Мозговик. Жилец (Романы ужасов) - Браун Фредерик. Страница 14

Вселившись в сову, он дал ей возможность еще поспать; Мозговик хотел, чтобы птица хорошенько отдохнула перед тем, как приступить к выполнению своей задачи. Пусть спит до того времени, как наступят сумерки. Когда время пришло, он заставил сову полетать, проверяя силу и размах ее крыльев, возможность делать резкие повороты и маневры в воздухе. В случае с вороной это не имело для него значения, поскольку ту он использовал исключительно для рекогносцировки местности: тогда для него было важно, чтобы птица летела прямо и на достаточной высоте. Поскольку сове предстояло перенести его тело, он хотел, чтобы она летела поближе к земле, облетая деревья. Принимая во внимание уровень гравитации на этой планете, он высчитал, что падение с высоты шести футов не повредит его панцирь. Высота в два раза большая не принесет ему вреда при падении в густую траву или на мягкую землю. С другой стороны, падение с высоты среднего дерева будет почти наверняка смертельным, если только он не угодит в густой кустарник.

Проверив маневренность совы в воздухе и полностью удовлетворенный ею, он стал высматривать внизу камень подходящего размера и вскоре нашел такой. Камень, похоже, весил примерно столько же, сколько и он. Он был плоский, и по форме соответствовал телу мозговика. Он приказал сове подлететь к камню и схватить его. Подъем оказался немного тяжеловат, но, взлетев повыше, сова приспособилась и дальше летела уверенно, а камень держала в когтях вполне надежно. Полетав некоторое время с камнем и убедившись, что все в порядке, он выпустил камень из когтей совы и полетел к дереву, расположенному рядом со своим укрытием.

Он дал сове отдохнуть до десяти часов вечера — у мозговика было отличное чувство времени, как, впрочем, и чувство пространства. Он рассчитал, что поскольку придется лететь кругами и зигзагами, чтобы избежать большой высоты, путешествие займет примерно час, а уж к одиннадцати часам вечера пожилая чета фермеров наверняка будет спать.

Когда мозговик решил, что наступило его время, он заставил сову спуститься и достать свое тело из дупла. Это оказалось настолько трудной задачей, что он даже стал подумывать — не уничтожить ли эту сову и не поискать ли другого хозяина, хотя бы кролика, чтобы тот вытолкнул панцирь из пустого ствола. Затем можно было бы заполучить еще одну сову. Но тут сова смогла, наконец, одной из своих коротких лап зацепить панцирь и вытащить его.

Полет занял больше времени, чем предполагал мозговик. Сова, хотя и без особого труда несла его в лапах, но летела не так ровно, как он ожидал — приходилось опускаться и давать птице отдыхать. И дело не в том, что мозговик жалел сову. Он не был жестоким, но и совершенно не обладал способностью сочувствовать кому-либо, кроме своих сородичей. Он руководствовался исключительно соображениями собственной безопасности и тем, что может потерять слишком много времени, если придется убивать этого хозяина и приобретать нового.

До фермы Гросса он добрался только к полуночи.

Тут мозговик приказал сове опустить свое тело в густую траву между дорогой и забором и несколько раз облететь вокруг дома, чтобы он смог найти подходящее укрытие. Дом стоял тихий и темный. Собаки, похоже, не было, что снимало одну важную проблему. Наилучшее укрытие для мозговика нашлось под деревянными ступеньками, которые вели к черному ходу. Кроме того, укрытие находилось вблизи от сарая, а значит, прежде, чем он вселится в человека, у него будет возможность изучить тех животных, что находятся в сарае. До сих пор, за исключением собак, все потенциальные хозяева-животные были представителями дикой природы; на будущее ему представлялось полезным — кто знает, что может случиться? — иметь в виду и домашних животных.

Мозговик приказал сове вернуться за своим телом, перенести его через забор и положить рядом с деревянными ступеньками к задней двери. После этого сова лапой подтолкнула его под ступеньки как можно дальше, так что тело мозговика совершенно скрылось из вида.

На этом полезность совы себя исчерпала, и он заставил ее, поднявшись широкими кругами как можно выше, резко спикировать вниз, чтобы разбиться о стену дома, которая выглядела явно более твердой, чем земля. Он понимал, что удар может разбудить хозяев, но не очень беспокоился по этому поводу — рано или поздно они снова заснут, а он тем временем исследует сарай и тех животных, что в нем находятся.

