Он, другой и ты (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 34

— Не извиняйся. Не ты же его убила, — чуть усмехнувшись, успокоил ее Дима.

Он положил ладонь Саше на плечо, аккуратно, но настойчиво заставляя ее повернуться к себе лицом. Девушка послушалась, хотя немного напряглась от того, что он не убирал руку.

— Так почему ты уехал? — она решила ковать, пока горячо.

— А вот это читателям знать необязательно, — Дима заправил Сашке за ухо непослушный локон, который выбился из хвостика. — У тебя сердце стучит, как бешенное.

— Крепкий чай, — ляпнула Саша первое, что пришло на ум.

— Проверим?

Нестерова не успела и глазом моргнуть, а он уже целовал ее. То ли от неожиданности, то ли под влиянием его откровенности, она не смогла отстраниться. А может, просто не хотела. Запах, который даже на расстоянии погружал ее в транс, теперь полностью окутал девушку, отключая логику, разум и другие полезные черты характера, присущие Александре Нестеровой. Она снова превратилась в Сашку, которая впервые целовалась с Димой. Со своим бывшем боссом, которого она не имела права желать, от которого буквально пахло грехом и неприятностями, в которого было так легко безответно влюбиться.

Дима обнял ладонями ее тонкую талию, прижимая теплое податливое тело к своему. Саша изо всех сил вцепилась в борта халата, который одолжила ему. Она отвечала на поцелуй, но не пыталась обнять Диму, притянуть его к себе ближе. Девушка словно за соломинку держалась за толстую мягкую ткань. Чтобы не упасть, не сорваться, но и не отпустить его сейчас. У нее не было сил прекратить это. Саша зажмурилась, чувствуя, как злые слезы беспомощности собираются в уголках глаз. Она провела языком по нижней губе Димы, легонько прикусила, вырывая из его горла тихий грудной стон. Если бы кто-то спросил ее, кого она ненавидела в этот момент сильнее: себя или его — Саша бы не ответила.

Оставив на ее губах несколько сладких звонкий поцелуев, Дима провел носом по Сашиной щеке и уткнулся им в основание шеи, тяжело дыша, щекоча своим дыханием чувствительную кожу девушки. Его рука медленно заскользила с талии вверх, к груди. Он очертил пальцем сосок, положил ладонь чуть выше, зашептал:

— Еще сильнее колотится. И чай тут не при чем.

Дима ничего не мог с собой поделать, он лыбился, как сытый котяра. Весь вечер ему не давали покоя ее губы и беспокойные дерганья. Токарев, конечно, предполагал, что Саша так реагирует именно на него, и все же не мог не проверить. Ему необходимо было получить от нее хоть что-то взамен, иметь защиту от проницательного взгляда и вопросов с подтекстом. И Дима поцеловал ее. И Саша ответила. Не так, как он хотел, конечно, но все же… Токарева так обрадовало это открытие, что он ляпнул, не подумав:

— Тебя тянет ко мне.

Саша прикрыла глаза на пару секунд, а потом аккуратно убрала его руку со своей груди, и вторую — с талии. Задрав голову, девушка обошла Диму и одним движением стащила его вещи с веревки, едва не подпалив при этом джинсы. Нестерова со всей силы швырнула шмотки ему в лицо.

— Убирайся, — без гнева, злости, но твердо.

— Мы не закончили.

— Мне хватит информации.

— Я не про статью.

Саша опять отвернулась к окну и попросила с холодной вежливостью:

— Токарев, сделай милость, исчезни.

Дима улыбнулся, отрицательно качая головой. Он не собирался исчезать.

Сбросив Сашин халат, мужчина натянул горячие шмотки и отправился к выходу, решив, что на сегодня с них обоих достаточно. Его остановил экран ноутбука. Дима зацепился взглядом за заставку. Комп видимо ушел в спящий режим, пока они целовались, и теперь на мониторе мелькали фотографии. Не без удивления и, черт подери, злости Токарев узнавал на фотках своего друга. Едва Дима вышел от Саши, как полез за телефоном.

— Да, Митяй, — ответил ему голос Кости Бирюкова.

Глава 13. Для чего же тогда нужны друзья

— Да, Митяй, — ответил Костя, и Дима едва сдержался, чтобы не наехать на него сразу.

