Зеница рока (СИ) - Брыков Павел. Страница 15

Махмуд — бег обнял гостя, поразившись про себя крепости мышц мольфара, пригласил его присесть рядом с собой, но горец отказался. Тогда шехир — эмини спросил:

— Назар, есть ли у вас какое — нибудь украшение или одежда сына?

Горец достал из висящего на поясе кожаного мешочка тонкий смятый с боков серебряный обруч.

— Вот, сорвали той ночью.

Шехир — эмини взял гривну и посмотрел на Фаруха — звездочет понял все без слов. Принеся золотое блюдо, на котором были отчеканены магические знаки и цифры, он положил его перед Махмуд — бегом. Шехир — эмини вытащил из рукава волшебную палочку, прикрыл глаза, как бы прислушиваясь к своим ощущениям, и прошептал: «Авардан — эль». В комнату влетела деревянная резная шкатулка и опустилась перед кудесником. Махмуд — бег открыл крышку. Перебрав холщовые мешочки, достав нужный, развязал тесемки, взял щепотку хранящегося там порошка и высыпал на блюдо. Поверх серой горки положил гривну. После этого шехир — эмини выхватил из — за пояса, словно меч, парчовую шаль и, расправив, набросил её на блюдо. Когда ткань ровно легла на ковер, шехир — эмини сел на колени, закрыв ладонями лицо. Прочитав молитву, он направил волшебную палочку в центр блюда и пропел:

— Гхермес — аль — Сааба!

Парча вспыхнула синим пламенем, языки поднялись, чуть ли не до потолка, осветив комнату и заставив всех зажмуриться. Когда же пламя опало, Назар увидел сидящую на блюде огненную черепаху. Её головы и лап не было видно, только большой широкий панцирь, украшенный, словно шахматная доска багровыми квадратами. Поверхность мерцала огненными переливами и если присмотреться, то можно было увидеть множество маленьких зеркал, в которых отражались мелкие, как букашки, корабли, дома, люди.

Фарух и Махмуд — бег долго рассматривали спину черепахи. Назар боялся громко вздохнуть, пошевелиться, дабы не помешать волшебникам. Он тоже вглядывался в раскаленные угли, но ничего различить не смог.

Шехир — эмини достал второй кусок ткани и накрыл ею угли — раздалось шипение, и комната тут же наполнилась паром. У Назара зачесались глаза, защекотало в носу, и он не удержался, громко, во все свое горло чихнул.

— Извините, — сказал тихо, но осекся, заметив, как Махмуд — бег и Фарух смотрят на него, словно он во что — то выпачкался. Назар оглядел себя — вроде чист? Хотя… Он догадался! Водяной пар кудесникам показал то, что их глаза не могли увидеть в комнате с сухим воздухом. Назар усмехнулся — все, кто его видел стоящим под дождем, в тумане или вот как сейчас в пару, поражались преображению горца.

Вода показала истинное обличье мольфара из народа Матери Берегини.

— Как многогранен мир, — ахнул Фарух. — Кажется, прочитал много книг, свитков, обошел сотни стран, и вот… В который раз удивляюсь могуществу Аллаха!

— Да, — согласился шехир — эмини. Он тоже был под впечатлением от настоящего облика мольфара.

Горцу стало не по себе от внимания вельмож, и он решил напомнить, ради чего собственно и пришел.

— Уважаемый Махмуд — бег, что вы видели в углях, есть ли надежда найти моего сына?

Повелитель, недовольный своей минутной слабостью, смежил веки, перевел дыхание и, стараясь не смотреть на посла, ответил как можно спокойнее:

— Я увидел Родиона. Не знаю, когда он должен прибыть в Истамбул, но сейчас, в это время, он далеко. Я вижу, что он испуган, но жив и здоров — его окутывает защитная рубашка.

Услышав эти слова, Назар кивнул.

— Точное место, где его держат, я не знаю, но могу сказать, что сейчас Родион находится в деревушке на берегу Чёрного моря. Если видение Матери верно, значит, Родиона скоро должны перепродать и привезти в Истамбул…

Махмуд — бег, поднял палочку и крикнул:

— Авардан — эль!

В углу комнаты тут же открылся один из сундуков, из него вылетел массивный мешочек и с гулким стуком плюхнулся перед горцем.