В последний миг перед ударом что-то не сладилось. Обнаружив, что она стремительно приближается к твердой стене, сова инстинктивно закрыла глаза. Поскольку это было сделано непроизвольно, у мозговика не осталось времени скорректировать поведение совы — иначе он смог бы сконцентрироваться на том, чтобы держать ее глаза открытыми. Ему следовало предвидеть такой вариант, поскольку точно так же вела себя ворона, когда летела вниз головой на мостовую. Тогда это не имело значения и осталось без внимания. Теперь же, ничего не видя, сова сбилась с направления и вместо того, чтобы удариться о каменную стену, врезалась в окно второго этажа, пробив его своим телом.

Она лежала на полу в доме, еще живая, но оглушенная и со сломанным крылом. В соседней комнате щелкнул выключатель, открылась дверь, пропуская в помещение свет, почти ослепивший сову. Но она еще видела. Зигфрид и Эльза Гросс стояли в двери, уставившись на сову. Оба были во фланелевых ночных рубашках.

— Проклятая сова, — сказал Гросс, — она влетела прямо через окно. Я схожу за ружьем…

— Зигфрид, зачем ее убивать? Я имею в виду, что она ловит мышей и вообще…

Сова зашевелилась, пытаясь подняться, готовая напасть на людей, если именно нападение позволит ей умереть.

Женщина сделала шаг по направлению к птице, но Гросс сказал:

— Ложись спать, Эльза. — Это было сказано довольно твердо. — Она может исцарапать тебя когтями или клюнуть, если ты попытаешься к ней прикоснуться. Они бывают очень злыми. И кроме того, взгляни-ка, у нее крыло сломано.

Оба вышли из комнаты, а через некоторое время мужчина вновь появился в проеме двери с винтовкой двадцать второго калибра в руках. Он прицелился прямо в голову совы.

Сова сидела совершенно неподвижно, ожидая выстрела.

И вот мозговик вновь очутился в собственном теле, но по-прежнему наблюдал за происходящим, на этот раз используя свои перцептивные способности, в тысячу раз более эффективные, чем зрение.

Гросс потрогал трупик совы дулом своей винтовки, затем поднял и выбросил через разбитое окно. Потом он вернулся в спальню и поставил ружье в угол. Жена уже лежала в постели. Он погасил лампу и лег рядом.

— Проклятая сова, — сказал он, — сумасшедшая она, что ли? А может, просто слепая.

— Но как же глаза…

— Звери, как и люди, могут быть слепыми, а глаза у них на вид — вполне нормальные. Помнишь лошадь, которую пришлось пристрелить лет пять назад? Она была слепая, а глаза на вид в полном порядке. Почему же с совой такого не может быть?

— Пожалуй, ты прав. Ты ее там оставил?

— Выбросил в окно. Утром я ее закопаю. Черт возьми, — с досадой сказал он, — придется завтра съездить в город за стеклом.

— Спешить некуда, Зигфрид. Погода теплая. Время терпит до субботы, когда мы поедем за покупками. А пока я могу натянуть марлю, чтобы мухи не влетали в комнату. Если поставить щиток…

— Зачем этим заниматься, раз мы все равно не пользуемся этой комнатой? Да потом сова может и щиток пробить. Нет, нужно это дело исправить раз и навсегда. Во сколько мы с тобой проснулись?

— Чуть за полночь.

— Ну ладно, давай спать.

В спальне воцарилась тишина, и мозговик переключил внимание. Даже если мужчина сразу заснет, ему все равно нужно подождать, пока крепко заснет женщина, чтобы мужчина не разбудил ее, когда будет сходить вниз по лестнице. Теперь мозговик сосредоточился на сарае.

Вдоль одной стены сарая находился свинарник, а с другой стороны — курятник, но это его не заинтересовало. Свинья, как он знал, не представляет никакой ценности в качестве хозяина, да и не имеет выхода из хлева, что делает ее совсем бесполезной. То же самое относилось к цыплятам, да и вообще к любому животному, содержавшемуся взаперти, что весьма затрудняло самоубийство. Было всегда очень досадно, а то и опасно оставаться в хозяине, от которого трудно избавиться, хотя он уже выполнил свою задачу.