Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева (СИ) - Воронцов Александр Петрович. Страница 3

Молодая «гвардия» украинских нацистов, войдя во вкус, сеяла смерть направо и налево. Так называемый «добровольческий» батальон «Торнадо», в котором собрались бывшие уголовники, наркоманы и просто маньяки, причем, не только из Украины — там были и белорусы, и прибалты, и грузины — организовал в своем расположении камеру пыток. Там пытки и даже изнасилования снимались на видео. Которое потом продавали на Запад, каким-то дельцам, которые заказывали именно такое видео… Потом, когда одиннадцать человек, точнее, нелюдей, все же были отданы под суд в Киеве, на суде показывали кадры из этих «фильмов». В зале суда многие падали в обморок, причем, не только женщины…

И этот «батальон» подчинялся министерству внутренних дел Украины!

Сколько бед натворили эти «милиционеры»…

Но больше всего горя жителям непокоренного Донбасса принесла именно украинская артиллерия — все эти САУ «Гвоздика» и «Акация», тяжелые гаубицы, установки залпового огня «Град» и «Смерч», доставшиеся укровоякам еще со времен развала Советского Союза. И хотя украинскую армию все эти четверть века усиленно разваливали все руководители «новой» и «независимой» Украины, воруя и продавая всему миру всю ту бывшую советскую технику, за которую могли дать хоть какие-то деньги, многое распродать так и не успели. Кстати, парадокс — торговля оружием продолжалась и после начала боевых действий на Донбассе! Украинские генералы умудрялись продавать своему противнику технику и боеприпасы, которые руководство ополчения новообразованных Донецкой и Луганской народных республик сразу же посылали в бой против этих самых генералов. Точнее, не против них самих, а против их солдат.

И все равно, снарядов в Вооруженных силах Украины было еще много, а отморозков, которые готовы были их посылать на головы мирных жителей — еще больше. Ведь украинская власть за это платила. А при той жуткой безработице, которая бушевала в стране, нашлось немало отребья, пожелавшего получать эти кровавые деньги. Особого труда не требовалось — разгрузить пару машин со снарядами, зарядить стволы, дать несколько залпов — и вот уже заработал пару тысяч гривен. И никто из этих ублюдков даже не хотел задумываться над тем, куда полетят эти снаряды и что они натворят…

Хотя нет, было много и тех, кто искренне радовался этому факту. Мол, это русские пришли на нашу землю, так что мы их убиваем…

А дончане или луганчане для них уже были русскими… Потому что машина украинской нацистской пропаганды работала исправно.

Русские в донецком и луганском ополчении были, и довольно много. И в «Стиксе» у Зверева тоже. Правда, большей частью это были как раз не русские, а чеченцы — остатки легендарного чеченского батальона «Восток», который почему-то Рамзан Кадыров затребовал обратно к себе в Чечню. Но часть бойцов осталась — по разным причинам. Кому-то нравилось воевать — не смогли приспособиться после чеченских войн к мирной жизни, не нашли себя, у кого-то были кровные долги — за друзей, за родственников, кто-то просто воевал «за правду». У чеченцев вообще было какое-то обостренное чувство справедливости, какое-то очень специфическое понятие чести и доблести. Так, наверное, было в 16–17 веке, когда в моде все еще были дуэли, а слово, данное мужчиной, считалось клятвой до гроба. Впрочем, Кавказ до сих пор во многом жил по законам Средневековья. Максу нравилось воевать с чеченцами — они никогда не подводили, не трусили в бою, надежно прикрывали спину. И — что немаловажно — не пускали интеллигентские сопли, когда надо было идти и резать врага. Резать в буквальном смысле этого слова.

Именно чеченцы из батальона «Восток» изобрели средство от постоянных артобстрелов мирного населения со стороны ВСУ. Как только где-то какое-то украинское подразделение производило артиллерийский налет на город, поселок или село, в ту же ночь «Восток» собирался и шел за линию фронта, которая всегда была весьма условна — ну какая там линия фронта во время гражданской войны? И возвращался батальон либо под утро, либо через пару дней, если у артиллеристов был кто-то умный и после обстрела они снимались с позиций и укатывали подальше. Эта военная хитрость все равно никого не спасала — у чеченцев, а позже у агентурной разведки ДНР и ЛНР — везде были свои осведомители. Часто — среди самих же украинских военных, которые за деньги готовы были продать даже родную мать, а не то что своих боевых товарищей. Поэтому востоковцы всегда находили тех ублюдков, которые стреляли по мирным жителям. И всегда возвращались из рейда с их головами.

