Сколько ты стоишь? (сборник) (СИ) - Сакрытина Мария. Страница 38

До темноты резались с королевским компаньоном в карты, пока Её Величество что-то увлечённо из книги переписывала. Иногда она, не отрываясь, выдавала какую-то тарабарщину, Саймон ей так же отвечал, тоже не отвлекаясь, и снова наступала тишина.

Ближе к полуночи Саймон махнул рукой, собрал карты и ушёл, пообещав принести забавную клетчатую игру, популярную среди местных волшебников. Говорит, научит. Ну-ну, в карты ему уж наверно разонравилось — я десять раз у него выиграл.

Завтра королева собирается на приём к канцлеру. Или на бал — я не понял. Судя по её комментариям, особой радости Её Величество от этого не испытывает, но отказаться или не может, или не хочет.

Саймон объяснил, что королева Золотой сезон (это у них так конец лета называется) всегда проводит в Хрустальном дворце — ради церемоний. Получается, она не постоянно здесь живёт?

Всё, засыпаю.

Надеюсь, завтра после бала будет что интересного сообщить.

Скучаю, Элиас.

Твой,

Р.

12-й день Близнецов, 587 год династии Декус-белли,

Королевство Кармина

Элиас,

вчера не отписался — не мог. Не сердись, сейчас всё объясню. Я тут, между прочим, старался, укреплял позиции. Королева, хм, сдвинулась с мёртвой точки. Представь, я сейчас в её постели. Но давай-ка с деталями, чтобы повкуснее.

Ну, утро я пропущу — ничего интересного. Саймон ездил забирать новое платье королевы, так что игре меня пока не научили. Вернулся к обеду, а уже после обеда королева долго примеряла новый наряд в спальне, куда меня не пустили. Саймон у неё, похоже, вместо горничной, и ему королева доверяет. Мило, учитывая, что подозревает она всех, и ни с кем, кроме своего компаньона не общается.

Кстати, спросил у Саймона, видит ли он таинственного двойника королевы — того, что сидел в кресле. Маг улыбнулся, и ответил, что вопрос смешон: кроме королевы его не может видеть никто. Наверное, он тоже имел в виду, что королева спятила, но выразился мягче, чем я тут описываю.

Ко времени приёма, назначенного на первый час после заката, королева начала нервничать — загодя. Книгу листала, явно ничего на страницах не видя, и записывать больше не пыталась. Потом принялась ходить по комнате туда-сюда. Вот забавно, Элиас — разве не все девицы любят балы и приёмы?

Понаблюдал, как она мельтешит перед глазами. Предложил сыграть в карты. Королева сначала не услышала, потом обернулась и ни слова не говоря, подошла, вырвала у меня колоду и принялась тасовать.

Во время игры у неё дрожали пальцы. И да, естественно, я выиграл.

Где-то после третьего сеанса, волшебница разложила карты веером — знаешь, как на рынках и площадях ушлые старухи гадают. Я поинтересовался, может ли она предсказывать будущее. В ответ королева пожала плечами и попросила меня выбрать десять карт. Потом снова их разложила, и я снова выбрал, но уже пять… В общем, всё как у тех старух. Даже ничего магического — если только уличные гадалки не ведьмы, в чём лично я сомневаюсь.

В конце королева посмотрела на оставшиеся две карты и лениво их отбросила, забыв сказать мне результат. А, когда напомнил, равнодушно откликнулась:

— Да как всегда: любовь и смерть.

Я поинтересовался, почему «как всегда», на что королева ответила:

— Когда я гадаю, всегда выпадают «любовь» и «смерть», — на что я рассмеялся. Королева даже не улыбнулась.

Потом пришло время ей одеваться — королеве это, конечно же, дольше. Хоть и волновалась она почему-то сильнее меня. Я уточнил у прибывшего Саймона, что там такое страшное на приёмах бывает.

— Ничего, — улыбнулся тот. — Просто королева не любит выходить в свет.

Я удивился: разве ей там скучно? А как же прекрасные рыцари, а тут ещё и маги — о которых все юные леди мечтают?

Саймон рассмеялся и похлопал меня по плечу.

— Зачем рассказывать — сам увидишь.

Из спальни раздался раздражённый голос королевы, и Саймон ушёл, составив меня теряться в догадках, что же предстоит увидеть.

Да, честно говоря, Элиас, ничего такого, о чём бы я уже не знал или чего бы не представлял.

