Хорошие люди (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 49

— Саш, — снова окрикнула его Настя, догоняя.

— Собирайся, детка. Я быстро. Звони если что.

Она не успела ничего сказать, как он вышел из квартиры.

Глава 18. Найти выход

Геллер не поехал на мойку и заправляться не стал. Он отправился поговорить с Кириллом тет-а-тет. Этому было несколько причин. Первая и самая главная, Саша хотел оградить Настю от нервотрепки. Он прекрасно помнил, как Новиков вел себя накануне дня рождения Сокол, и подозревал, что сейчас тем более не будет стесняться в выражениях. А Настя, хоть и успокоилась немного, но все еще была взвинчена после выступления и того, что потом последовало. Кроме всего прочего, Саша настроился решить проблему с контрактом по-деловому, без лишних эмоций и личных счетов, а в присутствии Сокол он вряд ли смог бы выключить пристрастность.

Геллер добрался до клуба, по-хозяйски прошел в кабинет управляющего, вежливо постучал.

— Да, — гаркнул Новиков, — Открыто.

Саша поспешил войти.

— Кир, — поприветствовал он, протягивая руку в этот раз.

Бизнес, ничего личного.

— Саш, — он ответил, крепко сдавив ладонь, — Чем обязан?

Геллер ухмыльнулся, бросил ему на стол Настин контракт.

— Мне нужно, чтобы ты аннулировал этот договор, и вернул Насте трудовую. Полагаю, в заложниках только она, или паспорт ты тоже забрал?

Новиков протянул руку, просмотрел листы, положил обратно, рассмеялся натянуто.

— Забавно, Геллер, — он плюхнулся в кресло, сложил руки на груди, — Значит, она к тебе побежала жаловаться? Дуреха. И ты повелся. Отсосала хоть и или просто поплакала?

Саша сжал кулаки, но тут же убедил себя, что кровью контракт не отменишь. Он приветливо улыбнулся Киру, поддерживая его беспечный тон, без приглашения уселся напротив.

— Не сосала, Кирюх. Я мягкий, мне и слезок хватило. Птичку жалко, — Геллер всхлипнул в лучших традициях своего тески Демьяненко.

— Мда, я еще вчера понял, что не зря ты примчался весь в белом и на коне. Красавец, что тут скажешь?

— А ничего не говори. Просто жги контракт, и я отпущу тебе все грехи, — продолжал ерничать Саша.

— Без проблем. Как только на счет клуба упадет неустойка, я готов тебе исповедаться, святой отец.

Саша хмыкнул, привстал, уперся в стол руками, наклонился вперед, проговорил без смеха:

— Кир, мы взрослые люди. Неужели непонятно, что у меня есть более весомые аргументы, чем улыбка и личное обаяние? Давай не будем терять время. Ты ведь занятой человек.

Новиков толкнулся ногами, чтобы отъехать от стола и увеличить между ними расстояние.

— Занятой, Саш. И очень, — подтвердил он, не глядя на Геллера, — Поэтому попрошу тебя покинуть мой кабинет. Нашел ты его сам, поэтому и провожать не буду. Всего доброго.

— Ладно, значит, придется рассказывать, — вздохнул Геллер, — Я бы мог, конечно, сейчас зачитать пункты из договора, которые в суде обеспечили бы тебе великую славу феодала, который не в курсе, что крепостное право отменили сто пятьдесят лет назад, но это слишком просто. Даже скучно. И долго. Я, знаешь ли, патриот своей профессии. Меня учили PR и рекламе и вообще привили огромную любовь к журналистике, прессе. Пятая власть и все такое…

— Чего?

Новиков потерял нить. Геллер снова вздохнул и решил, наконец, выдать все прямым текстом.

— На ТВ очень любят слезливые истории о красивых спортсменках, которые так бездарно отдали свое здоровье и молодость злым тренерам на потеху, — Геллер заговорил заголовками, — Поруганная красота. Цена успеха для Бикини. Где кончается фитнес и начинается одиночество.

— Не смеши меня.

Теперь настала очередь Кирилла сжимать кулаки. Саша добивал его репликами из воображаемых статей, программ, интервью. Голос, конечно, сделал выше, изображая девчоночий. И сам от себя тащился.

— Он заставлял меня что-то принимать, а потом и колоть. Я не знала, думала витамины. Это обычная практика — доверять тренеру. Кому еще я могла доверять вдали от дома? Он был моей семьей. И предал меня.

