Тихий омут и бестолочь (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 28

«Ты лучше», — подумала Марина, а вслух сказала:

— Ничем, просто я там буду лишней.

— У тебя отпуск когда?

— В июле.

— Ну так все сходится.

— Нет, Кость. Не сходится.

— Солнце…

Марина закрыла браузер, развернулась в кресле и задрала голову, чтобы ответить глядя ему в глаза:

— Мне будет не по себе рядом с вами, Кость. И даже Байкал не спасет.

— Понятно. Спасибо за кофе, — надулся он.

— Не обижайся, — крикнула ему в спину Марина.

— А если Кристина не поедет? — обернулся у двери Костя.

— Она поедет, если не дура.

— Вот и проверим, — хмыкнул Костя.

Спустя два месяца Бирюков стоял в спальне около наполовину собранного чемодана и ухмылялся мобильнику. Он покачал головой, не удивляясь звонку Кристины и ее спектаклю. Однако его практически до бешенства довело то, что девушка тянула до самого дня отъезда, позволяя ни разу не дешевому билету до Иркутска просто пропасть. Хорошо, что Костя был к этому готов. Он бросил в чемодан еще три пары носков, зная, что этого добра много не бывает, особенно в походных условиях, и набрал номер Марины.

— Костя? Что-то случилось? — обеспокоенным, немного сонным голосом спросила девушка.

— Ты спала?

— Да.

— Прости, что разбудил, солнце, но тут такое дело… Срочное. Кристина заболела, ее билет на самолет пропадает. Ты хочешь?

— Что? — не поняла спросонья Марина.

— Хочешь со мной на Байкал?

— Вместо Кристины? — уточнила девушка.

— Нет, не вместо. Просто со мной на Байкал. Хочешь?

— Хочу, — на автомате выдала Иванова, которой очень понравилась Костина постановка вопроса.

— В четыре утра выезжаем. Собирайся. И скинь мне адрес, куда за тобой заехать.

— Хо-хорошо.

— Спи быстро, — посоветовал Кос и отключился.

Марина села на кровати, проморгалась, онемевшими пальцами натыкала смску с адресом и отправила, затем сходила в ванную умыться, окончательно проснулась, снова набрала номер Бирюкова.

— Да, — рявкнул Костя, полагая, что она сейчас откажется.

— Кос, ты не пошутил?

— Я серьезен, как никогда, — тут же смягчился он.

— А брать-то чего? Посуду? Котелок? Палатку? Денег? Сколько денег-то брать? — тараторила Марина.

— Солнце, солнце… — остановил ее поток вопросов Бирюков. — Возьми себя и паспорт, остальное купим. Ладно?

— Ладно, — кивнула Марина, почему-то не сомневаясь, что, если она и правда выйдет в четыре утра к подъезду с одним паспортом в кармане, Костя не пожалеет о своих словах.

Но на всякий случай она все же собрала огромный рюкзак, который покупала вместе с Кириллом, прихватила палатку, спальник, теплые вещи и по мелочи: посуду, мыло, влажные салфетки, всякий женский хлам. Пришлось будить маму, наскоро наврать про горящую путевку. В заключение Марина настрогала бутербродов и, взглянув на часы, обнаружила, что уже почти четыре. Тут же позвонил Костя и велел выходить. Девушка расцеловалась с мамой, пообещав позвонить, и спустилась на улицу, обнаружив у подъезда белый внедорожник с драконом на крыле.

Глава 10. На Байкал

С водительской стороны внедорожника открылась дверь, и из машины бодро выпрыгнул парень в шортах и легкомысленной рубахе в цветочек.

— Хей, красотка, прокатимся до Байкала? — сверкнул он белозубой мальчишечьей улыбкой, жуя жевачку.

— Миттен, завали уже орало, — лениво гавкнул на него Костя, вылезая с другой стороны. — Перепугаешь девчонку к чертям. Я и так еле уломал.

— Здрасте, мальчики, — усмехнулась Марина, поправляя рюкзак за плечами.

— Привет, Кри… — протянул было руку парень.

Но Костя тут же перебил.

— Мить, это Марина. Марин, это Митя Токарев, самый невыносимый засранец на планете. По нелепой случайности мой хороший друг.

— О, — только и сказал Митька. — А куда делась Кристина?

— Кристина заболела. Марина едет с нами, — сухо выдал Костик, стаскивая с плеч девушки рюкзак.

— Ну ты, Костян, шустрый. Как понос, — присвистнул Токарев, подхватывая Маринину сумку, чтобы и ее пристроить в багажнике.

