-11 как личный рекорд (СИ) - Бельская Луиза. Страница 27

      - Я к вам. - Когда Филипп появился перед ними, мужчины откровенно обрадовались.

      - А как же дом? Там тепло и светло! - попробовал пошутить Степан, привставая и дружески хлопая Филиппа по плечу.

      - Там нездоровая обстановка. - Филипп закинул рюкзак с вещами под навес и втянул ноздрями острый запах мяса - завтрак уже почти поспел. Каши было много - Макар явно учел двоих голодающих в вольере.

      - Опасно здесь. - Макар постучал ложкой о край кастрюли, сбивая ароматные сгустки. - Не по себе мне как-то. Говорил я: голова змеи не к добру. У Наркеса глаза кровавые были, что полоза кожа.

      - Оружие нужно, - задумчиво произнес Степан. - Нам всем нужно оружие. Олега опять переклинит, и он нас всех из винтовки уложит.

      - Наркес раньше охотой занимался. К нему со всей области политики съезжались, то на медведя, то на кабана ходили. Клетка эта во дворе - это ведь не для собак, это для мишки тюрьма предназначалась. Камера смертников, значится. Мэр приезжал - медведя выпускали, и начиналась травля. Здесь где-то должно быть оружие, и немало. - Макар начал раскладывать кашу по тарелкам.

      Когда Макар принес еду пленникам, Степан тихонько задел локтем Филиппа:

      - Ты помнишь сейф? Он высокий, ружья там поместятся вполне, а, может, там вообще целый арсенал?!

      - Помню я, помню. - Филипп нервно почесал затылок, взъерошивая волосы. - Я сам об этом подумал. Сейф хоть и старый, но, чтобы открыть его, нужно время: код подобрать, да еще отмычку смастерить.

      - Если Олег тебя застанет за этим делом, то точно убьет. - Степан сорвал сочную травинку и начал ее жевать.

      - Однозначно. - Филипп с удовольствием припал к тарелке. Каша дымилась - и выглядела очень аппетитно.

      - Наверно, Олег был прав, это Родион с Глебом Наркеса завалили. Одного не пойму, как они его из дома выманивали. Ночью - оделся и вышел.

      - Оделся кое-как, в тапках пошел, то есть дальше двора идти не собирался, - подхватил Филипп.

      - Оружие надо, - угрюмо повторил Степан, расправляясь со своей порцией. Больше он ничего не успел добавить, потому что от душераздирающего вопля деда Макара, бегущего к ним со стороны дома, он выронил ложку.

      - Нету! - кричал Макар, и его седая бороденка трепалась на ветру. Тощие ноги в сапогах чуть ли не подворачивались, попадая то на камень, то в какую-то рытвину. Филиппу даже показалось, что тот вот-вот упадет. Но дед не падал, а упорно приближался к палатке. - Зарины нигде нету! Пропала!

      - Елки-матрешки! - Филипп вскочил как ужаленный. - Да она ночью была у себя! Она же не могла пропасть, я только как полчаса назад из дома вернулся!

      - Я за Зариной пошел, - дед Макар устало опустился на пень, торопливо освобожденный Степаном, - потому что у Родиона с рукой совсем плохо. Пускай бы посмотрела. Олег завтракал, сказал, что сейчас позовет. Пошел за ней, а маменьки-то и нет! Он меня позвал: мол, убедись! Мы в каждую комнату заглянули - святая пустота!

      - Пойдем искать! - Филипп достал из внутреннего кармана байки свою бандану и завязал ее совсем уж по-пиратски, так, как любил. - Я готов.

      Олег тоже присоединился к поискам. Вид он имел настолько растерянный и удивленный, что Филиппу его стало очень жалко: пережить потерю отца, пусть и приемного, а теперь еще и возможную потерю матери - это было ужасно.

      Зарину нашли в гараже, в смотровой яме, мертвую. Тело ее лежало рядом с телом Наркеса, их плечи почти соприкасались. На ней была лишь ночная сорочка. Окровавленные губы приоткрылись будто в немом крике. В распахнутых глазах отражался последний закат отнятой жизни - багряные белки смотрелись жутко, словно в голове женщины разом лопнули все сосуды.

      Филипп осторожно оттянул ее нижнюю губу - все та же траурная полоса:

      - Это что, самоубийство?

      Олег сидел рядом с трупами, вяло приложив ладони к вискам. Его будто бы мутило. Он смотрел устало, с надломом, а винтовка болталась на поникшем плече - Филипп допустил даже то, что тот сейчас начнет стрелять прямо по ним, по оставшимся членам артели. Но Олег не стал, а, тихонько шмыгнув носом, медленно выпрямился и вышел из помещения.

      - А что ему они? - осторожно заметил дед Макар. - Он же вроде не родной.

      - Чей теперь дом? - поинтересовался Филипп. - Марат когда погиб? Надо прикинуть. Год назад? Полгода? Горячие действия в Сирии были как раз в это время. Вряд ли за полгода это семейство, живя в глуши, успело по-скорому все Олегу завещать.

      - У Наркеса есть брат, мэр Саранска. Это недалеко. Скорее всего, имущество будет принадлежать ему, - Макар начал приводить свои домыслы.

      - До вертолета неделя и четыре дня, - мрачно заметил Степан. - Нам определенно нужно оружие.

      Филипп промолчал. Он думал.

      К вечеру у Родиона поднялась температура: его лихорадило, и даже два одеяла не помогали.

      Филипп как раз принес мужчинам воды, когда Родион, лежа в своем углу, водил языком по пересохшим губам и шептал: «Врача». Это была очень странная картина: солнце садилось, покрывая червонным золотом верхушки горных хребтов, природа затихла, только где-то вдалеке скрежетала лесная птица, кроны елей стояли как свечки, красивые, одна в одну, словно все успокаивалось и готовилось ко сну. Лишь только человек в постылой клетке никак не мог успокоиться, он даже улечься нормально не мог, потому что больная рука не позволяла ему этого сделать.

      Филипп видел, как тряслась здоровая рука Родиона, когда он подносил к пересохшему рту долгожданную воду, как жалко прижимается вторая, простреленная, - как голубь поджимает под себя лапку без пальцев, которые потерял, попросту вмерзнув в лед.

      Филипп почувствовал укол совести, ему стало чрезвычайно стыдно того, что Родион до сих пор и не получил никакой помощи. Олег, твердо считая, что бывший глава артели убил его отца, отказался выдать не то что обезболивающее и антибиотики, а даже элементарную перекись и вату, чтобы обработать рану.