— Прекращай этот спектакль, Геллер. Актер в тебе не сдох, но я не такой дурак, чтобы купиться, — фыркнул Новиков, нервно проведя рукой по шее, — Ее слово против моего. Она ничего не докажет.

Саша чувствовал, что он уже на грани и продолжал гнуть свою линию.

— Ради бога. Могу и не по ролям, — он вышел из образа, заговорил серьезно, — Я прекрасно понимаю, что доказательств у Насти нет. Но на фоне недавних допинговых скандалов вполне хватит и широкой огласки. Начнем с периферии, а там и федеральные каналы подтянем. Думаю, даже не понадобится знакомых подключать, хотя они у меня имеются в столице.

— Это чертов бред, Геллер, — зарычал Новиков, — Ты не посмеешь. Даже если и посмеешь, то что?

Саша поспешил ответить на его вопрос.

— Ничего особенного, наверно. Задолбают твой клуб и сотрудников проверками. Пресса будет ломиться к тебе в кабинет постоянно, а дежурить у дверей круглосуточно. Еще сейчас модно внедряться под видом клиентов или даже работников и вести свое расследование изнутри, как стрингер. Но это если уж совсем повезет.

Новиков сжал губы, по лицу заходили желваки. Геллер подвел итог.

— И вот, когда у тебя поедет крыша от страха и паранойи, а клуб будет на грани разорения с такой чудесной славой, Настя подаст в суд, чтобы оспорить контракт. Если повезет, то отделаешься от нее возмещением морального.

— Ты нахрен сдурел, Геллер? — взвизгнул Кирилл, — Какое к черту возмещение? Мы в нее столько бабла вложили. Половину спортпита оплачивали, зал предоставляли, жилье. А я…

— Да, как печально, — перебил Саша, — А она взяла и кинула тебя через бедро мордой в мат. Сочувствую, Кир. Поэтому давай отделаемся малой кровью в виде ее трудовой книжки.

— Ну и говнюк же ты.

- А что делать? — Саша развел руками, подмигнул, — Зато теперь точно отсосет.

Новиков сделал вид, что не слышал последнюю реплику, пытался обеспечить себе комфортное отступление.

— Я не могу принимать такие решения сам. Дай мне неделю.

— Все ты можешь, — не повелся Саша, — Даю два часа.

— Геллер, имей совесть. Я даже не знаю, где ее трудовая. У меня нет ключа от сейфа.

— У тебя есть два часа, чтобы узнать, достать и найти. Увидимся.

Кирилл что-то еще кричал ему вслед, но Саша не слушал. Он вышел из кабинета, направился к машине. Это оказалось проще, чем он предполагал. Сейчас они с Настей сложат вещи в машину, пообедают, заправятся и через два часа зайдут забрать ее трудовою. Саша был уверен, что Кирилл его не подведет. Страх, неуверенность и нервы Новикова были лучшими гарантами.

Припарковавшись у Настиного дома, Саша нашел своего бывшего тренера на лавочке у подъезда. Она обложилась сумками и рыдала навзрыд, тыкая телефон и размазывая слезы по щекам. Геллер подумал о самом худшем, а именно о Новикове, который задумал какую-то пакость. Но все оказалось проще.

Заглушив мотор, он полетел к Насте, заставил поднять голову.

— Ты чего тут сидишь и ревешь? Что опять случилось? — начал он допрос.

Едва Настя его увидела, то кинулась на шею, душа в объятиях.

— Т-т-тыыыы, — заикаясь, выла она, — Т-т-ты куда пропал? Я з-звоню, а ты пропал. Не берешь т-т-трубк-ку.

— Блин, — ругнулся Геллер, вспоминая, что выключил звук на телефоне перед визитом к Новикову, — Я не слышал. Прости.

— Я думала, ты меня бросил. Чуть не свихнулась. Сашкаааа, — продолжала рыдать Сокол.

— Господи, — он бы рассмеялся от такого абсурдного предположения, но сдержался, чтобы не провоцировать ее еще сильнее плакать.

Настя цеплялась за него, как утопающий за спасательный круг, потихоньку успокаивалась, но продолжала говорить глупости:

— Не оставляй меня, пожалуйста. Не бросай здесь. Не смогу без тебя. Так люблю тебя, Саш. Пожалуйста, не бросай.

И тут Геллера осенило.

— Ты опять голодная что ли?

— Нет, — соврала Сокол.

— Когда последний раз ела? — спросил он сразу, чтобы не дать ей опомниться.