Вообрази себе бордель. Вот хотя бы «Нефритового голубя» в нашей с тобой родной столице. А теперь запихни туда забегаловку вроде «Красного птенчика» — и ты получишь идеальное представление о приёмах в Высшем свете Кармины. Богато, лоск, бриллианты, сапфиры и рубины. Дамы и кавалеры. У них под ногами — рабы на цепочках, кто в золоте, кто без одежды, кто в рубище. Господа беседуют, флиртуют, спорят — и при этом тискают своих «душ». Ну а в саду или галерее наверху — форменная вакханалия. Из развлечений в одной из зал видел кулачный бой — конечно, тоже рабов. И всё это с душком секса, с гнилостным таким душком.

Меня сначала воротило, потом привык. У королевы, когда мы вошли в главную залу, тоже лицо сделалось такое, будто её сейчас стошнит. Но на замечание душки-канцлера: «Милая, вижу, мой подарок тебе понравился», она выдала длинную велеречивую фразу благодарности — конечно, дежурную. Но голос не дрогнул ни разу.

А потом забилась в самый тёмный угол — подальше от этой вакханалии и вылезла лишь однажды — для первого танца, тоже, видать традиционного. Ага, со своим консортом. Ничего, кстати, такой парень. Появился отдельно от королевы, рожа кирпичом — но симпатичный. Из таких, о которых девицы как раз и мечтают. Такой мужественный холёный красавец. Манеры безукоризненные, говорит только дежурные фразы, а супругу свою держал во время танца так, будто они только что познакомились, и знакомство это было не из приятных. Да, и лицом он, конечно, владеет, но со взглядом не всегда справляется: видно было, что ему не по себе. И я его понимаю: мы с ним были единственными людьми без поводков.

Оттанцевав, Его Высочество откланялся и исчез, а королева осталась сидеть под фикусом и — серьёзно, Элиас — читать книгу. Никто больше её не приглашал, и если бы не протокол, ей-ей, я бы сам вызвался её разок оттанцевать. Просто — до чего жалкое зрелище: веселье, бал, а красивая девушка сидит в углу и, хмурясь, читает книгу. Что-то прогнило в их Кармине, точно.

Саймон на вечере, кстати, не присутствовал — ещё одна странность.

Ну вот, а теперь про постель.

Я подумывал написать тебе, когда мы вернулись — но устал, как собака. Весь вечер пытался услышать что-нибудь интересное, но кроме эротичных вздохов да всякой чепухи ни до чего не дослушался. Наверное, на балах в Кармине политику не делают. Или к королевиному фикусу она не долетает. Нестрашно, это не последний приём, в следующий раз я уж что-нибудь придумаю.

Так что я решил отложить письмо и выспаться.

И вот посреди ночи меня разбудили крики. Наверное, сначала они были стонами, но когда я глаза продрал, точно стали криками. Из королевской спальни. Эротизма в них не было — короче, ясно, что вряд ли куколка-королева хорошо проводит время.

Дверь в спальню оказалась заперта, на помощь к Её Величеству никто не спешил, так что я с кочергой наперевес (больше ничего из оружия под руку не попалось) выбил замок.

Нападавших (как я сначала подумал) не было. Да и откуда им взяться — в спальне Её Величества даже окон нет, а проход только от комнаты, где я спал. А уж я бы проснулся, Элиас, ты же знаешь.

Королева спала — и кричала. Металась по громадной постели, сдирала простынь, скребла ногтями одеяло, всхлипывала и вопила, как резаная. Я решил было, что у неё приступ какой (может, сумасшествия) и, положив кочергу, чтобы под рукой была, встряхнул волшебницу. Потом влепил пару пощёчин, легонько сначала — потом от души. Была мысль кочергой приложить — но это от неожиданности, Элиас, ты же знаешь, я бы женщину никогда не тронул.

А вот она, похоже, не знала: открыла глаза и завопила ещё громче прежнего. До сих пор удивляюсь, почему никто не прибежал на помощь. Её же наверняка по всему дворцу услыхали. Ну вот, она вопит, бьётся, я её к себе прижимаю и пытаюсь успокоить. Где-то на очередном «тихо-тихо», она сама влепила мне пощёчину, обозвала идиотом, вырвалась и опустилась на кровать, тяжело дыша. Красивая картина была, кстати: растрёпанная, уже меньше похожая на куклу, но всё равно очень симпатичная девушка в расшнурованной сорочке лежит передо мной, испуганная, злая и…