— Весь в тебя, братан, — буркнул Костик, наступая на любимую мозоль друга.

— Приятно познакомится, Мить, — наконец вспомнила о манерах Иванова, слишком увлеченная тем, чтобы не прыснуть со смеху от их перепалки.

— Взаимно, дорогая, чертовски взаимно, — снова ослепил ее улыбкой Митя. — Погрузились? Поехали.

Токарев запрыгнул в машину, повернул ключи. Костя открыл Марине заднюю дверь, и девушка залезла в салон. Бирюков постоял немного, раздумывая, но решил не гнать лошадей и вернулся на свое место рядом с Митькой.

Внедорожник быстро покинул черту города, выехал на трассу, где Марину начало морить под монотонное ворчание двигателя. Но даже коматозное состояние не могло помешать любопытству. Она то и дело поглядывала на Митю, который казался ей смутно знакомым.

— Чего смотришь, Марин? Понравился? — подмигнул Токарев, поймав ее очередной взгляд в зеркале заднего вида.

— Лицо у тебя знакомое, — чуть смущаясь, объяснила девушка. — Никак не могу вспомнить, откуда тебя знаю.

— Только не говори, что мы трахались, — закатил глаза Миттен.

Костя подавился воздухом, забавно крякнув.

— Неее, я бы запомнила, — усмехнулась девушка, забавляясь реакцией Бирюкова, и тут же воскликнула: — Ну конечно, ты с Наташкой тогда зависал.

— Ху из Наташка? — чуть нахмурился Токарев.

— Моя подруга. Она работала администратором в «Башне», — напомнила девушка.

— Там еще казино было раньше, — поддакнул Кос, расслабляясь. — Я и забыл, что она твоя подруга.

— А, ну точно. Я их консультировал тогда, — наконец озарило и Митьку. — Наташку помню. Смутновато, но да, зажигали. Как она?

— Нормально, — пожала плечами Маринка, прикрывая рот и зевая.

— Ты поспала ли? — заботливо поинтересовался Кос.

— Когда бы? Собиралась всю ночь.

— Тогда поспи, солнце. Нам ехать часа четыре точно.

— Угу, — кивнула Марина, устраиваясь поудобнее.

Через минуту она отключилась. Костик блаженно улыбался, наблюдая, как расслабляется ее лицо, и раннее утреннее солнце отсвечивает в коротких вьющихся локонах.

— Спит? — уточнил Миттен на всякий случай.

— Да, — подтвердил Костя. — Пусть подремлет, а то в самолете не факт, что получится.

— Какой ты заботливый, — подколол друга Токарев и, не дожидаясь резкой реплики на это замечание, спросил: — Может уже расскажешь, чего за рокировка? Откуда эта Марина нарисовалась? Она, вообще, кто?

— Она вроде как мой друг.

— Ясно. А Кристина?

— А Кристина пойдет лесом, как только я вернусь.

— Круто ты с ней. Думаешь, врет, что заболела?

— Знаю, что врет. У нее на завтра билеты в Испанию.

— Ого.

— Не люблю, когда меня держат за мудака.

— Понимаю, — согласился Митька, аккуратно подмечая: — А Маринка — приятная дама…

— Даже не думай, — пристрелил его глазами Бирюков.

— Чо это? — обиделся Мит.

— Просто — нет, Митяй.

— Будь добр тогда, поясни.

— Люблю я ее… кажется, — неожиданно для самого себя признался Костя.

Митька аж повернулся, таращась на друга.

— На дорогу смотри, мать твою, — рявкнул Кос и, не дожидаясь наводящих вопросов, ввел его в курс дела. — Марина моим бухом была до Кристинки.

— Спал с ней?

— Угу, пару раз. А потом она уехала.

— Чего ж отпустил-то?

— Она замужем была, Мить. А я был… Дураком я был.

— Ты и сейчас не шибко умный… Погоди, твой бывший бухгалтер вроде теперь Усмановскую «Канцелярию» возглавляет? Колян что-то такое говорил.

— Именно так, — кивнул Костя.

— То есть Марина — шефиня твоей Кристины?

— Не моей, просто Кристины.

— О, товарищ, ну и заварил ты кашу. Не перегрызутся бабы-то?

— Надеюсь, обойдемся без жертв. Да и не факт, что Маринка захочет…

— Захочет, — кивнул Токарев. — Не поехала, если б не хотела.

— Она на Байкал хотела.

— Ой, ну давай, рефлексируй, тебе полезно, — усмехнулся Митька.