После нескольких таких рейдов артобстрелы мирных городов резко прекратились. Как рассказывали потом попавшие в плен украинцы, ВСУшники до зеленых соплей боялись не то что из пушек палить — вообще выходить в нулевую линию с оружием в руках. Потом забастовали снайперы — после того, как двоих из них нашли в «зеленке» с винтовками, забитыми им в… в общем, в тыловое отверстие.

Ситуацию спасли нацисты из «Правого сектора» и других «добровольческих» батальонов, а, точнее, незаконных вооруженных формирований — попросту говоря, банд. Эти «солдаты удачи», накачанные не только нацистской идеологией, но и наркотиками, самогоном и прочими горячительными напитками, не боялись ни Бога, ни черта. И после прохождения под руководством НАТОвских инструкторов курсов обучения, встали и к гаубицам, и к снайперкам. И Смерть с новой силой пошла собирать свой урожай в городах и селах Донбасса…

И вот в этот момент внезапно в батальоне «Спарта» появился Максим Зверев. Именно он в скором времени собрал вокруг себя костяк сегодняшней диверсионно-разведывательной группы «Стикс». Зверев моментально вспомнил опыт чеченцев. После чего предложил командиру батальона Арсену Павлову, которого тогда еще все знали только как Моторолу, возобновить акции устрашения и походы за головами украинских выродков-артиллеристов. Тот дал добро, и Зверь со своей командой стал время от времени делать свои вылазки, после которых за линией разграничения у ВСУшников начиналась форменная паника. Шутка ли — всего за одну ночь диверсанты, бывало, вырезали обслугу целой артбатареи, не говоря уже про отдельные расчеты или пусковые установки. А это примерно 70 человек! Точнее, 70 нелюдей!

Причем, Зверь головы с собой не брал.

«Чего еще, всякую падаль с собой тащить!», — говорил он.

Головы врагов он оставлял там, где они и были изначально — на телах. Мертвых, конечно же. Разве что иногда, после особо кровавых артобстрелов, когда гибли женщины и дети, Макс не останавливал своих людей и тогда трупы укроповских артиллеристов выглядели так, словно их пропустили через мясорубку. Часто подонков этих резали по частям, не убивая сразу, резали еще живыми. Вдумчиво, не спеша, подходя к делу, так сказать, творчески. Обязательно оставляя одного в живых, чтобы рассказал своим. Если не сходил с ума — рассказывал… И ужас накрывал украинские позиции.

А один раз, узнав, что кроме своих военных «подвигов» приехавшие под Авдеевку солдаты из гаубичной батареи во время распределения на постой зверски изнасиловали двух малолетних девчушек, Зверь той же ночью со своими людьми пришел в то село. И вырезал не только весь личной состав батареи, но и вообще всех украинских солдат, стоявших в деревне, включая связистов и роту хозобслуги. Насильников же распяли на центральном майдане, предварительно кастрировав и засунув им в рот их же причандалы…

Именно после этого случая про Зверя и его «Стикс» заговорили в украинском Генштабе, а также в СБУ, когда был отдан отельный приказ на его ликвидацию — и самого командира, и его подразделения. А сам Макс Зверев второй раз попал в списки скандального украинского сайта «Миротворец» [6]. Второй — потому что, как оказалось, он там уже был. Только как журналист. И украинские пропагандисты просто не удосужились проверить, что Зверь-диверсант и Зверев-журналист — это один и тот же человек…

Именно за очередной батареей, на этот раз 122-милимитровых самоходных гаубиц 2С1 «Гвоздика» охотился сегодня «Стикс». Дважды украинские пушкари успевали дать несколько залпов и сразу же сматывались, благо, самоходки обладали хорошей скоростью и заранее просчитывали пути отхода. Но в этот раз агенты слили информацию о том, где будут располагаться эти головорезы перед тем, как начнут стрелять. И появилась возможность наказать их не после злодеяния, а еще до совершения оного. Хотя за предыдущие разы эта батарея успела наскладировать такую гору трупов, в том числе и детских, что на каждого из этих вояк приходилось по десяти, а то и поболе гражданских. Так что акция возмездия пришла, как никогда, вовремя.