снова.

— Это был Джеральд.

Мой взгляд, должно быть, сообщил ему, что я понятия не имею, о ком он говорит.

— Друг семьи. Мэр.

— О, ладно.

— Похоже, наш друг-сосед решил уехать из города по делам.

— О… Ну, это же хорошо, верно?

— Да. Он снял обвинения до того, как вылетел.

Почему он все ещё выглядит таким злым?

— Мы слишком остро отреагировали прошлой ночью или как?

— Нет. Этот парень — ублюдок.

— Но он…

— Не пытайся выставить всё так, будто то, что он сделал с тобой, было в порядке вещей. Он загнал тебя в угол, и можешь говорить, что это не так, но я знаю, что он был тем же самым грёбаным Дейлом, что и раньше. Он ушёл, и это замечательно, но он по-прежнему подонок, который больше не приблизится к тебе, — он делает вдох. — Я собираюсь доделать этот дом, а ты собираешься продать его и умыть от него руки. А пока, просто поверь мне, когда я говорю, что он не приблизится к тебе, хорошо? Тем более, что та женщина, Полли, показывает мне средний палец всякий раз, когда видит меня. Так что дело не только в нём.

Я не удивлена, что она злится на Смита.

— Однако если у тебя имеется некто, преследующий его двадцать четыре часа в сутки, семь дней неделю, этого не произойдет. Ты не можешь ничего гарантировать.

Он не отвечает, вместо этого сжимая губы.

— О, мой Бог. Ты сделал это. У тебя есть кто-то, кто следит за ним, не так ли?

— Просто доверься мне, я позабочусь о тебе, хорошо?

Я закрываю рот и молчу всю оставшуюся дорогу до его дома. Часть меня тошнит от того, чтобы обо мне «заботились», но другой части действительно нравится, что Смит — тот, кто это делает. Возможно, потому, что он не мой брат. Не знаю. Чёрт, сейчас я ничего не знаю.

Это не совсем так. Мне известно, что когда я со Смитом или даже думаю о нём, он заставляет меня забыть о том, что мне нужно быть более осторожной. Я сосредоточилась на нём и была так беспечна. Наверное, так бывает, когда влюбляешься… больше ничего не существует. Он избавляет от боли. Он даёт мне надежду.

Но также я знаю, что устала быть на грани. Я злюсь, что это стало моей жизнью, и когда я наконец-то нашла человека, с которым хочу быть рядом, он тоже должен быть начеку. Гнев, который я давно не ощущала, всплывает на поверхность, и это тоже бесит меня.

Когда мы возвращаемся домой, я иду прямо к винному шкафу, наливаю стакан рома, добавляю в него кока-колы, а затем сажусь на диван. Смит заходит в гостиную после того, как сбегал зачем-то наверх.

— Что, чёрт возьми, я сделала? У меня есть два маньяка, которых нужно бояться, а я даже ничего не сделала!

Смит садится рядом со мной и притягивает меня ближе, обняв за плечи.

— Тебе не нужно бояться.

— Ты заставляешь меня забыть о них, но ты не можешь защитить меня от…

— Я могу и сделаю это, — он перебивает меня. — Сделаю.

Алкоголь немного обжигает, когда скользит по моему горлу, но мне это нравится. Я чувствую себя всё легче, когда проходят минуты. Моё лицо вспыхивает, и я глотаю оставшуюся жидкость. Смит берёт стакан и ставит его на журнальный столик передо мной.

— Он работал в многоквартирном здании, занимался техобслуживанием. Я частенько его видел, но со временем это стало происходить всё чаще. Поначалу я не придавал этому значения. Но оглядываясь назад и всё такое.

— Джей часто оставлял меня одну, когда работал, и всё было в порядке. Я была вполне способна позаботиться о себе. Наши родители умерли, когда мне было тринадцать, а Джею двадцать два. Он проделал хорошую работу, воспитывая меня, но всегда относился ко мне, как к тринадцатилетней девочке, которой я была, когда он взял меня под опеку. На самом деле, перед тем, как он ушёл на работу в тот день, мы поссорились. Я хотела увеличить время до комендантского часа, поскольку на следующий день мне исполнялось семнадцать лет, но он был непреклонен. Я ходила в школу, работала и платила за свою машину.

Я всегда была упрямой и независимой. Чересчур для моего же блага.

— Той ночью я вернулась домой со свидания в одиннадцать тридцать и легла спать. Услышав шум в другой комнате, я подумала, что это был Джей, поэтому даже не посмотрела, когда дверь моей спальни открылась. Норман навалился на меня и вставил кляп мне в рот до того, как я поняла, что происходит. Я пыталась бороться, но не могла двигаться. Он говорил мне перестать плакать, говорил, что не хочет причинять мне боль.

— Мне очень жаль, Мелли.

— Когда я услышала, что Джей вернулся домой… в тот момент я подумала, что он тут же зайдет ко мне в комнату, чтобы, как обычно, проверить меня, но он, наконец, предоставил мне личное пространство, за которое я так боролась. Он принял душ, вероятно, посмотрел новости или что-то ещё. Это дало Норману достаточно времени… эм, сделать это снова, — я горько усмехаюсь. — Я всегда устраивала Джею взбучку за то, что он обращался со мной, как с ребёнком, но единственный раз, когда я этого хотела, он не проверил меня. Я даже слышала, как он закрыл дверь своей спальни. Честно говоря, я думала, что умру той ночью. Я не могла кричать, а чем больше умоляла через кляп, тем больше он причинял мне боль. Я кричала мысленно, умоляла его остановиться, хотя знала, что он меня не слышит. Тумбочка была так близко ко мне, и я подумала, что если бы могла просто попытаться толкнуть её и создать какой-то шум, тогда Джей наверняка войдёт, потому что я не хотела умирать.

— Теперь всё стало на свои места, — мягкий тон Смита прерывает мои мысли.

— Что именно?

— Извини, просто мысли вслух.

— О чём?

Он целует меня в макушку.

— Ни о чём, детка.

Не знаю, зачем я рассказала ему это, но теперь, когда начала, я хотела расставить все точки над «i». Мне нужно было покончить с этим, тем более что его тень маячит где-то поблизости. Я хочу, чтобы Смит понял меня чуть лучше. Чёртова жидкая храбрость.

— Ну, я неустанно извивалась и, наконец, взмахнула головой так сильно, что упала лампа. Джей ворвался ко мне в комнату и едва не убил парня, перерезав ему горло осколком стекла. Норман был арестован, провёл несколько лет за решеткой и вышел, — я закрываю глаза.

— Он никогда больше не тронет тебя.

— А потом. Потом я получаю этот дом от дедушки, которого даже не встречала. Я, наконец-то, решилась сделать что-то самостоятельно и это совершенно дерьмово из-за другого грёбаного психопата.

— Это не дерьмово, — спорит он.

— Нет, так и есть, — я встаю со своего места и расхаживаю по комнате. — Ты знал, что я не могла выйти из своей комнаты месяцами? Месяцами! Нам пришлось переехать из дома, потому что я не могла войти в свою спальню, где это произошло. Потом мне понадобились годы, чтобы спокойно выйти из дома с моим братом-полицейским.

Он наблюдает за мной, слушает. Боже, как же хорошо, когда кто-то просто слушает.

— В итоге я потеряла себя в книгах, одна перетекала в другую, а затем я начала редактировать. Это снова дало мне цель, поскольку я старалась быть независимой, пыталась выходить на прогулку самостоятельно. Я знала, что он в тюрьме. Знала. Но потом его выпустили досрочно за хорошее поведение.