— Здорово, старик. Чем занят? — нейтрально начал Токарев.

— Собираюсь подрочить и лечь спать, — признался Бирюков.

— Мать твою, Кос, нахера мне эти подробности?

— А нахера ты трезвонишь в воскресенье в десять вечера? Я женатый человек, между прочим.

— Угу, женат и дрочишь, — стебанул его Дима.

— Маринке половой покой прописали, — признался Костя с вселенской тоской в голосе.

— Хреново, братан.

— Да потерпим, главное, чтобы мелкий родился здоровым.

— Угу. Слушай, ну ведь можно и, эээ, минет, да и руками ей. Чего ты сам-то? — Токарев внезапно проникся проблемой друга.

— Мить, ты чего меня лечишь? Я в курсе существования рта и рук у своей жены и вкушаю это все по полной.

— Ты же дрочить собирался, — совсем запутался Дима.

— Господи, какой ты местами тугой, друг мой, — почти заныл в трубку Костик. — Последний раз ты мне звонил в такое время… Дай вспомню. Ах, точно — никогда. Значит, стряслась какая-то хрень на грани фола, и ты, скорее всего, собираешься припереться на ночь глядя…

— И ты решил отвязаться от меня, угрожая мастурбацией? — заржал Дима.

— Первое, что пришло на ум.

— Прям по Фрейду. Недотрах на лицо.

— Маринка всю неделю в больнице валялась, конечно, я себе руки стер, — признался Бирюков.

— Кос, прекращай кормить меня этими дрочливыми откровениями. Марина как?

— Вроде в норме. Вон проснулась.

— Не я разбудил?

— Не ты. Она дрыхла с восьми вечера, теперь будет болтаться полночи.

— Ну и супер, тогда я еду к вам, — закруглил разговор Дима и завел мотор.

Он бросил телефон на пассажирское сиденье и принюхался. Не сразу, но Токарев все-таки понял, что запах исходит от его собственной кожи, которая пропиталась Сашкиным сладковатым ароматом с табачной горчинкой, пока на нем был ее халат. Дима отвык от женского запаха на себе, и сейчас аромат то ли геля для душа, то ли крема для тела казался ему чем-то необычным, почти экзотикой. Он не без труда запретил себе об этом думать.

Токарев выехал с парковки, силясь вспомнить, откуда Саша могла знать Костю. Сам он был знаком с Бирюковым по институту, где они вместе получали заочное экономическое. У обоих имелся бизнес на подъеме и дефицит знаний, хотя в целом они не особо упирали на учебу, похватали по верхам и получили корки. Как-то само собой вышло, что и после учебы они продолжали созваниваться и иногда встречаться. Сначала инициатором встреч была Ксения, которая так же училась с ними в группе, а потом Токарев периодически натыкался на Костю в казино, где разливали отличный виски.

Они вроде и не были закадычными друзьями, но всегда с удовольствием зависали в баре или за покерным столом. Наверное, Дима бы не вспомнил о Косте после своего возвращении, если бы не один приятель, который рассказал ему, что Бирюков увлекся кемпингом. Вдоволь нагостившись в очень средней Азии, Токарев проникся идеей путешествий по России без лишнего пафоса. Небольшой группой они мотались на Урал и Байкал, исколесили Поволжье и Карелию. Даже на Камчатку гоняли. В этих странствиях они с Костей заново подружились и даже побратались. После Костиной свадьбы Дима приобрел еще одного друга в лице его жены. Марина тоже прониклась к нему, считая почти членом семьи. Поэтому сейчас Токарев просто не понимал, в каких отношениях Костя с Сашей. Судя по фоткам на ее компе, они если не любовники, то очень близкие друзья. Но почему же тогда девушки не было на свадьбе, днях рождениях Костика и прочих мероприятиях, куда зовут близких людей?

Дима почувствовал, что снова стал закипать. Он не мог представить, что Кос трахает кого-то на стороне, пока его беременная Марина лежит на сохранении. Токарев достаточно знал своего друга, чтобы быть на девяносто девять процентов уверенным — Бирюков не такой. Он слишком влюблен в собственную жену. Но все же капля сомнений точила каменное сердце Димы, и он поспешил припарковаться и взлететь по лестнице до квартиры Бирюковых, чтобы наконец докопаться до правды.