— Тут дукаты, — сказал Махмуд — бег, подвигая золото мольфару. — Это на случай, если вы найдете сына раньше меня. Теперь слушайте моё послание Матери Берегине. Я не знаю, кто на вас напал, но мне знаком тот, кто даст ответ на этот вопрос. На границе Трансильвании и Валахии возле Сигишоаре в горах есть замок — Цехош. Там когда — то жил мой друг — Арпс. Османы его называли Казыклы. Хоть это земли Клана Мартонс, но сам Арпс из Тореадоров, и он имеет право жить в том замке.

Назар поднял глаза на шехир — эмини и с удивлением спросил:

— Вы просите нашу Мать обратиться за помощью к каинидам?

Махмуд — бег ответил тихо:

— Истина редко видится вблизи. Иногда надо отойти и посмотреть на неё со стороны. Вы за столетия войн разучились видеть своих врагов в свете. Не всегда черное есть черное. Вы соседствуете с Кланом Сов. Эта семья не в ладах с родом Арпса, а древние говорили: враг моего врага — мой друг.

— Как его найти?

— Если Берегиня внемлет моим словам, и не отвергнет протянутую руку помощи, то разыскать Арпса вы сможете с помощью его проведчика. В Тырговиште найдете… Такое прозвище необычное… Баркатух?… Нет! О, вспомнил! Бисатий. Мавляна Клаус Бисатий! Из волшебников Арпс доверяет только этому наглецу. Во время заточения у османов Кызыклы доводилось сидеть с Бисатием в одной камере, там они и подружились. Мавляна покажет вам дорогу. Только… Арпс не будет гореть желанием кому — то помочь, поэтому вам нужен знак, пропуск.

Шехир — эмини опустил руку в карман халата.

— У посла в руках должна быть вещь, хорошо знакомая Арпсу. Вот, возьмите.

Махмуд — бег достал четки и отдал послу.

— Это непростые бусы. Если оторвать волосок из кисточки, можете от них получить совет. В затруднительной, безнадежной ситуации вы должны сильно надавить на один из камней, и тогда получите помощь. Но прошу не злоупотреблять — они мне ещё самому пригодятся.

Назар подержал в руках янтарного цвета теплые камешки, покрутил — ему показалось, что шарики сияют изнутри, согревают ладонь и пальцы. Посчитав невежливым любоваться даром на глазах у хозяина, колдун открыл на поясе мешочек и четки змейкой юркнули в темноту.

— Хорошо, я передам ваши слова Матери Берегине. Уверен, её мудрость подскажет, как лучше поступить. От денег тоже не откажусь — золото беру не ради корысти. Вам же отдаю гривну сына, — русин положил её перед Махмуд — бегом. — Вдруг она поможет его найти?

Назар привязал тяжелый мешок к поясу и всем своим видом показал, что он готов возвращаться назад. Тут Махмуд — бег прищурился, посмотрел на посла, явно решаясь, говорить или нет? А может не стоит?

И всё же решился.

— Назар, могу я попросить вас об одолжении?

— Конечно, уважаемый Махмуд — бег, — сказал горец, прижав руку к сердцу.

— Завтра утром моя любимая дочь покинет отчий дом. Я бы хотел, чтобы вы сопроводили Гульнару по дороге от Истамбула до Трапезунда. Сердцу было бы спокойнее, если бы мою дочь охранял мольфар.

— Разве я могу отказать повелителю Истамбула в такой просьбе? Дети — это дар богов. Ребенок приходит в этот мир с одной целью — сделать его лучше. — Назар впервые за время беседы улыбнулся. — Я ощутил ту любовь, которойнаполнено ваше сердце. Вы пообещали найти моего сына, а я даю слово заботиться о вашей дочери до тех пор, пока не довезу её до Трапезунда. Ни один волос не упадет с её головы.

Шехир — эмини улыбнулся в ответ.

— Вот и хорошо. Если на то будет воля Аллаха, к вашему возвращению я постараюсь больше узнать о том, где может находиться Родион. Я разошлю гонцов на все невольничьи рынки, дам указания торговцам живым товаром… Ну, а пока познакомьтесь с начальником моей стражи.

Махмуд — бег хлопнул в ладоши и в комнату из незаметного проема в стене вышел высокий широкоплечий воин. Одет он был как янычар — на голове высокая шапка, широкий богатой ткани доходящий до колен кафтан. Подпоясан воин был красным кушаком. Из оружия — ятаган и пистоль. Ноги укрыты короткими до колен штанами, а голени белыми чулками. На ступнях сидели легкие кожаные туфли.

— Знакомьтесь, сердар [Сердар — начальник стражи.] Рафик Фариз. Он тоже отправляется завтра утром в Трапезунд.